торопливо и неловко поднялась.
– Вы вернулись, – произнесла она, запинаясь. – Я рада. О, я ужасно рада. Мы не знали, что случилось… где вы были. Я испугалась. Жутко испугалась.
– Где Мэри? – прокричал он. – Скажите мне. Ради бога, скажите мне!
Снаружи донесся еще один устрашающий раскат, внезапный порыв ветра сотряс оконную створку в подгнившей раме.
– Ее нет!
– Нет?
– Они увезли ее.
– Увезли ее? – тупо повторил он, понизив голос до едва слышного шепота. Потом тем же тоном спросил, делая паузу после каждого слова: – Кто ее увез?
Взгляд помощницы был полон ревности и жалости.
– Ее муж! – ответила она.
Харви в оцепенении уставился на собеседницу, ничего не понимая. А она через минуту боязливо продолжила:
– Он приехал рано утром. Вас здесь не было. Прилетел на самолете из Англии… на гидросамолете… ну, вы понимаете. Прождал вас несколько часов. А вы все не появлялись. И тогда он решил, что ее надо увезти. Он все устроил. Никто не справился бы лучше. Они уехали всего полчаса назад. Так что ее здесь нет. Она в Санта-Крусе.
Харви, глядя на помощницу, стоял неподвижно, будто обратился в камень. Он не мог пошевелиться, не мог дышать.
Мэри здесь нет. И увез ее не кто иной, как муж. Муж! Невообразимо и одновременно так просто. Харви мог подумать что угодно, но только не это. Его оглушили боль и насмешка судьбы. Вдруг им овладела ярость.
– Она не в том состоянии, чтобы ее перевозить! – крикнул он. – Слишком поспешный шаг. Почему вы ее отпустили? Во имя всего святого, о чем вы думали? Нельзя было позволять им ее забрать.
Сьюзен смущенно опустила глаза и ответила тихо:
– Боюсь, я ничего не могла поделать. Говорю же, он все организовал. О, прекрасно организовал. Она вне опасности. И теперь… теперь ей лучше быть в Санта-Крусе, в шикарном доме, который он для нее снял… лучше, чем здесь, в этой ужасной дыре. Там она поправится быстрее.
Харви прижал ладони к вискам. Лицо его посерело, ему казалось, что кто-то все время проворачивает нож, коварный нож у него в боку. Он больше не мог злиться. Было бы из-за чего… Его охватил холод. Пришло воспоминание о том, как она бредила: «Почему они меня увозят?» Она выкрикивала это снова и снова, повторяла бесконечно. Это было предчувствие разлуки.
Его разум погрузился в бесплотный туман. Почему-то представлялось, что все происходит очень далеко от него во времени и пространстве. И все же событие приближалось, прояснялось… Все прежние хрупкие и призрачные иллюзии подтверждались тем, что он увидел. Собственно, сами эмоции создали этот образ и обеспечили его отчетливость. Тем не менее перед Харви предстало будущее… На мгновение. Словно завеса поднялась и снова опустилась.
Сьюзен вскинула голову. Отблеск молнии озарил помещение, обнажив смятение в ее глазах.
– Прошу вас, – прошептала она. – О, прошу вас, не печальтесь. Для меня невыносимо видеть вас в таком горе. – Она подошла к нему, учащенно дыша, и положила ладонь на его руку. – Разве вы не понимаете… не понимаете, что это к лучшему? Все складывается к лучшему. Вы сделали свою работу. Больше от вас ничего не требуется. – Слезы сочувствия выступили у нее на глазах, она прошептала: – О, мой дорогой, у меня разрывается сердце, когда я вижу, как ужасно вы страдаете. Неужели вы не видите? Клянусь, это правда. Перед Богом клянусь… – Ее голос задрожал. – О, я отдала бы собственную душу ради вашего счастья!
Харви опустился на стул, уронил голову на руки.
Сьюзен наблюдала за ним с мокрым от слез лицом. Любовь переполняла ее, и вдруг чувства хлынули через край, хотя Сьюзен поклялась больше никогда не давать им воли. И все же…
Она встала на колени рядом с Харви.
– Выслушайте меня, – прошептала она. – Умоляю вас, выслушайте. Вы спасли ей жизнь, верно? Этого достаточно. Она замужем. И муж любит ее. Не в ваших силах это изменить. Если вы ее любите, то не станете их разлучать. Если попытаетесь, лишь испачкаете то, что для вас дорого. Вы не сможете так поступить. О нет, не сможете. Ибо вы замечательный человек. – Она дышала прерывисто. – Вы умны, смелы, благородны. Да, вы должны меня выслушать. Мне уже все равно. С того момента, как я встретила вас на лодке, увидела страдания, так отчетливо написанные на вашем лице, я без ума от вас. Дайте мне шанс. – Она судорожно сжала его руку. – Просто дайте мне шанс это доказать… прошу, о, прошу вас. Вы меня не любите. Но может, полюбите позже. Просто позвольте быть рядом с вами, помогать вам, заботиться о вас. Я буду трудиться для вас, стану вашей рабыней. Боже всемогущий, я бы убила себя ради вас! Дайте мне лишь крохотный шанс показать, как я вас люблю.
Он поднял голову и посмотрел на Сьюзен. Лицо его было холодным, но в глубине глаз сиял странный, печальный свет.
– Нет, – проронил он тяжело. – Простите, Сьюзен. Но это невозможно.
Она ощутила слабость, услышав свое имя, сорвавшееся с его губ.
– Вы уверены? – выдохнула она.
Он молча отвернулся.
Она тоже молчала, слезы застилали зрение. Потом опустила голову, по всему ее телу прошла дрожь.
– Понимаю, – произнесла она, задыхаясь. – Если таковы ваши чувства… тогда… тогда все бесполезно.
Она с трудом встала на ноги. Усилившийся ветер ворвался в окно и заключил ее в ледяные объятия. «Господи, – подумала она, – почему Ты создал меня уродливой, омерзительной? Почему Ты не создал меня такой, какую он смог бы полюбить?» А потом в ее душе что-то окончательно разрушилось и умерло. Она беспомощно посмотрела на Харви, ссутулившегося на стуле с кожаной спинкой. Прошла минута. Сьюзен безжизненно проговорила:
– Когда вы появились, я как раз собиралась уходить. И теперь… теперь, видимо, мне лучше так и сделать… уйти навсегда.
Он тяжело поднялся. Не глядя на нее, спросил:
– Проводить вас к брату?
Она покачала головой:
– Нет, не нужно.
Она стояла перед ним, запрокинув лицо, безвольно опустив руки; все ее тело поникло, обессилело. Вдруг она потянулась к Харви и поцеловала его. Холод щеки, к которой она прикоснулась горящими губами, был мучителен. Она снова всхлипнула.
Не переставая плакать, развернулась и, пошатываясь, вышла из комнаты. Она чувствовала с тоскливой убежденностью, что больше никогда его не увидит.
Глава 26
По крайней мере, у нее есть Роберт! Сьюзен возблагодарила Бога за эту мысль, когда под дождем, преодолевая ветер, спотыкаясь, поднималась к плантации Роджерса на холме.
Начался ураган. Ливень стоял стеной, и там, где прежде тонкой
