По-другому нельзя, и дело не в моем чувстве вины. Ты — моя императрица, и должна соответствовать своему статусу.
Он закончил с прической, соорудив на моей голове интересное плетение из соединенных кос. Платье тоже не пришлось долго ждать, ибо Эйден создал его из чистой магии. Он слоями укладывал на мне преобразованные магические плетения, которые превращались в куски ткани. Сначала верх платья, подчеркнувший брачное тату и мою талию, затем пышная юбка.
— Эйден, я, конечно, очень благодарна тебе за этот подарок, но что будет, если ты вдруг потеряешь концентрацию, и вся материя растает? — спросила я и, представив себе эту картину, внутренне содрогнулась. Одежда испарилась с императрицы на глазах у всего двора? Об этом будут помнить даже через триста лет!
— Я не потеряю концентрацию! — отрезал он и посмотрел мне в глаза.
— Имей в виду: если мой наряд растает, я не переживу этого позора, инсценирую свою смерть и сбегу на Южные острова! — сразу оповестила его обо всех рисках.
— Я тебя понял, — рассмеялся Эйден, завершая создание наряда для меня. Надо заметить, что со своим одеянием он не стал возиться и создал привычный темный китель с золотыми линиями. — Вы готовы, Ваше Величество? — спросил он безо всякой насмешки. Сжав мою руку, прижал ее к своим губам. Одновременно с улицы послышался топот копыт. Я сразу поняла, что приехали за нами. Выглянув в окно, увидела большую карету, украшенную искусной золотой ковкой. Ее сопровождает кортеж из шести вооруженных всадников.
— Готова, — едва слышно шепнула я и уверенно сжала его руку в ответ.
— Тогда идем, — по голосу слышно, что Эйден тоже волнуется. Он сжал мои пальцы, и мы вдвоем вышли к парадному экипажу. Эйден открыл для меня дверь кареты и помог взобраться внутрь. Весь путь до дворца мы молчали, крепко держась за руки. Мы оба волновались, но слов не нашлось, да они и не нужны. Нужно пережить этот момент и вспоминать его до конца жизни.
Когда кортеж приблизился к дворцу, мое сердце ухнуло куда-то вниз, и следующие несколько минут я словно наблюдала себя со стороны. Для нас открыли дверь кареты. Первым выбрался Эйден и затем подал руку мне. Когда я вышла, то увидела выстроившихся в живой коридор солдат. Эйден положил мою руку на свой локоть и выкрикнул слово на незнакомом языке.
— Эхиль!
Я интуитивно поняла, что это некий боевой клич. Тотчас солдаты взметнули вверх мечи, под которыми мы и прошли. За ними нас ожидали придворные, представители знати, влиятельные маги. Все до единого склонили головы в знак приветствия и почтения. Я держала спину прямо, а голову высоко. Если бы не Эйден, наверное, с ум сошла бы от страха и волнения.
Мы поднялись по ступеням дворца и вошли в главные двери.
— Ваше Величество… — слышалось отовсюду, и обращались не только к Эйдену, а к нам двоим.
Наконец, впереди замаячил трон. Высокий, позолоченный, величественный. Когда я увидела его в первый раз, то была чужестранкой с огромными проблемами. Могла ли я представить в тот день, что однажды войду сюда правительницей? Нет…
Мы подошли к трону, и только теперь я поняла, что нас двое, а стульчик один, и он явно не предназначен для женщины. Но, к счастью, Эйден не стал на него садиться, а ограничился эффектным разворотом к подданным.
— Мой отец умер, — первая его фраза, и в зале воцарилась мертвая тишина. — Мир его праху. Он был великим драконом, и мы никогда его не забудем, — Эйден выдержал тяжелую паузу. — Я буду достойным сыном своего отца. Я продолжу его дело, и Империя станет еще богаче и сильнее. В этом мне поможет моя драгоценная супруга Жизель, — произнес он, и взгляды тысяч людей сосредоточились на мне одной. Я физически ощутила, как каждый участок моего тела находится под пристальным наблюдением. Мне оставалось лишь стоять с невозмутимым видом, слегка улыбаясь. — Она родилась принцессой, но с этого дня будет носить титул императрицы, — произнес Эйден и сжал мою руку сильнее. — Я объявляю траур в связи с кончиной моего отца. По прошествии сорока дней состоится торжественная коронация, в Империи будет объявлен праздник. Наше государство продолжит борьбу с черной магией. Мы вычислим всех чернокнижников, включая тех, кто проник в мой дворец, — его голос зазвучал ниже, и придворные начали едва слышно шептаться. — Можете не сомневаться в этом, — припечатал он, обведя толпу пристальным взглядом. Даже мне стало не по себе. Повисла тишина, которую нарушил радостный возглас:
— Да здравствуйте император!
— Да здравствует императрица!
Толпа возликовала, выкрикивая наши имена и пожелания долгой жизни и здоровья нам обоим.
* * *
Эпилог
Эпилог
Пять лет спустя
— Это слишком! — настойчиво повторила я, с трудом сдерживая негодования.
— Эля, любовь моя, все в порядке, — абсолютно спокойный голос Эйдена лишь сильнее пошатнул мое самообладание. — Это нормально.
— Да как ты можешь смотреть на это так спокойно?! — взорвалась я, указывая рукой на пылающие кусты.
— Наш сын — дракон, Эля, — произнес Эйден, глядя на меня с непередаваемой нежностью. — Это часть его становления.
— Он сжег дворцовый сад! — возмутилась я. Да как он не понимает?! Сидит спокойный, как слон, будто ничего не случилось, а наш сад пылает! Драконий огонь не могут потушить даже маги воды!
— Я сжигал его трижды, — равнодушно пожал плечами Эйден. — Конечно, отец меня наказывал, но ничего страшно в этом поступке нет. Это всего лишь детские шалости.
— Шалости?! — ахнула я, в изумлении глядя на пылающие кусты роз. Моих любимых роз! — Я в детстве разбила вазу — вот это шалость! А сожженный сад — это бесчинство!
— Успокойся, тебе нельзя волноваться, — невозмутимо отозвался император, взглядом указав на мой округлившийся живот. Я беременна, и через пару месяцев на свет появится наша дочь, но любимый сын решил испытать на прочность мамины нервы.
— Мама! — радостный крик послышался из коридора. — Мамочка, ты видела, как я смог?! Видела?! — ребенок вбежал на наш балкон и уставился на меня сверкающими от счастья глазами.
— Видела, — выдохнула я, устало улыбнувшись. — Но ты поджег сад, мой родной. Ты же знаешь, что нельзя пользоваться магией вне тренировочных помещений, — нахмурила брови я.
— Ну… — протянул сын и отвел взгляд. — А папа сказал, что можно, но так, чтобы никто не видел, — простодушно выдал он отца.
Я подняла на Эйдена тяжелый взгляд. Тот зажал рот кулаком, пытаясь сдержать смех,
