Жаворонок посмотрела на Ручейка и дерзко улыбнулась.
— Я же тебе говорила, что мужчины всегда об этом думают!
— Сэр, — вмешался Ручеек, — я не боюсь никакой работы, быстро учусь и держу свое слово.
— От кого ты сбежал?
— Никто по мне скучать не станет, — отозвался Ручеек.
Демвур крепче сжал его плечо.
— Как имя твоего хозяина?
— У меня нет хозяина, сэр, — ответил Ручеек, — Только отец и мать. Но я девятый сын. И никто по мне переживать не будет.
— Мать не явится сюда рыдать у ворот и жаловаться, что мы украли ее мальчика?
— Никто даже и не заметит, что я исчез, сэр.
«Не считая отца», — подумал Ручеек. Ему же теперь некого бить. Впрочем, обсуждать это смысла не имело. А то Демвур решит, что у отца были основания и что он, Ручеек, — смутьян.
— Почему же ты явился сюда?
— А куда еще податься девятому сыну? — вздохнул Ручеек.
Он наконец-то осознал, что это правда. Никто никогда не объяснял ему этого, что не только гордое лицо, но еще и это было причиной, по которой деревенские девушки даже не смотрели в его сторону. Что у него имелось за душой? Ферма достанется кому-нибудь из его старших братьев. Сестры выйдут замуж. Один из братьев женился на дочери богатого отца и получил собственную ферму в приданое. Следующий ожидает, когда к нему в должный срок перейдет отцовская ферма. Что же достанется младшим? Подсознательно Ручеек всегда понимал, что его ждет.
Интересно, уж не это ли толкнуло его перейти Митеркейм? Должно быть, именно так.
Рука на его плече ослабила хватку.
— Это нелегко — служить магу, — произнес Демвур, когда Ручеек повернулся к нему.
Демвур оказался высоким, смуглым мужчиной — явный южанин; среди путников, проходивших через Фарзибек, такие иногда попадались.
— Так значит, ты ни у кого не состоишь в подмастерьях? — уточнил Демвур.
— У нас в Фарзибеке все — крестьяне, — ответил Ручеек.
— Что, у вас даже кузнеца нет? Или шорника?
— Упряжь делаем сами, когда надо. С камнем и деревом тоже сами работаем. Пьем воду, которую дарует нам Йеггат, а едим то, что по воле Йеггата выросло на нашей земле. Я слышал о подмастерьях, потому что у некоторых путников, проходивших через нашу деревню, они были, но я не могу разобраться, чем они отличаются от рабов.
— Отличие в том, — объяснил Демвур, — что хозяин, приобретая раба, платит. А за подмастерье платит его отец, чтобы мастер взял того в ученики. Из этого ясно, насколько подмастерья бесполезны, и ясно, что мастер Брикель никогда не возьмет себе подмастерье.
— Меня это радует, — отозвался Ручеек, — потому что я никогда не хотел быть у кто-то в подмастерьях.
— Давай уточним, — продолжил Демвур, — Мы берем тебя только как слугу. Для простой работы, ясно? Убирать навоз, выносить помои, таскать камни и всякие тяжести.
Эти слова практически описывали будни любого жителя Фарзибека, включая перетаскивание камней, от которых каждую весну приходилось очищать поля: зима вытесняла эти камни наверх, и они мешали плугу.
— Я не боюсь работы, сэр.
— Тогда у меня остался всего один вопрос: как ты относишься к камню?
Относишься? К камню? Что значит — относишься к камню?
— Я одобряю камень в стенах, — сказал Ручеек, — и не одобряю в земле.
— Лицо у тебя гордое, а ум скромный, — хмыкнул Демвур.
— Я в своем лице не повинен, — заметил Ручеек, — равно как и в своем уме, потому что и то и другое мне достались от рождения и потому что и то и другое достаточно скромны, сэр.
— Смысл моего вопроса был прост. Ты работал с камнем? Строил что-либо из камня? Придавал ему форму?
— А это нужно? Если хотите — я могу научиться. А так — нет, я никогда не работал с камнем. Мы только собирали их, иногда сооружали запруды, уменьшая таким образом половодье в те годы, когда снега было много. И фундамент для домов у нас делают из камня. Но я сам никогда не помогал в этом, потому что при мне, когда я был уже достаточно большим, ни разу дом не строили.
— Не нужно, — сообщил Демвур, — и мы не хотим, чтобы ты этому учился.
— Тогда я не буду, — согласился Ручеек.
— Просто если ты думаешь, что сможешь научиться магии от мастера Брикеля, то я тебя сразу предупреждаю — тебя засекут, и тебе это выйдет боком.
— Магии? — переспросил Ручеек, — Как я могу научиться магии? Я же не маг!
— Просто запомни это, — произнес Демвур, — и не навлекай неприятности на этот дом.
— На этот дом? Но ваш хозяин — каменный маг.
— Нет, парень, — возразил Демвур, — Мой хозяин не просто «каменный маг», а Каменный Маг. Единственный, которого допустили в Митерхоум. И он поклялся никогда не учиться новой магии, сверх той, которой он уже владеет. Он — каменный маг, но не брат камня, и уж тем более — не отец камня. Он — друг гальки, а большей силы для здешних работ и не требуется. Потому-то маги Митерхоума так хорошо ему платят, да еще и предоставили этот дом — мой хозяин не имеет такой силы, что могла бы навредить.
Внезапно Ручейку стало все ясно. Демвур работает не на Брикеля. Он работает на магов Митерхоума. Да, он руководил хозяйством Брикеля, нанимал слуг и платил за провизию, но также он был надсмотрщиком над Брикелем, он следил, чтобы тот не нарушал условий договора. И Ручейку, никогда не видевшему Брикеля, стало немного жаль его.
Жаль — но не очень, потому что этот человек жил богато: слуги, внутренний дворик в десять раз больше хижины, в которой спала вся большая семья Ручейка, и еды сколько угодно.
— Сэр, — обратился Ручеек к Демвуру, — я хочу зарабатывать достаточно еды, иметь место для сна и, может, еще не много тех денег, которых все тут так хотят. Так что мои честолюбивые помыслы ничем не грозят ни Жаворонку, ни вам, ни вашему хозяину, ни вашему городу, я маленький, невежественный, голодный и усталый. Но если вы дадите мне поесть и отдохнуть, то обнаружите, что я достаточно крупный и могу выполнять любую работу, какую мне поручат. Кстати, я буду становиться больше, потому что мои старшие братья высокие, как солдаты, и мой отец тоже, да и мать мою маленькой не назовешь ни с какой стороны.
Демвур расхохотался.
— Первый раз слышу такое убедительное расхваливание предлагаемого товара, да еще и с таким серьезным видом. Что ж, парень, поверю тебе на слово. Как твое имя?
— Ручеек, сэр.
— Подумай, на какое ты его заменишь, — сказал Демвур.
— Я не стану менять его, сэр.
— Мы не можем держать в услужении у каменного мага слугу с водяным именем — люди подумают, что маг над ними насмехается.
— Он мне не отец, он всего лишь нанимает меня на работу, — заметил Ручеек, — Потому человеку, у которого есть хоть капля ума, и в голову не придет, что маг как-то отвечает за мое имя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
