И все-таки жадность не взяла верх над Цисами. Речь ведь шла не только о деньгах. Слава, которую они обрели бы, получив обещанную награду, была гораздо приятнее.
— Прости. Этого мало.
Котеуни, многозначительно глядевшая на миску с фруктами, лягнула Цисами ногой под столом.
Сабана Йоши внимательно смотрел на Цисами — так долго, что молчание сделалось неловким. Наконец он кивнул.
— Кроме того, Срединный круг готов выкупить у Союза твой контракт.
На сей раз у Цисами таки отвисла челюсть. Она быстро оправилась, но скрыть удивление уже не могла.
— Для всего моего отряда?
— Кроме оруженосца. К сожалению, Союз не отпускает новичков.
— Ну и ладно, — быстро сказала Котеуни, прежде чем спохватилась, что заговорила без разрешения.
— Ну и ладно, — эхом отозвалась Цисами.
Она мучительно думала. Предложение было просто роскошным, но она не могла не оставить за собой последнего слова.
— Трехкратной суммы недостаточно. Моему отряду нужно впятеро больше обещанной награды. В таком случае мой отряд и шелкопряды будут иметь равную долю.
Котеуни едва скрывала ужас. Цисами получила крепкий пинок под столом.
Лицо Йоши ничего не выдавало, но его молчание было красноречиво.
— Вчетверо. Половина — при передаче из рук в руки, половина — при получении награды за мальчишку.
Они еще немного поторговались, но, кроме цены подряда и предложения выкупить ее у Союза, в общем, ничего не имело значения. Все остальное — просто вишенки на торте.
— Значит, договорились, — сказал Йоши, когда они пришли к соглашению.
Он достал нож и маленькую дощечку, рассек себе запястье, уронил каплю крови на деревяшку и подвинул ее к Цисами. Она сделала то же самое. Тогда Йоши взял вторую дощечку и прижал их друг к другу. Когда пористое дерево впитало ярко-красную жидкость, он протянул одну из дощечек Цисами.
— Договор заключен. Возвращайся в «Качающуюся иву и хвост девицы» и покажи это шелкопряду Эйфаню. Он поймет, что мы достигли приемлемого соглашения и ему дозволяется открыть тебе секретные сведения. Кстати, со временем они портятся, так что советую отправиться немедленно. — Йоши встал. — Хорошего дня.
Он едва успел выйти, когда женщины схватили друг друга за руки. Котеуни была в восторге.
— Кики, мы богаты.
— И свободны.
Для Цисами это значило больше, чем любые деньги. Да, она не прославится, выполнив величайший подряд в истории… но все имеет свою цену, а свобода сама по себе была достаточной наградой.
— Подожди, — сказала Котеуни, когда они, празднуя, воздели бокалы. — А как же катуанка? Мы обещали ей смерть мальчишки.
— Ой, да ну. — Цисами небрежно отмахнулась. — Что-нибудь придумаем.
Глава 42. Побег
Повозка мусорщика остановилась у больницы на пятую ночь незадолго до полуночи. Все уже заждались Железной Стали и теряли терпение.
Как и предупреждала Михе, повозка была полна хлама — железного лома, гнилых овощей, сломанных балок. Возчик, похожий на хорька, слез с козел и открыл потайное вместилище под днищем повозки. Беглецы торопливо вышли из больницы и залезли в тесный тайник — все, кроме Пахма. Брату Ханьсу пришлось спрятаться в глубине повозки, под мешковиной.
Возчик и Михе обменялись сигналами, и тайник закрылся. Вокруг скрипели доски, колеса стучали по камням мостовой. В бортах повозки были узкие щели. Цзянь мельком видел здания и ограды, фонари, висящие на шестах, сторожевые башни, на которых горели факелы. Сверху до него доносился голос Пахма: сидя прямо над ним, монах бормотал мантру Тяньди. Как ни странно, в его присутствии Цзяню было неловко.
Возчика окликнули, приказывая остановиться; тот протянул стражнику фляжку с вином, и повозка покатила дальше. Остаток пути, к счастью, был коротким — повозка скатилась с пригорка и остановилась у полукруглой кованой решетки. Тайник открылся, повеяло прохладой. Возчик воровато огляделся и велел пассажирам вылезать. Он достал большой черный ключ и начал возиться с замком.
— Кто-то идет, — шепнула Цофи.
Цзянь замер, когда из-за угла показался патруль.
Возчик оглянулся и помахал.
— А, Фаоди, привет.
Один из четверых стражников помахал в ответ.
— Работаешь?
— Каждую ночь. Чего только не сделаешь за сверхурочные!
Обменявшись еще парой шуточек с возчиком, патруль ушел.
Ворота открылись, и возчик впустил беглецов, а затем запер замок.
Цофи схватилась за прутья.
— Эй, а если нам будет нужно вернуться?
— Это дорога в один конец, малютка. Нужно было думать раньше, прежде чем покупать билет, — ответил возчик и ушел.
Снова заскрипели колеса: повозка покатила прочь.
Цофи мрачно повернулась к остальным:
— Не нравится мне это.
Но как и сказал возчик, обратной дороги не было. Компания зашагала по туннелю, окутанному мраком. Коридор был широким, но низким, так что Пахму приходилось нелегко. Свет Небесного семейства, пробивавшийся сквозь решетку ворот, погас. Пахло мхом и сыростью. Под ногами журчала и плескалась вода, капли мерно падали на камень.
Цофи продолжала ворчать:
— Что-то тут не так…
Михе не выдержала:
— Успокойся. Железная Сталь все время пользуется этими туннелями. Чего ты ожидала? Садовой тропинки, усыпанный розами?
Цофи это не убедило.
— Эта твоя Железная Сталь действует из человеколюбия? Зачем ему это?
— Железная Сталь — это семья, — отозвалась Михе.
Цофи фыркнула. Очевидно, у дочери картографа были совершенно другие представления о семье, чем у ученицы целителя. Они отстали от компании и горячо зашептались.
— Подземье ничего не делает задаром, — шипела Цофи.
— Это не задаром! — огрызнулась Михе. — Мой отец полжизни отдал Железной Стали. Его верность — вот плата за выход из города.
Синьдэ снял со стены фонарь и зажег его, осветив длинный изгибающийся туннель. Цофи и Михе продолжали спорить. Их убеждения — совершенно разные, но незыблемо твердые — озадачивали Цзяня. Он открыл для себя существование городских банд лишь несколько дней назад.
Туннель выходил в большую овальную пещеру, от которой ответвлялось несколько ходов поменьше. Поперек пещеры ручейком текли сточные воды. Через них можно было перейти по узенькому мостику. Большое, забранное решеткой отверстие в потолке пропускало разноцветный свет трех лун, однако в углах лежал густой мрак.
— Куда дальше? — спросил Пахм, взял у Синьдэ фонарь и поводил по сторонам. — Все туннели выглядят одинаково.
— Что так долго? — спросил кто-то.
В дальнем конце пещеры мелькнул свет, разгораясь все ярче; наконец беглецы увидели мускулистого, покрытого татуировками мужчину с аккуратной козьей бородкой и гладким красивым лицом.
— Я уже думал, что никого не дождусь. Ну, скорее. Сюда, — он указал в один из туннелей.
Они перешли узкий мост и направились к нему. Михе заспешила вперед, чтобы переговорить с вожатым.
— Красивые рисунки. Кто их сделал? Кстати, я тебя раньше не видела.
Он напряг мышцы, заставив драконов, вытатуированных на плече, извиваться.
— Я новенький.
Михе хихикнула, и ее голос эхом разнесся по пещере.
