– Нос распухнет, – лениво отзывается сосед. – Комары облепят так, что не продохнешь.
– Да лучше комары, их хоть прихлопнуть можно, а эти… блин… разлетались! Делать им не…
– А чо, думаешь, им там холодно? – от соседней машины оборачивается молодой парень. – Эти, летуны, еще ладно, а прикинь, как сейчас в оцеплении пацаны жарятся!
– Оцепление – фигня, это еще жить можно. А те, кто в самом
лесу, они вообще сейчас в химзащите подыхают, – снова ленивый голос. – Я вчера на даче был, в Золотой долине она у меня – знаешь, где это? Так мне аж оттуда видно было, как они по солнцепеку корячились. Даже в противогазах, понял? И командир тоже. Тут, земеля, одного приказа мало, тут надо еще и жить захотеть.
– И ты думаешь, это из-за мышей? – хозяин «Жигулей» безуспешно пытается сплюнуть. – Вот, блин, сушняк… Да эта лихорадка тут каждый год, и ни черта, только советуют руки мыть и в лес не ходить. А мы ходили, и ничего, все живы.
– Да ну, мыши… – сосед встает, подхватывает канистру. – Все, мужики, очередь подходит. Лет через тридцать доживем – узнаем, что тут за мыши были и кто их ловил.
– Я бы и пораньше узнал, – уже в спину ему добавляет молодой.
– Сейчас вот наберем водички, а она как раз из-под этого леса течет. Хрен его знает, чего напьемся… потом и расскажут, что лучше из крана было… Можем ведь и не дожить с таким раскладом.
* * *
Выскочивший из-за поворота джип отчаянно завизжал тормозами, прочертил по асфальту черные полосы. Поперек дороги разлеглась тяжкая туша бронетранспортера, угрюмо пялилась на посторонних разнокалиберными зрачками пулеметных стволов. Из-под огромного жестяного плаката «Берегите лес от пожара!» метнулся взмыленный солдатик. Попытался одновременно поправить съехавшую на глаза белую каску с красной полосой, вернуть на место скользящий с плеча ремень автомата и взмахнуть полосатым жезлом. Все-таки успел поймать «калашников» за ствол. Перехватил, грозно направился к машине.
– Проезд закрыт! Давай, разворачивайся! Карантинная зона, не знаешь, что ли?!
Плавно открылась передняя дверца – правая, не водительская. На пыльную обочину выпорхнула стройная девушка, одернула легкий подол. Поправила сбившуюся рыжую копну.
– Простите, а вы не подскажете, кто выдает пропуска? Мы слышали, что все-таки можно проехать. Понимаете, у нас было запланировано мероприятие в пионерлагере «Березка», все уже оплачено, а тут вдруг карантин… Нам хотя бы с руководством лагеря поговорить. В городе их нет, сказали – на месте, помогают обрабатывать территорию. К кому мы можем обратиться?
– Это не сюда, мы не пропускаем, – вороненый ствол сначала опустился, а потом и вовсе перекочевал за плечо. – В городе штаб есть, они и выдают. И въезд не с этой стороны, это вам вокруг всего города надо. У нас перекрыто наглухо.
– Тогда подскажите, пожалуйста, где этот штаб? Или хотя бы телефон можно узнать? – зеленые глаза смотрели умоляюще. – Все на завтра намечено, а мы даже не знаем, то ли переносят все это, то ли просто деньги возвращать нужно. У нас там молодежь в основном, школьники, студенты, родители нас задергали уже. Не поможете?
– Не могу… Вы извините, ну не знаю я… Тут телефона нет, только рация, – солдатик виновато улыбнулся и лихо сдвинул каску к затылку. Потом вдруг хлопнул себя по открывшемуся лбу. – Подождите минуточку!
Кирзовые ботинки захлюпали, вскидывая облачка пыли, автомат брякнул о броню. Белая каска наклонилась над распахнутым люком.
– Колян! Слышь, Колян!
– Чего орешь? – глухо донеслось из стальной коробки. – Не глухие!
– Слышь, Колян, у тебя там листовка нигде не залипла? Тут классная деваха приехала, телефон штаба просит!
– А зачем ей штаб, лучше наш адресок дай! – из люка показалась коротко остриженная голова. Вежливо кивнула: – Здрасьте! Вы не к нам, а?
– Увы, ребята, увы! – девушка развела руками. – По делам. У вас своя служба, у меня своя. Не сделаю все до вечера – шеф голову оторвет!
