Тянуть время! Тянуть!
– А как же слепой случай, Фридрих? Нападение разбойников? Столкновение с прусскими партизанами? Наконец, дорожный конфликт с каким‑нибудь другим странствующим рыцарем, который не пожелает уступить вам путь или вызовет на поединок из‑за своей дамы сердца. Не лучше ли все же путешествовать с надежной охраной?
– Уверяю: я в достаточной мере защищен от подобных недоразумений. И тайно, и явно. На крайний – на самый крайний случай – у нас с Фрицем имеется оружие, способное отпугнуть любого врага. Ну, вроде этого… – красноречивый кивок на пистолет. – А в походной сумке у меня лежит рация. Так что проблем со связью и вызовом подмоги у нас нет. Вы же, как я посмотрю, экипированы менее внушительно. Или я ошибаюсь?
Бурцев безмолвствовал. У фон Берберга начал подрагивать уголок рта.
– Что вы делали в Священном лесу пруссов, полковник? Чем занимаетесь здесь?
Бурцев отвернулся. Как тянуть время, он больше не знал.
Что отвечать – тоже.
– Жаль… А ведь мы бы могли договориться, как равный с равным. Вы полковник, я штандартенфюрер, так неужели мы не поймем друг друга?
Бурцеву стало смешно. Знал бы этот фон Берберг, что на самом деле «полковником» за всю свою жизнь он был лишь однажды – когда в битве при Легнице возглавил новгородскую дружину. Две сотни русичей гордо именовали себя «полком», а следовательно, их воевода…
– О, я смотрю, вы улыбаетесь, товарищ Исаев! Ладно, чтобы вам стало еще веселее, сообщу, что по моему приказу в Кульме и окрестностях уже разыскивают вашу подружку. Ту славную милашку, с которой вы развлекались прошлой ночью. Ядвига, – так, кажется, называла ее несчастная позабытая мужем Агделайда?
– Ур‑р‑род! – прорычал Бурцев. Без особого, впрочем, энтузиазма.
– Я приказал доставить ее сюда. Говорят, она очень прыткая девица, но все же выловить Ядвигу – несложно. Такая приметная красавица… Наверняка она тоже расскажет о вас много чего любопытного. И если Агделайду я постараюсь оградить от допросов с пристрастием и мер физического воздействия, то пытать вашу любовницу – не постесняюсь. Поэтому лучше ответьте на мои вопросы сами. Как вы здесь оказались?
– Случайно.
– Ну, конечно, кто бы сомневался! Только меня вот почему‑то сомнение берет. А еще я начинаю уставать, полковник. И нервничать. Считайте это моим последним предупреждением. Какую структуру вы здесь представляете?
Бурцев вздохнул. Ишь ты! Фриц изволит нервничать… А кто бы подумал о его нервах? Достал ведь уже этот упертый окольчуженный диверсант! Ну что ж, ладно, хрен с тобой, Фридрих фон Берберг. Так и быть – порадуем цайткоманду Гиммлера секретными сведениями. Интересуетесь структурами, из которых менты попадают в прошлое, хэр штандартенфюрер? Ну и пожалуйста… Врать не будем!
– ОМОН.
– ОМОН? – ободряющая улыбка. – Хорошо, полковник, для начала очень даже хорошо. Это что, новое подразделение НКВД?
Теперь улыбался Бурцев. Во весь рот улыбался – таким серьезным взглядом вперился в него вестфалец. И так сосредоточенно слушал.
– Вообще‑то это отряд милиции особого назначения.
– Особого назначения? Понятно… Так, значит, ваша милиция теперь следит за порядком во времени? За порядком, выгодным Советам, я думаю. Или может быть, наоборот, готовит беспорядки? Мировые революции и тому подобное? Говорите, полковник, говорите – я весь внимание. Чем скорее мы с этим покончим, тем лучше. Как ваш ОМОН проникает в прошлое?
Гм, а что, если… Если, к примеру, намекнуть фон Бербергу о башнях ариев и понаблюдать за реакцией странствующего штандартенфюрера? В конце концов, фашик из Взгужевежи, что пытался наладить сотрудничество с Конрадом Тюрингским, воспользовался для путешествия во времени именно арийской магией. Следовательно, никакой военной тайны Бурцев фон Бербергу не откроет. Зато, если повезет, можно выяснить, как сам вестфалец со своей цайткомандой очутился в тринадцатом веке. Эта проблема, если честно, весьма занимала Бурцева. Он ведь собственноручно разбил обе малые башни древних магов, открывавшие межвременные порталы. Одну – в Нижнем парке, во время неоскинхедовских волнений. Вторую – во Взгужевеже, после убийства гитлеровского хрононавта и Конрада Тюрингского. Неужели где‑то есть еще?
– ОМОН проникает в прошлое через дыры в будущем, – осторожно начал он.
– А поподробнее?
– Есть такие башенки… Арийские башенки… Большие, знаете… и маленькие…
Бурцев замолчал, испытующе глядя на собеседника. Фон Берберг скрипнул зубами.
