Во время очередного свидания Бабакин вдруг спросил Кравцова:
— Кого у вас в гестапо зовут Артуром?
— Из тех, кого я там знаю, — Таубе, — ответил Кравцов. — Ты его видел?
Бабакин с присущей разведчику точностью описал внешность Таубе.
— Почему ты спрашиваешь о нем?
— Он меня вербовал в гестапо.
— Ты согласился?
— Ломаюсь, — рассмеялся Бабакин. — Говорю ему, что боюсь и что ничего, кроме торгового дела, не знаю. А он жмет. Говорит, что ему как раз и нужно влезть в торговый мир. В общем стандартное, как оказалось, дело. Он интересуется золотишком. И когда я понял его стратегию, я сказал ему прямо, что помогу и без того, чтобы быть агентом. Пусть только даст на этом заработать и мне.
Кравцов слушал все это, затаив дыхание, а Бабакин заметил его волнение.
— Что это с тобой?
— Ты даже не представляешь, как это важно! — Кравцов вспомнил свой разговор с Марковым. — Ну и что, вы уже как-нибудь начали свой бизнес?
Бабакин снова рассмеялся.
— Ты торопишься, как и он. Я его всю весну про-
марьяжу, а потом суну ему какую-нибудь ерунду.
Кравцов рассказал Бабакину, кто такой Таубе и как с его появлением в гестапо усложнилось положение.
— Вот любопытно… — задумчиво сказал Бабакин. — А мне он умным не показался. Обычная гестаповская скотина.
— Но ты понимаешь, как важно его убрать. Ведь он каждый день может наскочить на людей Будницкого. Они малоопытные ребята и работают грубовато.
— Ладно. Дай подумать…
Спустя два дня они снова встретились и разработали план устранения Таубе. Как только гестаповец снова обратится с просьбой достать золото, Бабакин скажет ему, что человек, имеющий золотые монеты царской чеканки, обнаружился. Затем Бабакин познакомит Таубе с этим человеком. Это будет Будницкий.
Он пригласит гестаповца к себе домой. А там, в домике подпольщика, будут находиться еще два бойца. Если же Таубе идти туда не согласится, Будницкий ликвидирует его с помощью холодного оружия…
План был несложный, если не учитывать, что Таубе — опытный и видавший виды гестаповец.
Таубе познакомился с Будницким возле ларька Бабакина. Произошло это около шести часов вечера, на город уже опустились ранние зимние сумерки. Проинструктированный Бабакиным, Будницкий довольно удачно вел роль хамоватого деятеля черного рынка. Таубе не собирался очертя голову лезть в аферу. Он пожелал встретиться с Будницким через день, объясняя, что сейчас он без денег.
— Я вам не девка — через день бегать на свидания, — сказал Будницкий и сделал вид, что хочет уйти.
— Подождите… — Таубе пошел рядом с ним. — Чего вы торопитесь? Деньги и послезавтра — деньги.
— У меня свои планы, а у вас — свои, — равнодушно сказал Будницкий.
— Давайте пройдем до гостиницы, я возьму деньги, — предложил Таубе.
— Да что вы, ей-богу? — Будницкий с усмешкой смотрел на Таубе. — Идете на дело с пустыми руками, а я потом гуляй с вами по городу!
Будницкий свернул в переулок и прибавил шагу. Таубе не отставал.
— А откуда у вас золото? — вдруг спросил он.
Будницкий остановился, в одно мгновение заметив, что в переулке, кроме идущих впереди двух женщин, никого нет.
— Я еще не арестованный, чтоб меня допрашивать, — сказал он. — Нужен вам товар — берите, не нужен — до свидания.
Неизвестно, что замышлял Таубе, но он вдруг быстро опустил руку в карман пальто. В то же мгновение он получил сильный и точный удар финкой в грудь и без звука свалился.
Будницкий исчез в проломе стены разрушенного дома…
Весь этот вечер Кравцов находился в гестапо, составлял сводку агентурных донесений для Клейнера.
Ровно в десять ноль-ноль он понес сводку Клейнеру. Войдя в его кабинет, сразу понял: что-то случилось. Оба заместителя Клейнера встревоженные стояли перед его столом, слушая разговор Клейнера по телефону.
— Так… так… Еще раз назовите улицу… — Клейнер записал название улицы. — Так… так… Действуйте! — Он швырнул трубку на рычаг и посмотрел на своих заместителей. — Да, это факт. Труп опознан. — Клейнер увидел стоявшего возле двери Кравцова. — Что вам нужно?
— Вы приказали сдать сводку в двадцать два ноль-ноль.
— Давайте…
Кравцов отдал сводку и повернулся уходить.
— Когда Таубе покинул здание? — спросил Клейнер.
— Я видел его только перед обедом, — ответил Кравцов. — Послать его к вам?
— Не надо. Идите.
На другой день уже на всех трех этажах гестапо было известно об убийстве Таубе. Встретившийся Кравцову в коридоре Грюнвейс сказал:
— Кокнули красные нашего польского героя. Советую по вечерам в городе не болтаться. — Грюнвейс изобразил из пальцев, наведенных на Кравцова, пистолет. — Пиф-паф!
Официального объявления о смерти Таубе не последовало. Тело его самолетом было отправлено в Ригу. Там жили родственники убитого.
Глава 45
Новая встреча Маркова с секретарем подпольного обкома товарищем Алексеем происходила уже в городе. Явочная квартира находилась в самом центре города, из ее окон было видно здание гестапо. Уже в этом была примета нового времени и нового этапа борьбы. Встретив Маркова, товарищ Алексей, смеясь, сказал:
— Хорошо бы в следующий раз встретиться на моей довоенной квартире, это всего через два дома отсюда. Но, увы, пока там еще живет военный комендант города. Пора, пора наводить здесь порядок.
— Я вспомнил сейчас нашу первую встречу под обломками мельницы, — рассмеялся Марков.
Они сели к столу, на котором шумел начищенный медный, самовар.
— Начнем с чайку, — сказал товарищ Алексей, потирая руки. — Что может быть лучше спокойного разговора под стаканчик горячего чаю, когда за окном в это время жмет мороз?
Они пили чай и говорили о самых разных и не очень важных вещах. О том, что зима что-то задерживается нынче, что бриться с холодной водой, оказывается, не только можно, но даже приятно, что война научила наших людей не только воевать, но и еще черт знает чему. Этот разговор про всякое, а не про главные свои дела доставлял обоим удовольствие — да, оказывается, уже можно спокойно посидеть за чайком и потолковать, о чем хочется, точно забыв, что наискосок через площадь — гестапо.
— У нас в один партизанский отряд, — рассказывал товарищ Алексей, — попал директор самого модного в Минске женского пошивочного ателье. Все начальственные жены в очередь, бывало, к нему записывались, и директор, будь уверен, не терялся, с помощью наших жен добивался, чего хотел. Квартиру — пожалуйста, путевку в Кисловодск — пожалуйста. Сам мне недавно рассказывал. Жил, говорит, как царь, в полное свое удовольствие.
