«Посредством убийства осуществлять…» — цитата из статьи «Единое на потребу». (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 195).
«Французская большая революция была тем enfant terrible…» — неточная цитата из статьи «Единое на потребу»: «Французская большая революция была тем enfant terrible, который в своем охватившем весь народ восторге, при сознании великих истин, открытых им, и при инерции насилия, в самой наивной форме выказал всю нелепость того противоречия, в котором билось тогда, бьется и теперь человечество: liberté, égalité, fraternité, ou la mort <свобода, равенство, братство или смерть>». (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 195–196).
«Во Франции, Испании, в Южной Америке, теперь в России…» — цитата из статьи «Единое на потребу». (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 197–198).
«Людям большой французской революции, желавшим достигнуть…» — цитата из статьи Л. Толстого «Конец века». Конец цитаты неточен. У Толстого: «…учредительным собранием и т. п., они, свергнув существующее правительство и учредив новую конституционную монархию или даже социалистическую республику, они достигнут той цели, совершающейся революцией». (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 239–240, 379).
«Кромвель, величайший лицемер и злодей…» — перефразированная цитата из статьи Л. Толстого «Единое на потребу»: «Завладевает машиной величайший лицемер и злодей Кромвель и казнит другого, такого же, как он, лицемера Карла I и безжалостно губит миллионы жизней и уничтожает ту самую свободу, за которую он будто бы боролся». (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 170).
«Казнят Людовика, и тотчас оке Мараты и Робеспьеры…» — перефразированная цитата из статьи «Единое на потребу»: «Владеют во Франции машиной разные Людовики и Карлы <…> Казнят, наконец, одного из них, и тотчас же Мараты и Робеспьеры захватывают машину и творят еще ужаснейшие преступления, губя не только людей, но великие истины, провозглашенные людьми того времени». (Толстой Л. Н. — Т. 36.— С. 170).
«И потому говорите о своих интересах, а не о народе…» — цитата из статьи Л. Толстого «Обращение к русским людям: К правительству, революционерам и народу» (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 308).
«Чтобы положение людей стало лучше…» — цитата из статьи «Обращение к русским людям» (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 308).
«При революциях нравственность общественная все более…» — слова из статьи «Обращение к русским людям»: «Внешняя же общественная деятельность, в особенности общественная борьба <…> всегда неизбежно развращая людей, понижает уровень общественной нравственности <…> И нравственность все больше и больше понижается, и героями времени становятся самые безнравственные люди…». (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 308–309).
«Постарайтесь как можно меньше пользоваться трудами народа…» — цитата из статьи «Обращение к русским людям» (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 309).
«Люди же, борющиеся теперь в России против правительства…» — цитата из статьи Л. Толстого «Об общественном движении в России». Последнее предложение цитаты приведено не полностью. У Толстого: «Либеральные и революционные деятели, составляющие программы требований народа, не имеют никакого права считать себя представителями народа: они представляют только себя, и народ для них недобросовестное знамя». (Толстой Л. Н. — Т. 36. — С. 158–159).
Заметки (об И.Ф. Наживине)*
Южное слово. — 1919. — 21 ноября (№ 67). — С. 1–2. — Статья написана по поводу рецензии И. М. Василевского «Лысая душа» (Современное слово. — 1919. — № 21) на книгу писателя и публициста Ивана Федоровича Наживина (1874–1940) «Что же нам делать?» (Одесса: Русская культура, 1919. — 40 с). В предисловии к своей книге И. Наживин писал: «Эта брошюра представляет из себя извлечение из моих подробных записок о второй русской революции…». Автор пишет в книге, в частности, о революции: «Мы ждали от нее свободы, равенства, братства, — свободное слово задушено как никогда, мы не имеем ни одной порядочной газеты, мы не смеем собраться вместе, чтобы поговорить без опаски, тюрьмы переполнены, как никогда, бессмысленные расстрелы рукой наемного китайского бандита явление настолько заурядное, что мы перестали даже реагировать на него» (с. 33). Бунин был знаком с Наживиным, встречался с ним в Одессе. В. Н. Муромцева-Бунина записала в дневнике 30 декабря (12 января) 1919 г.: «На днях был Наживин. <…> — Вот, — сказал Наживин, — Иван Алексеевич, как я раньше вас ненавидел, имени вашего слышать не мог, и все за народ наш, а теперь низко кланяюсь вам. <…> И как я, крестьянин, не видел этого, а вы, барин, увидали. Только вы один были правы». («Устами Буниных». — Т. 1. — С. 203, 205).
Василевский Илья Маркович (псевд. Не-Буква, 1882–1938) — фельетонист, журналист, литературный критик. Об отношении Бунина к Василевскому см. также «Из записной книжки» (с. 101–103 наст. изд.).
