в моем сердце, всегда заставляют меня не забыть тех хороших вещей, которые ушли».
«Но мертвые, в конце концов, мертвы».
...
"Потерял, в конце концов, ушел--"
Антитина посмотрела в заснеженные джунгли, прислушиваясь к знакомому нежному голосу. Он медленно звучал в небе, казалось, он рассказывал древнюю историю.
В той истории она была принцессой в сказке, и ее принц открыл ей узкую, теплую дверь.
Это было ее сердцебиение.
Не знаю когда, сотрудница закрыла рот, слезы покатились и брызнули на белые снежинки.
Брендель медленно поднял голову, посмотрел Роману в глаза и тихо сказал:
«Я просто хочу сказать тебе одну вещь, Сумеречный Дракон».
"Вы неправы--"
Он протянул руку.
В темноте на его руке появились две вытянутые золотые линии, и линии обрисовывали друг друга в форме святого меча.
Святой Меч Одиссея, небольшое отражение в воде.
...
В ночном небе кажется, что восходят яркие звезды.
На каждом клочке земли над землей Варнде люди смотрели на него.
Семь святых мечей сияют над ночным небом.
Одиссей, это было пламя сопротивления.
Синь На, слава мудрости.
Разрешение, бескорыстная справедливость.
Зеленая, естественная жизнь.
Небо, безудержная свобода.
Харангиа, безмолвный страж.
Майсур, чистая вера.
Семь лучей исчезли один за другим. Но семь восходящих звезд стали друг с другом единым целым, и под пристальным вниманием людей стали новым созвездием.
Спустя много лет люди все еще помнят ночь, созвездие, сияющее над ночным небом.
Это был яркий меч...
У него есть имя.
Называется судьбой.
...
Брендель держал меч, стоя на отражении мелкого моря, сияя на лезвии, вода и огонь, ветер и земля, жизнь и свет и тьма, семь святых мечей один за другим исчезли за ним, Они слились в один , превращаясь в такой безупречный клинок с золотым светом.
Он сияет, как Китай, как золотой кристалл.
А в кристалле судьба этого мира.
Романтика застыла. Она явно почувствовала зловещую угрозу от меча и прошептала: «Что это…?»
Она была немного ошарашена: "Почему я почувствовала силу Престола Престола от того меча? Но это невозможно... по закону тиамат не может быть двух одинаковых разрешений!"
But Брендель only glanced silently at the Twilight Dragon.
«Это янтарь». Он ответил мягко, как будто мягкий голос описал все легенды о мече.
"янтарь?"
Дракон Заката недоуменно нахмурился.
Но Брендель поднял шпагу в руке. Прозрачное тело меча, казалось, заключало в себе некую невидимую силу. Его сфокусированные глаза стояли напротив Дракона Заката по ту сторону трона, но между ними, казалось, была непреодолимая пропасть.
«Видите? Путь в этом мече подобен судьбе смертного…»
«Из-за янтаря это вместилище времени и истории».
«Когда в нем помещается судьба, здесь все фиксируется».
Брендель приподнялся и ответил ей серьезно: «Закон Тиамат не имеет точно таких же двух сил, но венец в твоей руке — сила, венец в моей руке — ответственность».
Дракон Сумерек наконец почувствовал, что все в порядке.
Она отступила назад и спросила: «Какая разница?»
Брендель рассмеялся, как будто в войнах бессчетное количество раз сторона ордена никогда не была так близка к заре победы, как в этот момент. Он мягко ответил факту:
«Смысл существования янтаря не в том, чтобы управлять всем. Есть сила, это не верховный царь, но он дает власть в руки каждого смертного — янтарь есть 桎梏. Смысл существования 桎梏 в том, что его могут сломать люди».
Это был скупой и мощный ответ, звеневший над облаками в этот момент.
В горах Алкаша маленькая принцесса из Цзиуфэн молча склонила голову, глядя на перчатки в своих руках и слушая слова своего учителя. Это было обещание, но также и декларация...
«Разве ты не понимаешь, Дракон Сумерек, — голос Бренделя показался с оттенком гордости, — если с этого момента в этом мире больше не будет правила тиамат, угадай, что произойдет?»
Что случится?
В этот момент на Вавилонской крепости начальник женского войска вдруг расплакался. Юноша в памяти кольца ветра стал в этот момент четким и размытым. Расстояние времени было так далеко.
А Фаина уже плачет.
Мефист сбоку молча похлопал их по плечу.
Под ярким небом Брендель осторожно поднял свой меч.
Он тихо прошептал: «Мастер Марта, я ношу корону и несу ее вес, держа священный меч и клянусь разорвать все эти цепи; и цикл истории завершится в этот момент, я обещаю вам сделать все, что вы Got сейчас здесь».
Над плато небо будто изменилось.
Над звездами, на вершине гор встал царь и медленно взял с облаков венец.
То есть обещание благих намерений, авторитет Всевышнего.
От Карасу до Тонигеля, от Четырех Царств до Плащевой бухты, от Байшаня до Великих Равнин люди смотрели в небо и фактически преклоняли колени один за другим — на небе, полном звезд, словно пересекая небо. Старлайт, король Энде, выполняет свое обещание.
Мисс Риэль смотрела в окно на звездное небо.
В зале дерева Харузе посмотрел на корону в своей руке, и слезы закапали на драгоценный камень Эруина.
Брендель 's voice finally revealed a sense of relief.
— Твайлайт, — он поднял глаза и слегка улыбнулся. "Вы готовы?"
"Нет!" Роман закричал, и она, наконец, поняла, что собирается сделать Брендель, в панике закричав: «Нет, ты не можешь меня убить, ты должна понять, что моего тела здесь нет, ты не можешь больше убить Всего одно сознание меня !"
Но Брендель покачал головой: «Как ты можешь разрушить этот мир, не соединившись с законами тиамат? Зачем дракон сумерек, зачем обманывать себя, и в момент, когда ты получишь трон окончательной смерти, ты тиамат».
«Вы…» Мисс Мерчант наконец запаниковала: «Вы ждали этого момента, когда я получу Трон Престола, вы уже знали результат, верно?»
Брендель был забит неприятно.
"Нет!" Роман закричал: "В тот момент, когда ты наденешь эту корону, ты тоже тиамат, и полностью разорвать эту цепь равносильно самоубийству! Разве ты не понимаешь, что ты сам умрешь!"
Но Брендель только смотрел на нее невозмутимо.
В этот момент Роман вдруг что-то понял, и на ее лице отразилось потрясенное выражение: "Ну, я признаю, ты победила... Позвольте мне покинуть это место, и я обещаю подарить вам другую эпоху - все будут жить Спускайтесь, сами, твоя семья, друзья и даже все, что выше этого мира!»
Она почти истерически закричала: «Разве этого недостаточно?»
Брендель shook his head.
"Нет!" Мисс Мерчант почувствовала, что сходит с ума, и закричала: «А я сама, у меня всегда есть часть романтики, не так ли? Ты даже хочешь убить ее!?»
Глаза Бренделя были мягки, но
