— То есть как это — не видел?
— Никогда, и не имею ни малейшего представления, как он выглядит. Послушайте, майор, если вы спуститесь и заберете меня из этой парилки, я смогу все объяснить гораздо лучше, причем объяснять придется много, вы уж мне поверьте.
— Мы уже на пути к тебе. Ты поднимешься на корабль один?
Крюгер коротко объяснил Дару, как обстоит дело, и спросил, согласен ли тот последовать за ним. Секунду абориген колебался, потом сообразил, что тут, несомненно, найдется новый материал для книг, и ответил утвердительно.
— Со мной будет Дар Лан Ан, — доложил Крюгер Донабеду.
— Для него нужны какие-нибудь специальные приспособления?
— Насколько я могу судить, на ледяных полях он чувствует себя прекрасно, и он проделывал двухсуточные перелеты на планере, не выпив в пути ни капли воды, так что температура и влажность вряд ли являются для него проблемой. Вот не знаю только, как насчет давления; вам же известно, что здесь оно выше.
— На какую высоту он поднимался на своем планере?
— Не знаю. У них нет никаких авиационных приборов в нашем понимании.
— Поднимался он когда-нибудь выше кучевых облаков?
— Да. И я вместе с ним. Во время полетов на дальние дистанции он всегда забирается как можно выше.
— Прекрасно. В таком случае полагаю, что наше атмосферное давление ему не повредит. Впрочем, на всякий случай предупреди его, если сможешь, пусть решает сам.
Крюгер так никогда и не мог с уверенностью сказать, понял ли Дар его полностью, но, когда посадочный бот с «Альфарда» сел на поляну гейзеров, Дар стоял рядом с Крюгером. Учителю уже рассказали, что происходит, и Нильс обещал возобновить с ним связь по бортовому радио, как только представится возможность. Учитель не возражал, хотя превосходно отдавал себе отчет в том, что теперь Крюгер практически становится для него недосягаемым.
Обратный полет к «Альфарду», спокойно кружившему по орбите вне атмосферы Абьермена, был делом обычным для всех, кроме Дар Лан Ана. Он не задал ни одного вопроса, но глаза его впитывали все, что можно было увидеть. Большинство членов экипажа отметили одну особенность в его поведении. Как правило, когда представителя более или менее примитивной цивилизации берут на борт космического корабля, он почти все время занят тем, что смотрит, как выглядит сверху его планета. Внимание же Дара было почти целиком поглощено устройством бота и процессом управления. Только однажды он поглядел вниз дольше обычного; это случилось, когда бот достиг первой космической скорости и наступила невесомость. Он глядел тогда на поверхность планеты почти целую минуту, а затем, к полнейшему удивлению следивших за ним людей, принял это явление как должное. Видимо, он убедил себя, что ощущение падения не вызвано действительным падением, а если даже это и так, то пилоты справятся с неприятной ситуацией до того, как наступит подлинная опасность. С этой минуты майор Донабед стал испытывать к Дар Лан Ану искреннее уважение: слишком часто при подобных обстоятельствах цивилизованные человеческие существа у него на глазах впадали в истерику.
Ну разумеется, сообразил Крюгер, Дар ведь пилот и не раз испытывал кратковременную невесомость, когда попадал в нисходящие потоки или достигал вершин восходящих; правда, тогда такое состояние обычно длится секунду-другую. Ничего не скажешь, парень что надо; сам Нильс после почти годичного пребывания на твердом грунте ощущал легкое головокружение.
В положенное время в поле зрения космонавтов возникла чудовищная туша «Альфарда»; бот приблизился и через специальный люк проскользнул в трюм. После того как все вышли, командир открыл конференцию.
Она была проведена в самом большом помещении корабля — каждому хотелось своими ушами услышать рассказ Крюгера. С общего согласия он выступил первым и коротко поведал о том, как ему удалось избежать смерти, когда его оставили одного на планете. О растительном, животном и минеральном мире и населении Абьермена он рассказал подробнее. И хотя в общем отчет получился довольно сжатым, Нильс не преминул упомянуть о том, что в лесах не нашлось ничего похожего на плоды, что стебли многих растений оказались съедобными, хотя и не питательными, что ему пришлось рисковать, прежде чем он сумел определить, какие из этих растений не ядовиты, что он решился покинуть жаркий вулканический край, где был оставлен, и двинулся к полюсу в надежде найти там более терпимые условия. И все же, едва он закончил, как его засыпали вопросами, и командиру «Альфарда» пришлось взять на себя председательские функции.
— Когда ты начал свое путешествие, — спросил один из астрономов, — тебе, должно быть, стоило немалого труда определять направление?
— Да, я немного путался, — улыбнулся Крюгер. — Если бы красное солнце просто меняло видимые размеры, это бы еще полбеды, но в тех местах, где меня оставили, оно раскачивалось по небу из стороны в сторону, с юго-востока на юго-запад и обратно, так что я не сразу приспособился. С голубым солнцем дело обстояло проще — Альцион, как и положено нормальному светилу, восходит на востоке и садится на западе. По крайней мере так было вдали от полюса; когда же я продвинулся дальше к северу, мне было нетрудно сообразить, почему и он ведет себя ненормально.
— Правильно. Видимое движение красного карлика вполне естественно, если вспомнить, какая вытянутая орбита у этой планеты. А ты не мог бы прикинуть величину либрации? Я, к сожалению, наблюдал планету только в течение одного оборота.
— Мне кажется, около шестидесяти градусов в обе стороны от среднего положения.
Астроном кивнул и уступил место геологу.
— Правда ли, что почти вся местность, которую ты видел, является вулканической?
— Да, во всяком случае на материке, где вы меня нашли. Ведь часть планеты, с которой я познакомился, не так уж велика. Этот длинный полуостров, по которому я шел на север…
— Около трех тысяч миль, — вставил астрофотограф.
— Спасибо. Так вот, на всем протяжении он изобилует действующими вулканами, а материковая область, из которой он выступает, по большей части покрыта лавовыми потоками. Возле полярной шапки местность гористая, но я не берусь утверждать, что это тоже вулканический район.
— Хорошо. Мы хотим получить какое-то представление о возрасте планеты, и нам придется как можно скорее составить схемы стратиграфической последовательности. Ты не заметил каких-нибудь окаменелостей возле льдов?
— Я ведь бывал на поверхности только в районе поселения; над остальными районами я пролетал. Впрочем, возможно, в этом вам поможет Дар Лан Ан.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
