В доменах Триумвирата придерживались тактики обособленности и скрытности. И изо всех сил старались с выбранного пути не сходить. Меньше говори, а больше слушай и все в таком духе. Одну руку протягивая для рукопожатия, другую, с ножом, на всякий случай прячь за спиной. И постарайся не удивляться тому, что у твоего визави тоже одна рука за спиной.
Ну и с доменом Бури периодически склоки случались. Вроде мелкие, но из множества мелких уколов и недопониманий вполне может вырасти настоящее недоверие. Ни о каких взаимных гарантиях безопасности речи не шло.
Даже удивительно было как они так долго просуществовали рядом. Но в итоге я нашла объяснение и этому. Триумвират не был жестом доброй воли трех доменов. Этот шатающийся и скрипевший союз объединяла одна тайна, связанная с чем-то в Черном озере. С тем, что называлось Тиа Маттэ.
Помнится, я уже встречала это название в рассказах о сущности Изменчивых и их отличии от обычных дархатов. Именно Тиа Маттэ боялись последователи варданской ереси. Именно ее называли абсолютным злом, спящим где-то в глубине Черного озера. И судя по тому, что ощутила я сама, когда защищала Айландира от его отца, это и впрямь было так.
Я размышляла, но руки продолжали делать свою работу, глаза быстро проглядывали текст, а мозг послушно переваривал потоки новой информации.
Ее было много самой разной, но главного — Пакта о ненападении — я, как ни искала, найти не смогла. Его действительно не существовало. Обнаружился лишь договор о создании военно-политического альянса Триумвирата Доменов Бури, Стужи и Тени от внешней угрозы. Соглашение на заверенном пылающими магическими печатями пергаменте гласило, что, если один из членов Триумвирата взывает о помощи, остальные обязуются выступить на его стороне с политической, военной и магической поддержкой.
Я куснула губу. Только внешняя угроза, значит? Что ж, это, конечно, хорошо, но, к сожалению, не то, что мне нужно. От Бури это меня не защитит.
Зато, когда отпущенное на поиски время начало подходить к концу, я нашла возможность все-таки заблокировать доступ в Зазеркальный зал своей копии. Заклинание было достаточно простым и изящным. Его предусмотрели для того, чтобы исключить интриги между близкими членами правящего рода Стужи. Что ж, хоть что-то.
Пусть я и не нашла никакой юридически заверенной гарантии того, что на меня нельзя напасть, этот вариант обеспечить собственную безопасность тоже неплох. Теперь по крайней мере можно торговаться с Бурей.
Я устало поднялась с пола и потянулась, так, что позвонки хрустнули. В последний раз оглядела хранилище и сообщила портретам предков:
— На сегодня все, так что вынуждена вас покинуть. Но обещаю еще вернуться.
После чего изобразила легкий шутливый поклон и, было, развернулась на выход, но в последний момент задержалась. Может, это было глупо, но захотелось поправить один из портретов, который, как мне показалось, висит немного криво. Подойдя к изображению сурового бородатого дядьки с орлиным носом, я аккуратно потянула тяжеленную раму… а в следующий миг из-под нее что-то выпало!
Ойкнув от неожиданности, я уставилась на пол и обнаружила небольшой мешочек из тонкой кожи. Хм? Мои предки еще и друг от друга что-то скрывали?
Подняв мешочек, я с любопытством развязала стягивающий шнурок. Перевернув, тряхнула над раскрытой ладонью и на нее высыпались несколько неровных мутно-белых камешков.
И что это такое? Артефакты? Вроде не похожи. Не светятся, на магическом плане никаких признаков жизни не подают, выцарапанных знаков и рун тоже не имеют. Просто кучка неровных камешков размером с ноготь мизинца.
Но ведь кто-то спрятал их за портрет? Не просто же так, верно?
Я еще раз посмотрела на портрет, а потом на камни. И снова на портрет, уже гораздо внимательней.
А что это у бородатого дядьки на руке? Уж не браслет ли из камушков, вот как раз этих самых, невзрачных и простых?
