К этому времени на Южном фронте сложилась самая опасная ситуация для Советской республики за все время Гражданской войны. Еще в мае 1919 года началось наступление белых армий под командованием А.И. Деникина. Хотя их численность была невелика (около 100 тысяч человек), им противостояли еще меньшие (60 тысяч человек) и слабые силы красных. Развернув наступление на фронте от Волги до Днепра, 30 июня белые взяли и Царицын и Екатеринослав. 1 июля Троцкий, находившийся на Южном фронте, телеграфировал Ленину: «Ни агитация, ни репрессии не могут сделать боеспособной босую, раздетую, голодную, вшивую армию». Он вернулся в Москву и подал в отставку со всех своих постов. Правда, Ленин и остальные члены советского руководства уговорили Троцкого вернуться к исполнению своих обязанностей, но председатель Реввоенсовета явно не мог придумать, как остановить наступление белых.
Документы свидетельствуют о том, что в то время Л.Д. Троцкий исходил из неизбежности поражения, а потому 5 августа 1919 года он представил в Совет обороны свой план переноса базы мировой революции из России в Индию. Поставив на России крест, Троцкий писал: «Ареной близких восстаний может стать Азия… Международная обстановка складывается, по-видимому, так, что путь на Париж и Лондон лежит через города Афганистана, Пенджаба и Бенгалии.» Он выдвинул «план создания корпуса (30 000-40 000 всадников) с расчетом бросить его на Индию». Троцкий предлагал «сосредоточить где-нибудь на Урале или Туркестане революционную академию, политический штаб азиатской революции… Нужно уже сейчас приступить к более серьезной организации в этом направлении, к сосредоточению необходимых сил лингвистов, переводчиков книг, привлечению туземных революционеров – всеми доступными нам средствами и способами».
5 августа, когда Троцкий представил свою фантастическую программу кавалерийского прорыва в Индию, конный корпус Мамонтова ворвался в Тамбов. В ходе своего наступления на север войска Деникина активно использовали крупные конные соединения численностью от 9 до 17 тысяч, которые могли быстро перемещаться и неожиданно выходить в тыл противнику. Рейды Мамонтова в тылу красных наносили им огромный урон. 20 сентября Добровольческая армия взяла Курск. 6 октября белые взяли Воронеж, а 13 октября – Орел. Одновременно в конце сентября возобновилось наступление Северо-западной армии Юденича, которая 16 октября взяла Гатчину, а 19 октября – Царское Село, выйдя к окраинам Петрограда. Казалось, что белые вот-вот вступят в Москву и Петроград, а стало быть, и одержат победу в войне.
Однако возможности белых для дальнейших успехов были исчерпаны. Впоследствии объясняя поражение Деникина, В.В. Шульгин отмечал что помимо «белых», в которых он видел самоотверженных борцов за «великую Россию», в армии преобладали «серые». «Серость» проявлялась прежде всего в неспособности белогвардейских сил подняться над узкокорыстными классовыми интересами. А.И. Деникин писал: «Классовый эгоизм процветал пышно повсюду, не склонный не только к жертвам, но и к уступкам… Особенно странной была эта черта в отношениях большинства буржуазии к той власти, которая восстанавливала буржуазный строй. Материальная помощь армии и правительству со стороны имущих классов выражалась ничтожными в полном смысле слова цифрами. И в то же время претензии этих классов были весьма велики».
Лишь в декабре 1919 года руководство Добровольческой армии рассмотрело записку Н.И. Астрова, в которой предлагалось взять курс на реформы и установление связи белых властей «с разными слоями населения, по преимуществу с крестьянством, связанным с землей, со всеми элементами, занятыми производительным трудом в области промышленности и торговли, со служилым элементом, с городским населени ем, с его мещанством и мелким ремесленничеством. Опора на одну какую-либо часть населения и отбрасывание всего остального населения было бы непоправимой ошибкой, которую использовали бы враги новой власти». Однако даже робкие предложения Астрова были отвергнуты, так как, по словам председателя Особого совещания генерала Лукомского, в них усмотрели недопустимые выпады против буржуазии.
Помимо классово ограниченных, недалеких людей, или «серых», по мнению Шульгина, белое движение губили и «грязные», то есть морально деградировавшие люди, озабоченные жаждой наживы вне зависимости от применявшихся ими средств. Характеризуя уровень спекуляции и разложения в белом стане, А.И. Деникин писал: «Спекуляция достигла размеров необычайных, захватывая в свой порочный круг людей самых разнообразных кругов, партий и профессий: кооператора, социал-демократа, офицера, даму общества, художника и лидера политических организаций… Казнокрадство, хищения, взяточничество стали явлениями обычными, целые корпорации страдали этим недугом».
Хотя многие белые офицеры самоотверженно сражались на фронтах, значительная часть офицерства предпочитала отсиживаться в тылах. «Чувство долга в отношении государственных повинностей отправлялось очень слабо, – писал А.И. Деникин. – В частности, дезертирство приняло широкое, повальное распространение. Если много было «зеленых» в плавнях Кубани, в лесах Черноморья, то не меньше «зеленых» – в пиджаках и френчах – наполняло улицы, собрания, кабаки городов и даже правительственные учреждения. Борьба с ними не имела никакого успеха». Военно-полевые суды белых армий время от времени выносили смертные приговоры дезертирам, но, по словам Деникина, обычно «каким-нибудь заброшенным в Екатеринодар ярославским, тамбовским крестьянам… Несмотря на грозные приказы о равенстве классов в несении государственных тягот… ни одно лицо интеллигентно-буржуазной среды под суд не попадало. Изворотливость, беспринципность, вплоть до таких приемов, как принятие персидского подданства, кумовство, легкое покровительственное отношение к уклоняющимся, служили им надежным щитом». Неспособность руководства белой армии заразить энтузиазмом даже своих офицеров и добиться дисциплины в ее рядах губило «белое» дело.
Не сумев привлечь на свою сторону значительную часть крестьянства и рабочих, допустив упадок дисциплины в своих рядах и массовые проявления морального разложения, белые обрекли себя на поражение в борьбе против красных, противопоставивших им более гибкую политику в деревне, беззаветную преданность революционному делу и жесткий порядок в своих рядах. Обращаясь к своим кавалеристам, С.М. Буденный говорил: «И помните: кто пойдет назад, кто будет сеять панику, тому мы рубим голову… Нам нужны герои, беззаветно преданные революции, готовые на подвиги и смерть за власть Советов!»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