– Я очень огорчен, полковник. Во‑первых, тем, что Советам известно о башнях ариев. Но еще больше тем, что вы не желаете говорить мне правду. Совершить цайт‑прыжок при помощи малой башни перехода вы не могли.
– Правда?
– Давайте начистоту. О том, что, как мне кажется, хорошо знаем мы оба. Перенос во времени невозможен без двух магических башен: большой – платц‑башни и малой – ключа или шлюссель‑башни[73]. В момент цайт‑прыжка необходимо находиться внутри или на развалинах первой и иметь контакт со второй – прямой или опосредованно‑тактильный – через железо, дерево, ткань…
«Резиновую дубинку…» – мысленно дополнил Бурцев. Он‑то как раз имел в Нижнем парке опосредованно‑тактильный контакт с малой башней перехода через милицейское спецсредство «РД‑73». Хороший такой контактик: башенку разнесло, на фиг, вдребезги, а сам контактер очухался в тринадцатом веке.
– Развалины больших башен можно отыскать где угодно – по всему пути миграций арийских племен, – немец с пистолетом продолжал читать ему лекцию. – С этим я спорить не буду. Но хитрость заключается в малых шлюссель‑башнях. Ключ – это ведь не только миниатюрная копия той платц‑башни, куда переносится человек, но и подробная инструкция к цайт‑прыжкам. Именно на внутренней поверхности шлюссель‑башни высечены заклинания древних магов, которые удалось расшифровать лучшим криптографам Третьего рейха. Раньше‑то о письменности ариев не было известно ничего. Только тщательнейший анализ первоязыков и самых ранних записей, сделанных рукой человека, позволил нам провести необходимые аналогии и добиться успеха. И мне очень трудно поверить, что ваша разведка смогла раздобыть секретные копии сакральных словоформ, открывающих межвременные врата. Но даже если так, то сами малые башни…
– А что с малыми башнями?
Фон Берберг осклабился:
– Собственно, из‑за них ведь и началась Вторая мировая.
Глава 62
Бурцев стоял с вытаращенными глазами и медленно переваривал услышанное.
– Ты хочешь сказать, что нападение Германии на Польшу…
– Произошло бы в любом случае, но донесения нашей разведки значительно ускорили события.
– Донесения? Разведки?
Он решительно ничего не понимал. Вестфалец же откровенно потешался над недоумевающим собеседником. Конечно, фон Берберг мог себе сейчас такое позволить. С пистолетом‑то в руках!
– Не вижу смысла скрывать от вас эту тайну, полковник, – она давно утратила свою ценность. Наша разведка сообщила, что археологам из экспедиции Варшавского университета во время раскопок на развалинах замка Взгужевежи попались фрагменты огнестрельного оружия, боеприпасы к нему и скелеты в истлевшей форме войск СС. Сенсацию поляки засекретили, но слишком поздно: информация уже просочилась к нам.
Бурцев только покачал головой. Но промолчал.
– Сообщением разведки заинтересовалась личная эзотерическая служба рейхсфюрера Гиммлера. Было проведено дистанционно‑астральное сканирование замковых развалин. Вот тогда‑то там и обнаружилось средоточие древней магической силы. Дать полякам закончить эти раскопки с нашей стороны было бы неразумно. А уж если бы к работе подключились Советы… В общем, Гиммлер имел продолжительный разговор с фюрером. Потом наши войска вторглись в Польшу. И раскопки мы завершили сами. С истинно немецким напором и основательностью. Выяснилось, что замок взорван изнутри, и это был взрыв колоссальной силы. Наша экспедиция разобрала завалы, добралась до тайных подземелий. И вот там…
– Вы нашли малые башни?
– Не сразу. Сначала в каменном мешке, который не вскрывался в течение нескольких веков, члены экспедиции наткнулись на ржавый, искореженный, но все же прилично сохранившийся танк.
– Танк?! – Бурцев от удивления даже забыл скептически скривить губы.
– Именно танк. С крестом германских панцерваффе на броне. Если остальные находки при большом желании еще можно было бы отнести к разряду спорных мистификаций, то этот танк, вне всякого сомнения, попал в замок еще до его разрушения. А Взгужевежа, как показывают исследования, прекратила свое существование в середине тринадцатого века.
– Сказки!
Но небезынтересные, – признал Бурцев про себя. Фантазия у штандартенфюрера имеется. Богатая фантазия… Но только к чему все это? Зубы он, что ли, надеется заговорить своими байками? Или… Или не байки это вовсе? Нет, такое предположение слишком невероятно! Не‑прав‑до‑по‑доб‑но! Хотя о какой правдоподобности может идти речь, когда он сам, омоновец Василий Бурцев, беседует под дулом пистолета с эсэсовцем, причем происходит это в 1242 году от рождества Христова. И все‑таки… Фашистский танк под древними развалинами… Блин, голова идет кругом!
