— Яааааан, — протянул Эрсанн, оставив ненадолго мою грудь и стянув ткань с плеча, спуская лиф совсем. — Ножки, милая.
Так требовательно, и сопротивляться невозможно. Всё моё существо затрепетало, чувство, что я полностью во власти Морвейнов, ударило пьянящей волной, скатилось вниз, разлилось в животе сладкой негой. И всё-таки, всё-таки... То самое, когда и хочется, и колется. Что-то внутри не давало до конца расслабиться, да ещё и Лорес поднял голову, пристально посмотрел, и одним движением избавил меня от трусиков, тогда как Эрсанн снова вернулся к груди, продолжив ласкать напряжённые вершинки. Я не могла, просто не могла этого сделать!.. Ладони Лореса спустились вниз, до колен, и надавили, ясно давая понять, какими будут его дальнейшие действия.
— Н-нет!.. — вырвалось у меня, и я тихо всхлипнула, прикусив губу.
Руки вцепились в скомканный подол, но запястья тут же перехватил Эрсанн, не дав мне одёрнуть платье.
— Яна, да, — выдохнул он на ухо и нежно прихватил губами мочку.
Тело пронзила острая вспышка удовольствия, смешавшегося со страхом, закружилась голова от противоречивых эмоций. Я попыталась высвободить руки, но безуспешно, Эрсанн держал крепко, хотя и аккуратно. Лорес, продолжая смотреть мне в глаза, сильнее надавил на колени, преодолевая моё сопротивление. Это... это слишком. Для меня такое слишком личное! В общем, только моего бывшего я допустила до откровенной ласки, и то, когда мы уже несколько месяцев жили вместе. И... Эрсанн смотреть будет...
— Перестань, — мягко, но достаточно властно произнёс он, пока его сын медленно, неумолимо раздвигал мои ноги, несмотря на моё нежелание подчиняться. — Ян, мы же говорили, что так будет, хватит, милая...
Руки не отпускал, зараза такая. И внезапно ощущение беспомощности переплавилось в острый приступ удовольствия на грани, перемешавшись со страхом довериться настолько, раскрыться до такой степени. Лорес медленно улыбнулся, резко развёл руки, и мои колени оказались широко раздвинуты — он подался вперёд, не дав мне снова свести их. Улыбка стала шальной, искушающей, и он достал из кармана... длинную полоску ткани.
— Снова стесняешься? — мягко спросил он, пропустив материю между пальцами. — Давай сделаем так, что останешься только ты и твои чувства.
Чёрт. Он подготовился. Он знал, что к этому придёт! С завязанными глазами, с руками, которые держит Эрсанн... Я же умру от избытка эмоций и ощущений! Не дождавшись ответа, Лорес привстал и потянулся ко мне, а я лишь сильнее вжалась в его отца, не сводя взгляда с повязки. Пряный коктейль чувств плеснул в голову, растёкся по телу жаркой негой, и я вдруг поняла, что... хочу. Вот так, оказаться в полной их власти, позволить осуществиться тем фантазиям, которые представляла, когда оставалась наедине с собой в спальне. Ой, Яна, куда тебя несёт... Я послушно закрыла глаза, пока Лорес завязывал повязку, и боролась с сильнейшим приступом смущения и некстати вспыхнувшей неловкости, стараясь не думать, не думать, что будет дальше! Что к самому сокровенному будут прикасаться отнюдь не пальцы, а язык Лореса... и его губы... Что он попробует меня на вкус. А Эрсанн смотреть будет. Мир исчез, меня окутала бархатная темнота, в которой растворился страх и стыд, остались только ощущения и эмоции, чего и добивался младший лорд.
Вот ладони Лореса легли на бёдра, пальцы тихонько погладили пылавшую кожу. Губы коснулись живота, несколькими лёгкими, порхающими поцелуями спустились до самого низа, потом прошлись по внутренней стороне бёдер, поднялись почти до жарко пульсировавшего желанием чувствительного местечка. Эрсанн... переплёл наши пальцы, его язык нарисовал тонкое чувственное кружево на шее, зубы аккуратно, нежно прихватили, оставляя метку, и тут же отпустили, а губы приласкали, пригладили стреляющий огненными искрами участок. Лорес... раздвинул пальцами влажные лепестки, и теперь его язык коснулся заветной точки, уже болевшей от накопившегося напряжения. Я не сдержала длинного стона, выгнувшись, подавшись навстречу, и ноги сами раздвинулись шире, самым бесстыдным образом. Эрсанн. Подвёл мои ладони к груди и накрыл ими полушария, заставив самой коснуться тугих шариков, он направлял меня, и это потрясающее ощущение, что это МОИ пальцы ласкают соски, даря мне же острое наслаждение. Лорес... Язык нежно скользнул, задев средоточие желания, вырвав ещё один прерывистый стон, и я потерялась в восхитительных эмоциях, уже не думая, сколько мужчин рядом со мной и что они делают.
Дальше осталось только волшебство наслаждения, которое дарили Морвейны, пряное, с привкусом запретного, и уже никакой лишний стыд или смущение не мешали смаковать его, захлёбываться, тонуть в нём. Мои ладони, которыми я ласкала себя, ладони Эрсанна поверх, сводящие с ума, бесконечно нежные прикосновения языка и губ Лореса...
Реальность перестала существовать, и я совсем не жалела об этом. Перед глазами мелькали искры, я не сдерживалась, в ушах музыкой звучали собственные стоны, смешиваясь с хриплым дыханием Эрсанна, и я улетала в космос... Тело требовало большего, чем откровенные действия Лореса, внутри разрасталась голодная пустота, и даже его пальцы, оказавшиеся там, где должен был быть совсем другой орган, только отчасти дарили облегчение. Грань приближалась стремительно, напряжение росло, жаждая разрядки, и наконец этот чудесный миг наступил, когда Лорес нежно сжал зубами горевший от смелых ласк бугорок, и я подалась навстречу без всякого стеснения, пальцы младшего лорда проникли особенно глубоко, нащупав ту самую точку, о которой столько много разговоров в моём мире. Темнота перед глазами взорвалась, и я закричала, выгнувшись, сгорая в огненном шквале, обрушившемся на меня, умирая от наслаждения. А потом догнала вторая волна, и ещё одна — Лорес руку не убирал, и продолжал нежно поглаживать языком, пока я, совершенно опустошённая и обессиленная, не затихла, тяжело дыша, в объятиях Эрсанна. Мир перестал существовать...
Медленно возвращалась реальность, а вместе с ней и осознание произошедшего. Мозг отстранённо фиксировал детали: сижу на коленях Эрсанна, с бесстыдно раздвинутыми ногами и обнажённой грудью. Лорес тихонько поглаживает бёдра, стреляющие огненными искрами. Эрсанн так и не убрал рук с моей груди, а точнее, с моих ладоней, которые лежат на ней. И... я своё получила. А они? Мысли шевелились вяло, додумать не успела.
— Яаааааан, — прошелестел голос Эрсанна, вызвав дрожь. — Яночка, милая моя девочка...
Мозг расплавился от этих слов, наполненных нежностью, и извечный спутник моих чувственных наслаждений, стыд, вдруг передумал мешать мне жить дальше. Хотя неловкость всё же осталась, ведь повязка по-прежнему на глазах, я всё так же амёбой почти лежу на Эрсанне, а... а Лорес между моих ног... И что дальше?! Волнующий вопрос настойчиво зашевелился в пустой голове, а вместе с ним подняло голову и беспокойство.
