Вот кто я такая.
Всего лишь маленькая девчонка. И не более. В этом мире я только маленькая девчонка с огромными от ужаса глазами и коротким частым дыханием.
Глаза защипало от слёз. Лал успокаивающе погладила меня по голове, и её холодные губы коснулись моего лба. Свернувшись клубочком в траве, я широко раскрытыми глазами смотрела на Мёртвую Реку.
Вэмпи молчала так, словно её не было, а внутри меня царила пустота. Ни страха, ни веселья. Не хотелось ни о чём думать, и я не думала. Просто отстранённо смотрела в небо, слушая тишину. Глухую, мёртвую, необычную тишину, что повисла на поляне.
Лал осторожно поцеловали мою шею. Пахло медяками и розами, как в то утро…
… В то зимнее утро, которое вместо запаха пирога и папиного кофе наполнилось запахом крови, лекарств, чужих людей… Наполнилось пугающим, отвратительным запахом смерти…
И я, увидев это наяву, вспомнив, как это было, словно воскресла. Где-то во мне проснулась ненависть, ведь это из-за неё, из-за этой вампирши, я осталась ни с чем, без никого и сама — почти никто! Это она испортила мне жизнь, убила моих родителей, поссорила меня с сестрой! Это из-за неё я повстречала Эдуарда, из-за неё стала вэмпи, из-за неё в моей жизни появился Итим! Всё, что произошло за последние тринадцать лет — из-за неё!!!
Я отмахнулась от её руки и села в траве, но тут Лал навалилась на меня, шипя мне в лицо. Её клыки, чуть запачканные красной помадой, были белоснежными и острыми, в уголках прищуренных глаз я увидела сеточку морщин, а в глазах — безумную ярость.
Когти вампирши сомкнулись на моих запястьях, вдавливая их в землю, Но внезапно кто-то резко сдёрнул её с меня. Так резко, что она выпустила мои руки, оставив несколько глубоких царапин.
Кое-как сев, я увидела, что Жаниль с глухим урчанием впилась зубами ей в шею и тянет прочь. Вампирша пронзительно выла и драла когтями мордочку тигрицы, однако та, упрямо рыча, не отпускала её. И тут ей на спину, оскалив клыки, запрыгнул тот, кого звали Николя. Странно, но он же…
— Жаниль, назад!!! — крикнула разгневанно Баст, её голос как гром раскатился по поляне. Но всё впустую. Кто её слышал? Только Сила волновалась в прохладном ночном воздухе, зарождая бурю.
Тигрица, не отпуская добычи, жалобно взвыла.
— Ки-им!!! — заорала я, и тут второй белый тигр одним ударом снёс вампира с её спины в траву и с рёвом набросился на него. На спину Итима тот час же накинулись ещё три разъяренных упыря, полосуя его внушительными когтями и пронзительно шипя. Ещё недавно царившая на поляне тишина взорвалась шумом из рычания, истошных воплей и драки. Высоко в воздухе засвистели пронзительным ветром Силы, кружа над поляной и то сплетаясь, то расплетаясь.
Жаниль отпустила Лал и рычала на неё блестящей чёрной пастью, а та, покачиваясь, стояла на коленях, и из её шеи хлестала кровь.
— Итим, сюда!!! — рявкнул Эдуард, стоящий рядом с Баст.
У меня не было времени испугаться или обрадоваться: всё произошло значительно быстрей, чем казалось. Вскочив на нетвёрдые ноги и пошатнувшись, я неуверенным бегом направилась на вершину холма. Там я подхватила рубашку и бросилась обратно. Почему-то мне очень нужна была эта чёртова рубашка. Очень-очень…
А внизу ручьями лилась кровь, и два тигра грязно рвали четырёх вампиров. Лал так и стояла, покачиваясь, на четвереньках и истекала кровью…
— Ким! — заорала я, пытаясь перекричать царящий на поляне Хаос. — Ким, пошли!!!
Я была уверена, что должна забрать отсюда Кимберли. Я должна обязательно забрать отсюда Кимберли!!! Я не могу оставить её в этом водовороте смерти! Не могу! Я не уйду без неё!!!
Мокрая от крови трава пригнулась к земле. От рыжеволосого вампира осталась только причудливо перемешанная груда внутренностей, мяса и ошмётков джинсовой одежды, одна из близняшек пыталась приставить к шее почти полностью оторванную или отгрызанную голову, щедро увлажняя всё чёрной кровью, вторая постепенно превращалась в бурое месиво под лапами Жаниль, а Николя переплёлся в клубок с Итимом, запустив в грязную шерсть того окровавленные пальцы и пытаясь впиться в него зубами. Однако Князь Белых опередил его, и огромная пасть, усеянная острыми клыками, сомкнулась на такой тонкой и незащищённой шее вампира.
Я заставила себя оторваться от этого зрелища. Вверху собиралась буря. Надо было уходить.
— Ким!!! — опять позвала я, срывая горло. — Ким!!!
На этот раз тигрица услышала меня и, бросив свою добычу, подбежала ко мне…
Но я смотрела дальше неё.
Сюда шла Баст, а вместе с ней — шторм собравшейся вверху Силы. Королева Белых тигров была в ярости, её глаза пылали смертельными огнями, а волосы вились по ветру, и Сила, холодная, как у Лэйда — не Сила Клана, а именно её собственная — летела впереди неё почти видимыми потоками. Воздух стонал от её приближения и искажал очертания неба и леса.
Я знала, что когда она придёт, будет гораздо хуже, чем сейчас. Сердце сбивалось с такта, стоило мне только подумать о том, что будет, когда придёт Баст…
— Ким, — взглянула я тигрицу, — пожалуйста, пошли отсюда!
Первые потоки Силы уже коснулись меня. Они жглись, как жгутся щупальца медузы.
Жаниль медлила, глядя на меня умными серо-зелёными глазами. Она не могла просто так взять и уйти, повернуться спиной к своей Королеве. Я знала это. Для неё это означало предать своего Клана, но меньше всего на свете я сейчас думала о делах её Клана. Клан сам о себе позаботится, а вот мы…
Что будет, когда Баст…
— Пожалуйста… — шепнула я. — Прошу тебя…
А потом мой взгляд впился в Королеву Белых, в её белое, искажённое гневом лицо…
Лес ворвался в мои вены так же остро и резко, как и я ворвалась в него. Но я не обратила внимания на яркие пульсирующие и неспешные жизни, продираясь сквозь заросли и огибая шершавые стволы деревьев. Я летела вперёд, прочь от той проклятой поляны, от Баст, от Лал — от всего. Рядом меж чёрных стволов деревьев мелькала белая тень — Жаниль.
Она, хоть была ранена, бежала гораздо быстрее меня, и я начала было отставать, когда вдруг тигрица, перепрыгнув через кусты орешника, споткнулась и рухнула на бок.
— Ким?! — я, не сумев нормально остановиться, рухнула на четвереньки рядом с ней и, после нескольких шумных вдохов, быстро ощупала её раны. Они оказались особо серьёзного и уже затягивались, как у любого оборотня, однако Жаниль по-прежнему не двигалась. Её шерсть была липкой от крови, и внезапно под ней я ощутила странное движение…
Тигрица резко перекатилась на спину, полоснула когтями воздух и пронзительно взвыла от боли. Какая-то странная лихорадка охватило всё её тело, и второй раз за этот день я очутилась один на один с агонией любимого человека. Агонией, которую не в силах победить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
