дослужилась до заместителя Министра. Признавайся… Под скольких пришлось лечь?
Гермиона задохнулась от шока. Она сверлила слизеринца взглядом, пока он отчаянно боролся с собой, заставляя себя не рассматривать любимое лицо. Девушка не взорвалась. В карамельной радужке проскользнуло понимание.
«Догадалась…»
«Чёрт! Чёрт! Чёрт!»
— После того, как мы закончим дело, я добьюсь конфискации всех магических артефактов у твоей семьи. Будь уверен! — сверкнула глазами Грейнджер.
«Может, напугать её?»
— После того, как я найду артефакты, они вернутся в фамильное хранилище. Где им и место. Поняла? — прошипел слизеринец.
— Нет! — взбесилась Гермиона.
«Упрямая, блять, до невозможности»
.
— А кто мне помешает? — с угрозой спросил он.
— Я сказала — нет! — взревела Грейнджер. — Ни за что они не вернутся к тебе! Ты — последний человек на планете, кому можно их доверить.
«Последний, значит… Да кто бы говорил? Сама-то какой, сука, искусной лгуньей оказалась. Я аж ахерел»
.
— Что же это? Твоя любовь переросла в ненависть, а? — злобно выплюнул Малфой, делая акцент на первом.
Девушка замерла на мгновение, и Драко показалось, что в глазах проскользнула боль.
— Любовь и ненависть слишком сильные чувства. Ни одного из них ты не стоишь, — с ядовитой улыбкой ответила она, сделав шаг к двери.
«Не стою, значит…»
«Снова я тебя не стою?»
«Ты даже понятия не имеешь, кем я сейчас стал»
.
«Не знаешь и малой части кошмара, что творится в этом мире. Я просто пытаюсь тебя оградить»
«Сделай же что-нибудь, Малфой! Напугай её!»
И Драко резко припечатал девушку к двери. Длинные пальцы сжали тонкую шею, не давая вздохнуть. Всего пара дюймов отделяла его от неё. В нос ударил до изнывающей боли знакомый аромат молочной карамели, что был слегка смешан с ванильным запахом какого-то парфюма. Это не портило его. Меняло. Раскрывало только ещё больше.
«Сука, как же я скучал… Почему ты просто не убила меня, перед тем как бросить»
.
«Почему ты просто поиграла мной и оставила? Я ведь так тебя любил… ты не могла дать даже один шанс? Я бы стал кем угодно, лишь бы быть рядом с тобой»
.
«Но ты смотришь с такой ненавистью… будто это я разбил тебе сердце, а не ты мне. К чему такая жестокость?»
«Почему в этих глазах больше нет тепла?»
«Что я такого сделал тебе?»
«Я же любил тебя, как мог»
.
«Почему ты такая сука? Почему готова была поиграть на моих чувствах, а смотришь на меня, как на врага мира?»
— Твои сучьи игры меня не волнуют! Артефакты вернутся в фамильное хранилище, и на этом точка, — прошипел слизеринец, крепче сжимая горло.
«Я ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу, потому что всё ещё люблю»
.
— Только через мой труп! — прохрипела она, неожиданно уперев холодное остриё кинжала в живот блондина, который из-за собственных мыслей совсем потерял бдительность.
Малфой опустил взгляд на кинжал и криво усмехнулся.
— Тогда, надеюсь, ты сдохнешь в ближайшее время! Ну же. Давай. Дерзни! — прошептал он у самых её губ.
«Давай, убей меня. Раз не можешь быть со мной, раз так ненавидишь меня… тогда просто убей!»
— он не заметил, как начал сжимать её горло сильнее.
— Отпусти меня! — сверля его взглядом, ответила Грейнджер. — Тебе не избежать проблем, задуши ты меня здесь.
«Малфой, очнись! Ты перегибаешь. Ещё чуть-чуть, и она задохнётся»
.
Слизеринец вернулся из своих мыслей в кабинет заместителя.
«Ты просто хотел оскорбить её. Нахамить. Чтобы она отказалась с тобой работать»
.
«Блять, ты реально уже уходишь за грань морали. Убивая всяких мразей, ты недалёк от того, чтобы самому стать одним из них»
.
«Ты просто хотел её унизить. Не больше»
.
Малфой сглотнул ком в горле.
— Я не стану марать руки о гриффиндорскую шлюху. Много чести, — он оттолкнулся от Грейнджер, что уже покраснела. — А зубочистку свою спрячь. Не смеши меня. Может, Уизли с Поттером и напугает эта херь. Но для меня это не больше, чем твой извращённый фетиш.
Гриффиндорка гордо вскинула подбородок.
«Она не откажется от этого дела»
.
«Этот номер не пройдёт»
.
— Как только я найду артефакты, сразу же верну их в фамильное поместье и сам займусь их контролем, — холодно сказал он, застегивая пиджак.
— Это мы посмотрим, — поправляя платье, процедила Грейнджер. — Ещё не вечер.
Он эпично выругался про себя.
«Последняя попытка. Может, хоть это выведет тебя?»
Малфой демонстративно достал свой носовой платок и начал тщательно вытирать руку, которой держал её за горло. Однако девушка только раздражённо закатила глаза.
«Мерлинова борода! Эта невыносимая, упрямая, вредная ведьма!»
— Нужно допросить выживших оборотней, которые сейчас находятся в Мунго, — недовольно бросила ему гриффиндорка.
— Вряд ли они хоть что-то знают, — отмахнулся Малфой.
Они шли по коридору Министерства. Лёгкий звук удара тонкой шпильки о мраморный пол отвлекал от соблазнительного выреза на спине девушки.
«Когда ты начала так одеваться?»
«Сплошной ходячий секс, блять»
.
Он облизнул губы, спускаясь взглядом по вырезу платья на спине, мысленно проводя языком по позвоночнику девушки, чувствуя на его кончике тепло тела, предвкушая это. Выдох. Кулаки напряжённо сжались и разжались.
«Красивая. Чертовски. Снова»
.
— Не знал, что мистер Малфой предпочитает девушек с характером, — донеслось из-за угла.
Подрик Дэккери, облокотившись на стену, курил сигарету.
— В помещении Министерства курить запрещено, — холодно сказала Грейнджер.
«Ну, дух старосты из неё ничем не выбьешь…»
— усмехнулся Малфой.
— Вам бы дома у кастрюль таким тоном разговаривать, — отрезал Дэккери, кидая оценивающий взгляд на девушку.
«Я знаю эту ухмылку! Ублюдок. Мерзкий старый извращенец!»
— А вам в доме престарелых свои нотации читать, — моментально огрызнулась девушка.
Мужчина гневно выдохнул и потушил сигарету.
— Научитесь сначала уважать старших! Перед тем, как выступать на совещаниях! — взорвался мужчина. — Молоко с губ не пересохло, а уже перечат!
«Не смей так с ней разговаривать. Я тебе кишки из жопы вытащу и зубы поочерёдно повыбиваю»
.
— Как глупо уважать людей за возраст, а не за поступки, — неожиданно вставил Малфой, презрительно сузив глаза.
«Читай, сука, по глазам! Что я с тобой сделаю, если ещё раз в её сторону вякнешь»
.
— Танцуете на острие ножа, мистер Малфой? — гадкое выражение лица заставило сцепить скулы.
— Молитесь, чтобы не оказалось так,
