Помня о том, что произошло в Гамельфорте, в Лэйкмарк за провизией отправились профессор, Марк и Эорн. А я, Дерек, Бран и Клавдий условились их ждать в нескольких верстах от города. Когда Лэймарк остался позади, с Озерного тракта мы свернули на южный большак, ведущий в княжество Килрис и дальше, в земли мидов. Большак шел параллельно течению правого рукава реки Северной, который бежал до Мидллена, где впадал в реку Алоа. А до этого в него впадала Ривир. На так называемой стрелке — месте впадения Ривир в правый рукав Северной и стоял град Ратен — столица княжества Килрис, последний город Сивильнорда на нашем пути.
Княжество Килрис было столицей медоварения Сивиля. Практически каждая деревня состояла из бортников, а зажиточные семьи держали пасеки и создавали медоварни, некоторые из которых были знамениты на весь свет.
В Килрисе все было спокойно. Жизнь текла размеренно, словно мед. Эти края не видели войны со времен Великой, и практически не пострадали от гражданской.
В неделе пути от Ратена, 49-ого Снежной бури, мы прибыли в бортническую деревушку Белый вереск. Зима в этих краях уже закончилась, ее остатки были заметны только по голым деревьям, на которых только зарождались почки, грязи на дороге, от сошедшего снега, и по меховым тулупам, да платкам на крестьянах. Деревня растянулась вдоль большака, да и хатки, укрытые соломенными крышами, довольно прилично от него отходили, прямо до самого леса. Крестьяне помимо обыденных вещей (кто на дворах со скотом возился, кто белье стирал, кто мастерил что-то) занимались приготовлением к празднику прихода весны — Блиннику, у эльфов также известному как Алаиринин. Устанавливали навесы для ярмарочных рядов, готовили и украшали дома к приходу просителей, которых обязательно нужно было попотчевать блинами да разными кушаньями. Большак тут был оживленный: то одинокий всадник проедет, то телеги в одну и другую сторону промелькнут, то патруль из «Освободителей», да княжьих дружинников встретится. В центре деревни организовали большой развал, напротив постоялого двора. Там рядом устанавливали и площадки для народных гуляний и различных состязаний. Купцы, остановившиеся на развале, громко о чем-то спорили или разговаривали.
Бран и Эорн остановили повозку, и я слез. Я с профессором и Дереком отправился к развалу, Бран и Эорн увезли повозку в стойла, а Клавдий с Марком ушли на постоялый двор справиться о ночлеге.
На развале было много мест, где пополнить припасы. И пока мы рассматривали товары нас окликнули те самые купцы:
— Судари путники, откуда путь держите и куда? — спросил один из них.
Мы разговорились и узнали много слухов, что ходили в округе:
— Да, а еще говорят чудище по лесу рыскать стало. Уже две кобылы, да корову покрало, а нашли только кости. До людей благо не доходило пока, но кто ж этого чудища разумеет? — говорил первый розовощекий купец.
— Еще купцы болтают, что Ходячий город уже никакой не ходячий, — вставил второй.
— Что с ним могло произойти? — обеспокоенно спросил я.
— А кто ж его сударь знает. Да только остановился он, так и не достигнув северных чащ. Эльфы очень обеспокоены и говорят, что видят в этом дурной знак.
Поговорили мы еще совсем не долго. А после отправились на постой. Расположившись за столом у очага, мы, наконец, могли побаловать себя приличной стряпней.
— Про какой такой Ходячий город говорил купец, которого вы повстречали? — спросил Эорн, уплетая кашу за обе щеки и расплевывая ее при этом.
— Ходячий город или Нарн'Зир — столица Мидллена, — пояснил профессор. — Это настоящее чудо света. Я надеюсь, нам удастся посетить ее. Интересно, что же все-таки произошло. Не нравится мне это, — он почесал затылок, а на лице появилась глубокая задумчивость.
— Не думаю, что мы посетим город, — вставил я. — Но я и сам очень обеспокоен произошедшим, если это правда.
— Что же в этом такого? — поинтересовался Дерек.
