В то время как по собственной коже Эрин разливался жар от желания и удовольствия, которое она получала от задыхающейся под ней партнерши, ей пришлось сильнее прижаться к ней, поскольку женщина, внезапно, кончила, едва не скинув молодую блондинку с кровати. Эрин не была готова к тому физическому ответу, который получила от другой женщины, подведя ее к оргазму. В реакции ее возлюбленной была столько открытости, столько невероятной силы и одновременно столько близкого и родного. Эрин делала все возможное, чтобы остаться в своем положении, но Адамс билась в сладостных конвульсиях и взбрыкивала так, что, когда она, наконец, остановилась, Эрин почувствовала, что ее собственные губы распухли и налились кровью оттого, что она не отвела рта от чувствительной плоти.
Облизнув свои приятно покалывающие губы, она улеглась между длинными ногами Лиз, когда та, наконец, замерла. Наблюдая за ней, Эрин прислушивалась к ее дыханию.
"Я травмировала тебя?" - спросила Адамс, поднимая голову, чтобы взглянуть на блондинку, которая расслабленно лежала между ее ног. Короткие волосы Эрин разлохматились, а губы потемнели и распухли в результате неистовых движений владелицы клуба, познавшей блаженство.
"Травмировала? Меня? Ты шутишь? Я никогда прежде не испытывала ничего столь невероятного".
Темноволосая женщина изучала ее какое-то мгновение, пока кривая усмешка не появилась на ее лице.
"Иди сюда", - наконец, позвала она мягко.
Эрин поднялась со своего теплого местечка в ногах Лиз и медленно поползала вверх, прижимаясь к влажному от пота боку. Она удобно устроилась на мягких простынях рядом с ней.
"Ты хоть представляешь, насколько хорошо я себя чувствую?" - спросила Адамс, томно глядя в лицо блондинки.
"Если хоть немного так же хорошо, как я, тогда представляю", - улыбнулась она в ответ, действительно чувствуя себя расслабленной и удивительно удовлетворенной.
Эрин прижалась еще ближе, обернув свои руки вокруг Элизабет Адамс, ощущая, насколько ей нравится находиться с ней рядом. Она закрыла глаза, засыпая, и почувствовала, что ее дыхание замедляется, подпадая в ритм с дыханием Лиз, а их тела погружаются в сон под собственную сладкую колыбельную.
Она не знала, как долго спала, и было ли это на самом деле, когда громкий лай доберманов заставил ее насторожиться. Еще не совсем определившись с источником шума, который встревожил псов, Эрин продолжала неподвижно лежать в руках своей возлюбленной, уверенная, что собаки скоро успокоятся и затихнут. И только когда Адамс зашевелилась под ней, она открыла глаза и села. Громкий собачий лай под аккомпанемент непрерывного грохота в переднюю дверь наполнял дом неимоверным шумом.
Не вполне проснувшись, Эрин осмотрелась вокруг, пытаясь привыкнуть, к едва освещенной обстановке.
"Что происходит?" - Спросила она, наблюдая за спрыгнувшей с кровати Адамс, принявшейся на ходу натягивать на себя джинсы и рубашку.
"Я не знаю". - Темноволосая женщина торопливо застегивала дымчато-серую рубашку, пытаясь разобраться в том, что встревожило ее собак. Ее сердце все учащенней билось в груди, по мере того, как мозг пытался окончательно проснуться. Она посмотрела на красивую блондинку, сидящую на ее кровати. Несмотря на охватившее ее волнение, от одного взгляда на Эрин, на душе у нее потеплело. - "Что бы это ни было, это не может быть хорошим". - Она быстро придвинулась к кровати и, придерживая рукой подбородок блондинки, склонилась для нежного поцелуя.
"Подожди, я иду с тобой", - заявила Эрин, когда поцелуй прервался. Она соскочила с постели и поспешила натянуть на себя джинсы и черную рубашку.
Когда они вышли из спальни и оказались в холле, в большую входную дверь стали колотить чаще и сильнее.
"Что за черт?" - пробормотала Адамс, подходя к двери, рядом с которой расположились две ее собаки, нетерпеливо ожидая возможности выяснить, кто же находится с другой стороны. Она посмотрела на остановившуюся рядом с ней Эрин, и внезапно осознала, что за дверью стоят полицейские. Красные и синие блики мигалок на их машинах метались снаружи, без труда проникая внутрь через окна. В предчувствии того, что придется еще раз иметь дело с полицией, Адамс почувствовала, как к горлу подкатил неприятный ком.
Чувствуя, что неимоверно бледнеет, Эрин придвинулась ближе к своей любимой. Адамс была права, независимо от того, что происходило, присутствие полицейских не несло ничего хорошего. Она ухватилась за руку темноволосой женщины, молчаливо клянясь ей, что независимо от того, что случится, они пройдут через это вместе.
Очередная серия ударов в дверь заставила ее вздрогнуть.
"Полиция, открывайте!"
Адамс вытянула руку и отперла замок, задержавшись на глазах Эрин в последний раз, прежде чем открыть дверь.
"Элизабет Адамс?" – довольно грубо спросил ее грузный детектив.
"Что происходит, Стюарт?" - Эрин вышла вперед, прикрывая собой свою возлюбленную.
Толстый детектив, открыв рот, смотрел на двух женщин, стоящих перед ним. На его мясистом лице было явно написано потрясение. Уж чего-чего, а найти Мак в этом доме он никак не ожидал.
Эрин посмотрела мимо удивленного мужчины на других детективов, осматривающих передний двор большого дома. Чувствуя холод каменных плит под босыми ногами, она продолжала неподвижно стоять, наблюдая за полицейскими, которые своими фонарями освещали серебристый Рендж Ровер хозяйки дома и его окрестности.
"Мак, что, черт возьми, ты здесь делаешь?" - прошептал ей Стюарт своим хриплым голосом. Повернувшись спиной к Адамс, он стоял так близко от нее, что она чувствовала, как от него несет куревом.
"Не важно, это - мое личное дело, " – объявила Эрин. - "Что вы все здесь делаете?" - Она сложила руки перед грудью, чувствуя, как нервный холодок пробежался по ее спине. Она ощутила, как Адамс придвинулась к ней, и теперь они все трое стояли, наблюдая за многочисленными полицейскими. Одетые в штатское и темно-синие пуленепробиваемые жилеты с надписью ПОЛИЦИЯ, выведенной желтой краской на их спинах, они почему-то усиленно суетились вокруг Рендж Ровера.
"Детектив", - заявила Адамс, пристально глядя на Стюарта - "Я надеюсь, что у вас, черт побери, есть достаточно серьезное основание для того, чтобы здесь находиться. И как, черт возьми, вы здесь оказались?"
Она посмотрела на въездные ворота и только теперь увидела, что они были широко распахнуты, как - будто и не существовало прочного электрического запора. Ее гнев быстро возрастал и Эрин почувствовала, как ее собственная кожа покрылась мурашками от тона ее возлюбленной.