Мирский Борис (наст. фам. Миркин-Гецевич Борис Сергеевич, 1892—?) — публицист, профессор права.
«Современное слово» — ежедневная общественно-политическая газета / Ред. Д. Н. Овсянико-Куликовский. — Одесса, 1919–1920.
Овсянико-Куликовский Дмитрий Николаевич (1853–1920) — литературовед и языковед, почетный член Петербургской Академии наук.
…перед ним «развертывалась вся наша история», где ему «перед лампадкой на гробнице Грозного царя мнилось…» — слова из книги И. Наживина «Что же нам делать?». Автор писал: «…пошел побродить по тихому, всегда прекрасному Кремлю. Разрушения были не так уж велики, как сперва думалось: судьба пощадила национальные святыни. И я ходил по старым соборам, и вся наша история развертывалась передо мной. И над гробницей Иоанна Грозного, как и в былые дни, горела „неугасимая“ и лежали на тарелочке трудовые гроши: в Москве до сих пор существует предание, что если постигнет тебя тяжелое горе, хорошо помолиться тогда в тишине у могилы грозного царя. И, глядя на тихую лампаду, казалось мне, что это русская душа, душа России теплится тут, под старыми сводами, среди разбитого Кремля…» (с. 24–25).
Шор С. М. — отец известного музыканта Д. С. Шора. Бунины встречались с С. М. Шором во время своего путешествия в Палестину в 1907 г.
Заметки (по поводу критики предыдущей статьи)*
Южное слово. — 1919. — 25 ноября (№ 71). — С. 1. — Ответ на критические выступления одесской печати против «Заметок» об И. Ф. Наживине.
Саади (между 1203 и 1210–1292) — персидский писатель и мыслитель. Автор поэмы-философского трактата «Бустан» (1257), сборника притчей «Полистан» (1258), любовной лирики.
Саади спросили: «Куда ты так быстро бежишь?»… — вольный перевод из первой главы сб. притчей Саади «Полистан»: «Но твое положение, — возразил я, — походит на положение той лисицы, которую видели как она бежала, то падая, то вставая. Кто-то ей заметил: что с тобой, что ты так напугана? Я слышала, проговорила лисица, что ловят верблюда. Эх ты, глупая, сказали ей, какое твое отношение, какое подобие верблюду? Молчи, отвечала лиса, если завистники преднамеренно выскажут, будто я верблюд и я буду поймана, кто же позаботится выручить меня, разузнав обстоятельно о моем положении. Пока противоядие будет доставлено из Ирак-араби, укушенный змеей успеет умереть». (Саади. Гюлистан: Цветник роз / Пер с персид. И. Холмогорова. — М., 1882. — С. 52).
…лекции о русской революции… — имеется в виду «Великий дурман» (см. с. 45–63 наст. изд.).
…в «Современном слове»… статейку обо мне озаглавили «Траур»… — Современное слово. — 1919. — 9 (22) ноября (данный номер газеты в библиотеках Москвы отсутствует).
…анекдот ли от Робина — в это время в Одессе существовало кафе Робина.
…этому слуху поддакнули «Одесские новости»… — имеется в виду статья «Правогазетный шаблон» без подписи (Одесские новости. — 1919. — 10 (23) ноября (№ 11055). — С. 2), в которой говорится: «В «Южном слове» Ив. Бунин выступает в защиту «талантливого и умного русского писателя» — Ив. Ф. Наживина. Не нравится автору «левогазетный шаблон», по которому «глумятся над выдающимся русским человеком». <…> Бунина возмущает главным образом нетерпимость, проявленная в отношении Наживина. <…> Но ведь вот тоже писатель и тоже «не последний человек в литературе» и тоже не «другой национальности» — Максим Горький кадит «коммунистической лампадкой пред лжецарями московскими. Как отнесется к нему Ив. Бунин? С той же правогазетной объективностью? Или соберет весь свой обличительный пафос и воскликнет: „уж мы вас!“ Ну думает Горький, что его дому пристала советская власть. Что же это такое в самом деле. Нельзя же „мордовать“ и т. д. Нет, очевидно дело не так просто. Одно из двух: или писатель Бунин выступает в защиту современной русской литературы, тогда почему один Наживин в роли подзащитного; или гражданин Бунин защищает гражданина Наживина по причинам единомыслия и единодушия, тогда на левогазетный шаблон приходится ответить шаблоном правогазетным. И разве нельзя его найти в скрытом намеке на превосходство „прямых потомков строителей России“ пред людьми „другой национальности“ (читай еврейской)? Вот и готов шаблон…»