— Нарн'Зир — символ единства мидов. Он объединил их во время раздора, известного как Война совета старейшин, — ответил профессор.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— И вы оба думаете, что его… «остановка» вызовет новые раздоры? — справился Дерек.
— Все возможно, — ответил я. — Знатные рода мидов враждуют между собой уже много лет. Поводом для новых стычек может стать что угодно.
— Хей! — радостно завопил Бран. — Пусть попробуют! С нами Северный миротворец! Что-нибудь да сообразим.
— Не стал бы я соваться в дела знатных родов, но это уже как Дерек решит, — добавил я.
В путь мы двинулись на следующий день. Все крестьяне спозаранку уже вовсю трудились на своих базах и дворах перед праздником. А какое гуляние 1-ого Посевов можно было бы увидеть в Мидллене просто вообразить трудно. Миды всегда очень трепетно относились к праздникам почитания природы. Поэтому не зря именно Алаиринину посвящено множество эльфийских песен. Этот праздник обновления природы проводится в Великом лесу с большим размахом.
Большак вывел нас к деревне Бортники, сражение при которой принесло будущему императору Тарсану прозвище «Секира севера». Крупные пасеки и медоварни занимали большую часть поселения. Отсюда до столицы рукой было подать.
***
И вот к закату 5-ого Посевов 339 года IV в. мы прибыли в Ратен, самый цветущий, в прямом смысле слова, город из всех в Сивильнорде. Ратен был выстроен наполовину из дерева и камня. Город окружала каменная стена с большими воротами. Помимо стен была и естественная преграда — река Ривир, что устремлялась к правому рукаву Северной. Над стрелкой, где она и впадала в воды Северной, в лучах закатного солнца утопал княжий чертог. Обнесенный отдельной каменной стеной он создавал впечатление неприступной крепости. На сторожевых башнях подле ворот развивались штандарты княжества: на зеленоватом полотнище деревянная арка ворот, что символизировали цветущее княжество и его пограничное положение. К городу подступали ковры цветочных полей. Они пестрели в уходящем солнце и наполняли воздух приятным ароматом.
Преодолев довольно узкий для двух телег мост через Ривир, нас остановила стража для досмотра. Профессору все это не понравилось. Но это не заняло много времени. После того как они осмотрели повозку, мы проехали в город. И сразу оказались на торговой площади. Над ней возвышалась колокольня храма во имя аэрия Зарабака. В его витражах отражались лучи заходящего солнца. Каменные и деревянные дома покрывались розоватой пеленой. Лавки уже потихоньку закрывались, люди расходились по домам. Только из таверны доносился гул и пение. В центре площади было изваяние воина из мамонтовой кости, многие видели в изваянии Тарсана Залдера, другие же считали, что это памятник всем погибшим во время Великой войны на территории княжества. Я повел повозку по узеньким улочкам в сторону постоялых дворов в раздумьях, где будет надежнее разместить сферу. Между каменными домами и избами тройка тащила повозку. По улочкам в цветастых нарядах уже довольно легких, какие не часто можно было видеть на горожанах в Сивиле, сновали люди. Сразу становилось понятно, что весна пришла в Килрис.
Я остановил повозку подле вытянувшегося по улице здания постоялого двора, о чем гласила вывеска, раскачивающаяся над улицей.
— Ты думаешь, тут будет удобно ее охранять? — поинтересовался я у Дерека, имея в виду сферу.
— Лучше разместимся в штабе отряда, — предложил он. — А может и князь примет.
— О, я бы и не надеялся! — встрепенулся Бран.
— Да, — поддержал его Марк. — Говорят, князь нелюдим. Его этак последний раз в свете видели аж на совете, когда короля батюшку выбирали.
— Брешешь! — не поверил Эорн. — Не мог же ведь князь сидеть в чертоге тридцать с гагом лет.
— Ага, так говорят его земли и попали к Освободителю, ведь он не вышел, даже шоб согласиться или отказать ему.
— Князь Владислав и правда овеян слухами, говорят, что он правит уже несколько поколений, и связывают это с тем, что он очень похож на своего деда и отца, — заговорил Криг. — И, насколько мне известно, не жалует незваных гостей.
