Война закончилась.
Остатки десанта заняли позицию между вторым и третьим периметром, перегруппировались, но активных действий не предпринимали, ждали приказов. А их не было. Флотилия в катаклизме не пострадала, однако правительствам стало не до Станции.
Война закончилась.
И наспех зализавшая раны служба внутренней безопасности немедленно занялась организацией экспансии. Именно им, самым преданным Патриции офицерам, предстояло первыми отправиться в новые миры.
— Что железнодорожники?
— Работают.
— Это понятно! — хмыкнул Грег. — Меня интересует, как идут дела.
— Обещают восстановить пути за сутки.
Сеть железнодорожных веток — от складов и производств к куполу Главного Энергоблока — была изрядно повреждена. К тому же предстояло пробить несколько дополнительных ворот в купольный зал, проложить через него пути к Вратам и дальше, за пределы Земли…
— Что с веткой в зону «Науком»?
— Ею занимаются ребята из корпорации.
— Я знаю, кто ею занимается. Когда будет восстановлено сообщение?
— Не раньше завтрашнего вечера.
— Сойдет.
Тем более что пока в поставках «Науком» нет необходимости. Все, что нужно на первое время, на Станции есть.
Мимо беседующих офицеров медленно проехал тягач, на открытой платформе которого стоял четырехместный вертолет с опознавательными знаками Картографической службы. Грег прищурился: все правильно, разведчики уже ушли, теперь готовятся картографы. За ними пойдут геологи и проектировщики. И одновременно железнодорожники подгонят тяжелую технику и начнут предварительные работы.
Согласно плану колонизации первые эшелоны в лишенный пока имени «Мир-1» должны пойти через неделю. На поездах через половину галактики. К другой земле. К другой жизни.
Тягач скрылся в воротах купольного зала. Слоновски тряхнул головой и улыбнулся:
«Мы сделали!»
— Миллион… еще один миллион… еще один миллион, и это будет двадцать четыре. Нет… это будет двадцать девять! Нет…
Рустам Лакри подсчитывал погибших. Упер бессмысленный взгляд в черный экран отключенного коммуникатора и подсчитывал. «Слушал» новости и подсчитывал, постоянно сбиваясь и начиная заново. Не замечая никого и ничего. Пребывая один на один со своим кошмаром.
— Тридцать четыре… тридцать восемь…
А рядом, в четырех шагах от него, сидела в кресле заплаканная Матильда. Иногда, когда Рус начинал кричать и размахивать руками, словно отбиваясь от навалившихся тварей, она подходила и гладила любимого по голове. Прижимала к себе. Шептала что-то и плакала.
Ее тепло успокаивало Руса. Он замирал, на какое-то время переставал дрожать, но через десять-пятнадцать минут продолжал свой страшный подсчет:
— Сто пятьдесят три… сто семьдесят… Двести…
— Она меня ненавидит? — негромко спросила Патриция.
— Она еще не знает, — честно ответила Мамаша Даша. И тяжело вздохнула: — Сейчас Матильда думает только о Рустаме.
— Но возненавидит.
Гадалка положила руку на плечо Пэт.
— Мата сама рассказала Русу правду.
— И что изменила?
Они говорили в коридоре, у входа в апартаменты Лакри. Говорили шепотом. Но не потому, что Матильда или Рус могли их услышать, совсем нет. Просто шепот лучше всего подходит для горьких слов. Ты не произносишь их в полный голос, и от этого немного легче.
— Ты прекрасно знаешь, что она изменила, — заметила Мамаша. — Если бы не вмешательство Маты, ты обманула бы Руса так же, как и остальных. Сказала бы, что виной всему ракета, что все вышло из-под контроля, что катастрофа — трагическая случайность…
— Он слишком умен, он бы не поверил.
Патриция улыбнулась, но в глазах ее застыла боль.
Не раскаяние, не сожаление — боль.
Матильда должна была стать ее совестью, ее жалостью. Матильда! Сознательно или нет, она поделилась своим грузом с любимым, и Рус не выдержал.
— Он захотел бы поверить, — с нажимом продолжила гадалка. — Так же, как сейчас он захотел от всего сбежать. Он заставил бы себя поверить.
Пэт понимала, что гадалка права, но легче не становилось. Потому что все пошло не так, как должно. Потому что ее любимая сестра убивается сейчас рядом с сумасшедшим мужчиной и готовится ее возненавидеть. Потому что обмануть не получилось.
— Ты сможешь его вылечить?
Патриция машинально посмотрела на скользящие по кистям рук руны.
— Только в том случае, если Рус этого захочет.
— Но ты попытаешься?
— Должно пройти время.
Оно ведь не только убивает, оно еще и лечит. Притупляет пережитый ужас. Сейчас Лакри один, но рано или поздно он, возможно, захочет вернуться к Мате и ребенку. И тогда Патриция поможет ему вырваться на свободу. Но только тогда.
Боль постепенно уходила из взгляда Пэт. Не исчезала, но пряталась, поскольку, вспомнив о времени, Избранная вспомнила и о делах — день ее был расписан по минутам.
— Ты решила, что будешь делать дальше? — Патриция посмотрела на гадалку. — Отправишься с нами или останешься здесь?
— Куда же я от вас денусь? — Мамаша Даша слабо улыбнулась. — Буду рядом, пока смогу.
— Здесь твоя жизнь будет длиннее.
Десять лет против одного года, который останется у бессмертного, если он пройдет в другой мир. Огонь, что питал Его команду все это время, угас во вспышке Великой Церемонии, и теперь выбор был именно таким: десять лет против одного года. Колесо перезапущено, старые договоренности рухнули.
— Я хочу увидеть то, ради чего мы все это затеяли, — твердо ответила Мамаша Даша — Я хочу увидеть новый мир.
— Вы пилот Картографической службы?
— А кто спрашивает? — хмуро отозвался невысокий крепыш в летном комбинезоне.
— Persona suspecta.[13]
— Кто? — не понял пилот.
— Ваш пассажир, — объяснил Филя. — Мы летим вместе.
Разведчики сообщили, что обстановка в «Мире-1» спокойная, атмосфера пригодна для дыхания, первичный медицинский анализ не показал наличия опасностей, погода замечательная. Доклад пришел сорок минут назад, и к вратам Люциуса Минга сразу же подтянули вертолет Картографической службы. Тягач замер у Врат, ожидая приказа отправляться, экипаж слегка нервничает, и тут…
— У меня уже трое пассажиров, — недовольно сообщил летчик.
— Один из них полетит следующим рейсом, — уверенно произнес Филя, демонстрируя пилоту подписанную Щегловым бумагу. — Я личный представитель руководства.
— По какому вопросу?
— По всем сразу. — Филя потряс потрепанным портфелем. — Специалист широкого профиля.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