– А мы к нему все вместе приедем, прям на бэтре! – радостно оскалился Колян. – Защитники мы или кто?! Ладно, где-то у меня парочка заначена была. На дембельский альбом берег, но с такой красивой девушкой как не поделиться!
Через пару минут стука и лязга распахнулся бортовой люк, и Колян показался целиком. В пятнистых штанах, с лоснящимся от пота мускулистым торсом – и с небольшим листочком в руке.
– Вот, берите. Только подойдите сами, а? Мне в берцы влазить – лом, а дорога горячая.
Девушка легко подлетела к пышущей жаром боевой машине, схватила листочек, пробежалась глазами по тексту.
– То, что надо! Спасибо, ребята! – рыжая шевелюра качнулась к борту, на секунду закрыла растерявшегося Коляна. – Выручили! Ну все, мы помчались!
И, уже захлопнув дверцу, девушка вдруг опустила стекло, помахала рукой:
– Счастливо, защитники!
Джип развернулся, фыркнул, скрылся в серо-желтой завесе. Автоматчик снова поправил каску, ревниво поглядел на товарища:
– Помаду сотри, а то летеха приедет, поставит нас.
– Учись, плафон, пока дедушка живой! – довольная ухмылка скрылась под зеленой крышкой. Потом люк чуть приоткрылся, и показался мозолистый кулак: – А если кого еще принесет, а ты в тенечке будешь кемарить, я тебя и сам. Просек, чмота?! Слушать надо, кто едет!
Джип въехал в город, приостановился у светофора. Водитель снял зеркальные очки, обернулся:
– Ну, что там интересного пишут? Все то же самое?
– Один к одному. Думаешь, для газеты другой текст сочиняли? Разве что вот этого не было! – на обороте наспех был нацарапан номер полевой почты и совершенно неразборчивая фамилия. – Тебе это не нужно, случаем?
– Оставь, может, для чего-нибудь пригодится. Вот же черт, а я думал, хоть до «Березки» доедем! Там же асфальт через весь лес насквозь проходит – что они, не могли его в первую очередь обработать? Закрыли бы грунтовки и ловили своих мышей… коты зеленые!
– Надо было Андрея слушать. Ясно же, что он в этих делах лучше нас разбирается. Помнишь, что он говорил? Закрыли весь лес, там еще и второе кольцо может быть. Все, ищи другое место.
– Не нравится мне это, Наташа. Знаешь, на что похоже?
– Помню, не хуже тебя помню. И что ты предлагаешь? Как тогда – собрать толпу и проломиться? Не выйдет, времена не те. Эти же ребятишки нас и положат, прямо на дороге. Точно говорю, я в них успела такое разглядеть. Да и в тот раз холмы внутри оцепления были, а теперь именно наши места в кольцо взяли.
– Вот и я об этом. Не надо было раньше времени вылазить… хотя не рано, подмяли бы нас. Когда этот Саша исчез, с молодыми полегче стало. Так что думаешь, вся эта спецобработка для нас затеяна? Опять чьи-то старые друзья постарались?
– Знаешь что, Костя, не паниковал бы ты раньше времени! Надоело уже, шестой год за каждым углом тебе эти старые друзья мерещатся! Подожди, давай хотя бы все, что можно, выясним. С тем же штабом еще не разобрались – может, сейчас позвоним, приедем, а нам спокойненько пропуск выпишут и до лагеря проводят. Только там не мы с тобой разговаривать должны, а Андрей.
– Это почему же?
– Потому что я так чувствую. Потому что там надо будет не законы наизусть рассказывать, а стоять столбом и отвечать: «Так точно!», «Никак нет!» и «Виноват, ваше благородие!» Сумеешь? Если нет – поехали в офис, Андрюхе позвоним и отвезем его вместе со всеми бумажками.
– Позвонить я и отсюда могу.
* * *
Автобус, коптя и постанывая, тащил свой громоздкий короб на подъем. Пассажиров бросало из стороны в сторону, шлепало жесткими сидениями, душило сочащимися из всех дыр выхлопами. На задней площадке позвякивали и громыхали рюкзаки, сумки и пакеты.
Дорога нырнула в глубокую выемку и вроде бы стала не такой крутой. Двигатель рявкнул, одобрительно заворчал и потянул старенький «ЛАЗ» гораздо быстрее. По крайней мере, пешком вряд ли удалось бы догнать. Бегом – вполне возможно.
