Архангельское. Вид партера от оранжерей. Фотография 1900-х гг.
Строительство Архангельского стоило немалых денег, которых к концу жизни у князя Голицына становилось все меньше и меньше — подобно большинству русских бар князь не любил разбираться в хозяйственных делах. В результате главный усадебный дом Архангельского, строительство которого началось в 1784 году, и в 1810 году, когда усадьбу купил князь Юсупов, все еще стоял без отделки. Голицын давно намеревался продать недостроенную усадьбу едва ли не своему же приятелю Юсупову, но сделала это уже его вдова, Мария Адамовна.
Дабы закончить «версальскую» часть истории Архангельского, приведу мнение такого крупного знатока русской усадебной культуры, как В. Л. Рапопорт, несколько лет бывшего директором музея в Архангельском. Он обратил внимание на то, что проект главного усадебного дома в Архангельском был заказан архитектору Шарлю де Герну в 1780 году, когда наследник престола Павел Петрович ни в какие «Версали» еще не ездил[337]. Скорее всего, в основу архитектурного решения главного усадебного дома положен французский увражный проект, приобретенный князем и затем приспособленный крепостными мастерами непосредственно для условий данной местности.
Архангельское. Парковый фасад Главного усадебного дома. Фотография 1900-х гг.
Во время реставрационных работ коллонады главного усадебного дома в 2003 году неожиданно нашлась медная закладная доска дворца, украшенная гербом Голицыных. На ней указан год начала работ по возведению — 1784-й, а также перечень имений князя.
Художественный ансамбль Архангельского трудно воспринять без соседнего имения — Никольского-Урюпина, которое князья Голицыны оставили за собой после продажи Архангельского. Сравнивая их, известный историк усадебной культуры С. А. Торопов писал: «Там — наряд, великолепие, здесь домашний уют, интимность. Число таких усадеб с каждым годом быстро уменьшается. Все их, конечно, трудно сохранить и уберечь. Тем ценней и интересней становятся сохранившиеся и ещеполные памятников быта. Никольское — одно из немногих»[338]. Добавлю — было. Сегодня уже мало кто помнит, что в первые годы советской власти в Никольском-Урюпине работал уютный и очень богатый экспонатами музей-усадьба дворянского быта, ряд вещей из которого потом перешли в музей-усадьбу «Архангельское».
Архангельское. Ротонда Главного усадебного дома. Фотография 1900-х гг.
Любознательный читатель сможет совершить путешествие к останкам этого знаменитого усадебного комплекса, располагающегося совсем рядом с Архангельским. Впрочем, это так, к слову…
Князь Юсупов в начале 19-го столетия оказался далеко не первым покупателем имения. Вот что поведала по этому поводу замечательная мемуаристка «бабушка Янькова» устами своего внука Д. Д. Благово: «За Архангельское просили с чем-то сто тысяч ассигнациями; это было в начале 1800-х годов. Тогда сестра моя Вяземская искала купить имение; она ездила туда с князем Николаем Семеновичем осматривать, и они нашли, что имение недорого, но слишком для них великолепно, требует больших расходов для поддержки, и поэтому не решились купить, и купил его засто тысяч Юсупов, для которого это была игрушка и забава, а Вяземские искали имения посолиднее, для дохода…»[339].
Архангельское. Конторский флигель. Фотография начала XX в. ГМУА.
Купив Архангельское, князь Николай Борисович не жалел денег на новое имение. Быстро отделывались 16 комнат парадного нижнего этажа, однако в дело вмешались события 1812 года и частичное разорение усадьбы — как от наполеоновских солдат, так и от своих — крепостных крестьян.
Архангельский Большой дом и вся усадьба ремонтировались после наполеоновского нашествия с большой скоростью и размахом. У князя Юсупова в имении появляется верный помощник — Василий Яковлевич Стрижаков — крепостной архитектор, которому в 1815 году Юсупов поручил управление вообще всей архангельской «вотчиной». Стрижаков был талантливый, опытный — несмотря на молодой возраст — архитектор-практик, человек энергичный, решительный. Можно думать, что если бы не крепостная неволя и некрепкое здоровье, из него со временем мог бы вырасти большой мастер. Русские крепостные таланты частенько спивались, не выдержав кабальных условий неволи. Вопреки печальной традиции Стрижаков «только заболел чахоткой», которая тоже частенько сводила в могилу русских гениев — достаточно вспомнить Белинского или Чехова — внука крепостных крестьян. Уже в мае 1819 года Стрижаков оказался полностью освобожден от «художественных обязанностей» по болезни. 3 октября того же года архитектор умер. Юсупов устроил ему пышные похороны, на которые вышло 98 рублей 75 копеек — цена приличного стада коров. Супруга крепостного архитектора единовременно получила 172 рубля 75 копеек для возмещения расходов по лечению — медицина и в те далекие времена ни дешевизной, ни качеством не отличалась. Вдове и сыну Стрижакова ежемесячно «с барского стола» посылалось два рубля харчевых.
Архангельское. Дворец «Каприз». Современная фотография автора.
Впрочем, непосильные труды Стрижакова вскорости погорели. Князь Юсупов при всей широте натуры отличался известного рода любовью не только к экономике, но и экономии. Говорила об этом «вся Москва». В зимнее время, когда в усадьбе никто не жил, князь приказал подтапливать Большой дом «экономии ради» стружками, оставшимися от строительных работ. При горении от них тепла образуется немного, но одномоментно вспыхивает очень сильное пламя. Известно, что скупой платит дважды. Вскоре у князя Юсупова в результате новых строительных работ образовался такой избыток стружек, который на сей раз девать оказалось некуда. В конце января 1820 года Большой дом от топки стружками погорел!
Архангельское. Терраса парка. Фототипия П. Павлова. Начало 1910-х гг. Открытка из собр. автора.
Александр Яковлевич Булгаков писал брату в Петербург 28 января 1820 года: «Славное Архангельское сгорело от неосторожности людей, а другие говорят — от скупости, потому что для убережения картин и более дров велено было топить галерею стружками, а от стружек до пепла далеко ли? Картины и библиотека только частью спасены: первые вырезывали из рамок, кидали из окон, будут депареллированы. У славной группы Кановы Амур и Психея разбиты руки и ноги. Вот тебе и производство в антики»[340].
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
