— Все лучшее всегда начальству.
— Садись. Ну, как отдыхал? Как мать? Все в порядке, ну и хорошо.
Полосин был полной противоположностью начальнику разведки фронта генералу Алехину. Тот — маленький, толстенький, говорил тихим голосом, неторопливо, старался казаться простачком, а сам был хитер, как бестия. Полосин не мог усидеть на месте, от избытка энергии ходил по комнате, жестикулировал, говорил громко, увлеченно, будто с трибуны.
— Мы тут без тебя таких дел наворочали, такую операцию провели, дух захватывает! Представляешь, на триста километров вперед продвинулись. Больше пятидесяти гитлеровских дивизий раздолбали! На Западе — во Франции, Бельгии и Голландии — столько же стоит. — Полосин поискал на столе бумагу, помахал ею перед лицом Ромашкина. — Вот последние сведения из Генштаба — восемнадцать дивизий и четыре бригады сняли гитлеровцы с Западной Европы и гонят к нам сюда, чтобы затыкать фронт. Это, милый мой, в те дни, когда союзники наконец отважились переплыть Ла-Манш. Это просто курам на смех!
— Я видел фашистов, которых вы под Минском окружили, их по Москве провели.
Полосин с досадой отмахнулся:
— Меня не интересуют гитлеровцы под конвоем! Наши с тобой враги, Ромашкин, там — живые, с оружием в руках! Надо, чтобы эти остервеневшие волки как можно меньше губили наших людей. Война ими проиграна, сейчас они хотят только подороже взять за свои подлые жизни. А мы им должны показать вот это, — Полосин показал тугой узластый кукиш. — Будем добивать их грамотно, последовательно и методично. Слава богу, научились это делать. Как там Москва, сильно разрушена? — вдруг без всякого перехода спросил полковник.
— Я не видел никаких разрушений.
— Это хорошо. Между прочим, и немцам тоже показали столицу не случайно. Геббельс и Геринг кричали, что их авиация там камня на камне не оставила. Вот им и показали. Это лучше любой пропаганды и агитации действует!
— Один фриц мне кулак показал.
— Ну, таких много будет и после войны. Но их сами немцы выведут. И у них есть порядочные люди, к нам вот приехали из комитета «Свободная Германия» те самые немцы, которые против нас воевали. Хорошо помогают теперь, каждый день по радио выступают, листовки пишут, прочищают мозги своим соотечественникам.
Зазуммерил телефон.
— Слушаю… товарищ генерал, пока твердо сказать не могу, не нашел я эту танковую дивизию. Ищу. Понимаю, время не ждет. Я вызвал к себе летчиков и командира разведывательной эскадрильи. Сам поставлю задачу, проверю все ещё раз.
Полосин положил трубку, минуту подумал и пояснил Ромашкину:
— Начальник штаба разработал очень хорошую частную операцию, командующий фронтом утвердил ее. А начать не можем. Потеряли целую танковую дивизию. Представляешь, мы пойдем вперед, а она нам где-то сбоку двинет!
За дверью послышался топот и говор.
— Заходите! — крикнул Полосин, не выглядывая в коридор. Вошли летчики, молодые, гибкие, с крылышками на фуражках и на петлицах.
— Здравствуйте, орлы! Я пригласил вас вот зачем. Если найдете эту чертову танковую дивизию, то надо будет делать перегруппировку, менять план операции, на это уйдет много времени. А если не найдете, но она окажется в нашей полосе, то таких дров нам наломает, что даже вам в небе жарко будет. Докладывайте только то, что вы видели.
— Вот Ирканов нашел танки, — подсказал командир эскадрильи.
Полковник подошел к карте:
— Показывайте, где?
Летчик, старший лейтенант, показал пальцем:
— Вот здесь и здесь.
— Да это не дивизия, обычные танки усиления пехоты, — возразил молоденький лейтенант.
— Ты, Левушкин, молчи, не нашел танки — и помалкивай, — придержал его комэск.
— Нет, братцы летчики, так не пойдет, — остановил их полковник, — вы мне натяжек не делайте: надо дивизию — пожалуйста, не надо — нет ее! Вы мне скажите правду, и только правду. Что вы видели? А выводы я сам буду делать.
Летчики колебались.
— Танки мы видели, но кто их знает, те это, которые вам нужны, или другие?
— Вы же не новички, дивизию-то, наверное, разглядите?
— Может быть, она рассредоточена?
— Все может быть. Для того, чтобы проверить, у кого из вас какой глаз, чьи данные более точны, поступим так. Задание вам теперь будет каждому свое, и приказываю, в интересах дела, до выполнения друг другу ничего не говорить. Вы двое, пожалуйста, выйдите. — Когда пилоты вышли, Полосин сказал оставшемуся:
— Вы будете вести разведку вот в этой полосе, попутно, до подхода к линии фронта, посчитайте наши танки вдоль дороги — докладывайте по радио прямо с борта, сколько увидите танков справа и слева от шоссе. Отправляйтесь немедленно.
Двух других летчиков Полосин послал на то же направление, но каждому сказал:
— А вы полетите вот сюда. — И тоже велел считать свои танки до пересечения переднего края.
Ромашкин не совсем понимал, зачем это нужно. Когда авиаторы ушли, спросил:
— А почему аэрофотоснимки не сделать — будет объективно и точно?
В разведотдел пришел начальник штаба, пожилой, стройный генерал. Глаза его, умные, немного припухшие от бессонницы, шутливо сверкнули:
— Вот они оба! Надавали мне ребусов и сидят пируют!
Присутствующие встали.
— Сидите ешьте. Приятного аппетита. Может, и мне стакан чаю нальете?
— Супу, товарищ генерал, — предложил Кирко.
— Благодарю вас. Аппетит ваш начальник испортил. Правда, дайте хорошего чаю.
— Скоро могут прилететь, — сказал Модестов, поглядев на часы.
— Вы мне дивизию танковую подайте, бомбежку мы как-нибудь перенесем.
Полосин тоже посмотрел на часы.
— С дивизией прояснится не раньше, чем через полчаса…
Ромашкин, видя, как офицеры отдела потихоньку выходят из комнаты, оставляя начальников одних, тоже шмыгнул в дверь. «Ну и жизнь, с ума сойдешь от такой заварухи, и так, наверное, каждый день. А если Полосин не найдет танковую дивизию к нужному сроку, ему ведь голову оторвут! Нет, не дай бог работать в большом штабе».
Ромашкин выяснил, где искать свой полк, попрощался с приветливыми разведотдельцами и пошел к дороге. В кустах за деревьями, недалеко от перекрестка, он увидел зенитчиков — они сидели в полной боевой готовности, поджидали гитлеровские самолеты. Высоко в небе прогудел одинокий самолет — может быть, это один из тех летчиков, которых послал на задание Полосин? Что он обнаружил? Дай-то бог, чтобы он привез нужные сведения. А может быть, это летят бомбить фашисты по радиограмме лазутчика… На войне все может быть.
Вот она, заграница