Однозначно он самый! Значит, камни все-таки имеют какую-то ценность. И, может, это мне они невзрачными кажутся, а в местной ювелирке их на один ряд с алмазами ставят…
Задумчиво раскрыв левую ладонь, я пересыпала камешки в правую.
Попробовала пересыпать.
Но те внезапно на миг зависли в воздухе, а затем, словно стая пчел, соединились в линию, змейкой скользнули по моей руке, обвивая запястье, и застыли. В виде браслета из самых обычных камешков.
А потом на пол с грохотом упал и портрет. Рама развалилась на части, разрывая холст, который прямо на глазах истончился в пыль.
Верховный жрец, завершавший осмотр главного столичного храма, который готовили к предстоящим торжествам, чувствовал удовлетворение. Это был последний, самый важный объект проверки на сегодня, и нареканий по нему не возникло. Храм вне сомнения справится с повышенной нагрузкой всю декаду, которую будет длиться празднование Великого очистительного исхода.
А нагрузка в дни празднования всегда очень высокая. Ведь именно в это время большинство людей стремится заключить семейные союзы, так как они, по приметам, считаются самыми крепкими. Кроме того, в проведении церемонии никому нельзя отказать. В эти дни даже у неравных пар есть шанс сочетаться узами брака и не получить при этом осуждения родных. Запрещено осуждать даже преступников, если кто-то возьмет их в мужья или жены и тем самым спасет душу.
Именно поэтому за день до наступления торжеств судебные обвинители вместе со жрецами подписывают смертные приговоры, а каратели тут же приводят их в исполнение. Во избежание спасения особо опасных преступников, так сказать. И именно на одно из таких заседаний Верховному жрецу предстояло поехать после осмотра храма.
Однако едва он направился к выходу, послышался взбудораженный оклик быстро приближающегося помощника:
— Светлейший! Срочное сообщение с Черного озера!
Верховный жрец тотчас остановился и хищно уставился на помощника:
— Она появилась?
— Да! Лиловая тварь опять вернулась к зеркальному артефакту!
Наконец-то! На губах жреца заиграла торжествующая улыбка. Судя по отчетам наблюдателей, больше ни одной лиловой твари на Иаре замечено не было. Да, клан Лиард вполне мог кого-то укрывать, но уничтожить их рассадник в родовом замке можно и локально. Главное — избавиться от королевы, и сейчас самый удачный момент действовать!
— Отлично! — он потер руки. — Прикажите нашим людям действовать! Пусть уничтожат тварь и Александера Лиард, а мы тем временем…
— Но… Светлейший… на этот раз Лиловую тварь сопровождает не лорд Александер…
— Что, сам Балор впервые потерял осторожность? Еще лучше! Значит, сразу обезглавим их клан!
— Нет, Светлейший, — помощник с затравленным видом отрицательно мотнул головой и выдавил: — С королевой Стужи на этот раз прилетел Айландир Грейв.
— Кто? — в первое мгновение Верховный жрец не поверил собственным ушам. — Грейв? Тот самый? Тленник? Сын Кантора?
— Да, Светлейший. Причем, судя по словам наблюдателей, их отношения далеко не деловые, а куда более мм… близкие. Такие же близкие, как у твари с Александером Лиард.
— То есть, ты хочешь сказать, что тварь имеет близость с обоими? — мрачно уточнил Верховный жрец.
Помощник кивнул:
— Наблюдатели готовы в этом поклясться.
Не сдержавшись, жрец тихо ругнулся. Все оказалось куда хуже, чем он думал. Если раньше он считал, что Пепел и Тлен всего лишь находятся в сговоре и интригуют против Домена Жизни, то теперь стало ясно, что это не так.
Это не просто сговор. Лиловые твари всегда славились умением подчинять людей и дархатов своей воле, проникать в разум, отравлять его, заставлять обожать себя превыше всего остального. И королева Домена Стужи поступила именно так.
Да, несомненно! Лиловая тварь влияет на них. Тварь отравила разум наследников сильнейших кланов Пепла и Тлена, подобравшись к тем, кто отвечает за военную подготовку и казни. И тем самым обезопасила себя от тюремных заклинаний. Теперь, даже если предъявить Совету Содружества доказательства ее истинной природы, каковы шансы, что девчонку осудят?
