Схватка продолжалась в особом ритме, фехтовальщики присматривались друг к другу. Они двигались почти синхронно, парируя удар за ударом, за каждым выпадом следовал отрыв от противника. Пот стекал с лиц, и руки становились скользкими, и единственными звуками, раздававшимися в зале, были только их вскрики и шумные выдохи. Сражение подошло к той стадии, когда погибает тот, кто первым допустит ошибку.
Слева от Аруты воздух замерцал, и Арута на миг отвел взгляд, но тут же взял себя в руки. Мурмандрамас не сводил глаз со своего противника и, воспользовавшись моментом, нанес удар Аруте в грудь. Лезвие попало по ребрам, и принц вздрогнул от боли.
Моррел отступил, чтобы с размаху ударить Аруту по голове, но, когда он нанес удар, его меч натолкнулся на невидимое защитное поле. Он широко раскрыл глаза, а Арута, сделав новый выпад, пронзил его насквозь. Моррел глухо заревел, пошатнулся и упал вперед.
Арута тяжело опустился на землю, и к нему подбежали два человека в черных одеяниях. Они наклонились над принцем. Его взгляд то затуманивался, то прояснялся, но наконец комната опять стала устойчивой. Он увидел, что Мурмандрамас улыбается.
- Я принадлежу смерти. Повелитель Запада. Я служу Тьме. - Он слабо засмеялся и кровь хлынула у него по подбородку, капая на родимое пятно в виде дракона. - Я не то, чем кажусь. И моей смертью ты довершаешь свое разрушение.
Он закрыл глаза и упал навзничь, его предсмертные слова эхом разнеслись по залу. Двое в черном подошли поближе, а тело Мурмандрамаса стало издавать странный пронзительный звук, оно увеличилось и распухло, как будто его надули. А потом как перезревший стручок. Оно порвалось сверху донизу, выявив внутреннее тело, покрытое зеленой чешуей. Это тело разорвало личину Мурмандрамаса, по всему залу разбрызгав густую черную жидкость пополам с красной кровью, клоки мяса и сгустки гноя, и забилось о каменный пол, как свежепойманная рыба. Из корчившегося в ужасных конвульсиях тела вырвался язык ярко-красного злого пламени, наполнившего зал зловонием многовекового разложения. Потом пламя угасло, и вокруг них распахнулась вселенная.
Макрос и Паг вздрогнули, каким-то образом одновременно осознав, чем закончилась схватка, происходившая рядом. Все их внимание было сконцентрировано на том месте меж мирами, где были готовы появиться врата. Каждый раз, когда из другой вселенной, наносился удар, они отвечали энергетической заплатой. Бой достиг своего апогея минуту назад, и вот броски уже стихали. Но опасность оставалась, так как и Паг, и Макрос были почти без сил. Чтобы не дать появиться вратам между мирами, необходима предельная концентрация. Вдруг как серебряная нотка прозвучал сигнальный резкий свист, и в их сознании вспыхнула боль. Атака началась с другой, совершенно неожиданной стороны, и Паг не смог ответить на нее. Кружась в бешеном танце и полыхая красным пламенем, к расколу просочилось существо, питающееся захваченными жизнями, энергия которых придерживалась для этого момента. Оно ударило в защитный барьер, возведенный Пагом, и тот не устоял. Существо прорвалось в этот мир, и каким-то образом скользнуло между восприятием Пага и яростной битвой, которую он вел, затемняя его ощущения, не давая понять, что там происходит. Паг оказался ослеплен. Предостерегающий крик Макроса помог ему сфокусировать внимание на прорехе, которая теперь оказалась открытой. Черпая силы из какого-то глубоко запрятанного источника, Паг неистово работал, пытаясь удержать расползающуюся материю, разделяющую две вселенные. Прореха резко сомкнулась. И опять ему нанесли удар, Паг с трудом, но устоял. И тут Макрос предупредил его: Что-то прошло через разрыв.
- Что-то прошло через разрыв, - предупредил Райат.
Томас спрыгнул со спины дракона и встал у Камня Жизни. Темнота в зале становилась все глубже, больше и мощнее, сгущаясь и образовывая кошмарное видение. Затем оно выпрямилось. Черное как ночь, оно не имело свойств и признаков, оно было чистым отчаянием, обладающим сознанием. Очертаниями оно напоминало человека, но ростом было не меньше Райата.
Над головой как корона горел огненный круг, красно-оранжевые всполохи не давали никакого света.
Томас крикнул Райату:
- Это повелитель страха! Берегись! Он крадет души и пожирает умы!
Но дракон в ярости завыл и бросился в атаку на кошмарное чудовище, изрыгая пламя и пользуясь как когтями, так и магическими силами. Томас кинулся на помощь, но в эту временную фазу вступило еще одно существо.
Томас отошел в тень, а фигура существа, которого он прежде никогда не видел, но которое был знакомо ему так же хорошо, как и Паг, навеяло излучение драгоценного камня. Вновь прибывший увернулся от разгорающейся битвы между драконом и повелителем страха, сотрясавшей зал. Быстрыми шагами он направился к Камню Жизни.
Томас вышел из тени, встав рядом с камнем так, чтобы его было хорошо видно. Фигура остановилась, а потом издала яростный рык.
Друкен-Корин Повелитель Тигров, одетый в великолепные черные с рыжим доспехи, увидел то, чему его глаза отказывались верить.
- Нет! Это невозможно! Ты не можешь быть живым!
Томас ответил ему, и его голос был голосом Ашен-Шугара:
- Значит ты пришел, чтобы покончить с этим.
С тигриным рыком, едва слышимым за криками и воем уже начавшейся в зале схватки, вернувшийся повелитель драконов вытащил меч и бросился вперед, и в первый раз за всю свою жизнь Томас встретился с противником, который был достаточно силен, чтобы действительно уничтожить его.
Сражение подходило к концу, так как войско Мурмандрамаса бежало из города в сторону Сумрачного леса. Слух об исчезновении предводителя пронесся по Сетанону, будто подхваченный внезапным ветром. Черные убийцы, где бы они ни были, одновременно упали наземь, как будто жизнь мгновенно покинула их тела. А появление цуранийских солдат, магов и сообщения о появлении других армий на горизонте остановили атаку наступающих, а потом и превратили ее в отступление. Вожди кланов один за другим приказывали своим людям оставить поле боя. Без руководства гоблины и тролли растерялись, и наконец вся атаковавшая армия, по численности все еще превосходившая защитников Сетанона, бросилась бежать.
Джимми побежал по залам башни, высматривая среди убитых и раненых знакомые лица. Он взлетел по ступеням на стену, выходящую на внутренний двор, и группа цуранийских воинов преградила ему путь. Он пролез между ними и увидел лекаря из Ландрета, который склонился над двумя окровавленными людьми. У Амоса из бока торчала стрела, но он усмехался. Гай был весь заляпан кровью, и на голове у него была ужасного вида рана. Веревка, удерживавшая повязку на глазу, была перерублена, и можно было видеть пустую красную глазницу. Амос засмеялся и чуть не подавился.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});