Могут спросить, имеют ли дуополия и монополия практическое значение. Как правило, стороны приходят по крайней мере к молчаливому взаимопониманию относительно распределения сокращенных объемов предложения.
11. Монополизированный товар, путем частичного изъятия которого с рынка добиваются преобладания монопольных цен, может быть либо товаром самого низкого порядка, либо товаром более высокого порядка, фактором производства. Он может иметь вид контроля технологического знания, необходимого для производства, рецепта. Как правило, когда их способность производить определенные результаты неограниченна, такие рецепты являются бесплатными благами. Они становятся экономическими благами только в том случае, если монополизированы, а их использование ограничено. Любая цена за услуги, оказываемые рецептом, всегда является монопольной ценой. Не имеет значения, то ли ограничение использования рецепта обусловлено институциональными условиями (например, патентами и авторским правом), то ли тем, что формула держится в секрете, а другие люди не могут ее разгадать.
Комплиментарный фактор производства, монополизация которого способна привести к установлению монопольных цен, может также представлять собой возможность участия в производстве товара какого-либо человека, известного потребителю, придающему этому факту особое значение. Данная возможность предоставляется либо природой товара или услуги, либо институциональными условиями, такими, как защита торговых марок. Причины, по которым потребители ценят вклад человека или фирмы столь высоко, многообразны. Это может быть: особое доверие, оказываемое индивиду или фирме на основе предыдущего опыта[О репутации см. с. 355359.]; просто необоснованное предубеждение или ошибка; снобизм; магические или метафизические предрассудки, чья безосновательность высмеивается более разумными людьми. Лекарство, помеченное торговой маркой, может не отличаться по своему химическому составу и физиологическому действию от других соединений, не имеющих такого ярлыка. Однако, если покупатели придают особое значение этому ярлыку и готовы платить более высокие цены за продукт, его имеющий, то продавец может, при условии благоприятной конфигурации спроса, назначать монопольные цены. Монополия, позволяющая монополисту ограничить предложение, не опасаясь нейтрализации этого действия со стороны других людей, может состоять в большей производительности ресурса, находящегося в его распоряжении, по сравнению с соответствующим ресурсом, находящимся в распоряжении его потенциальных конкурентов. Если разница между более высокой производительностью его запаса монополизированного ресурса и производительностью запаса его потенциальных конкурентов достаточно велика для возникновения монопольной цены, то такую ситуацию мы можем назвать монополией, основанной на разнице условий[Использование термина монополия, основанная на разнице условий, как и любого другого, факультативно. Бессмысленно спорить с тем, что любая другая монополия, приводящая к монопольным ценам, также может быть названа монополией, основанной на разнице условий.].
Проиллюстрируем монополию, основанную на разнице условий, самым распространенным в наши дни примером способностью защитных пошлин при особых обстоятельствах порождать монопольную цену. Пусть Атлантида облагает пошлиной t импорт каждой единицы товара p, цена которого на мировом рынке равна s. Если в Атлантиде внутреннее потребление р по цене s + t составляет а, а внутреннее производство р равно b, и b меньше а, то издержки предельного оператора составляют s + t. Местные заводы в состоянии продать весь свой совокупный выпуск по цене s + t. Действие пошлины создает стимул местным производителям расширить производство р с уровня b до уровня чуть ниже a. Но если b больше а, то картина меняется. Если мы предположим, что b велико настолько, что даже при цене s внутреннее потребление меньше него и излишек может быть экспортирован и продан за рубежом, то введение пошлины не оказывает никакого влияния на цену р. И внутренняя цена, и мировая рыночная цена останутся без изменений. Однако пошлина, проводя различие между местным и зарубежным производством p, предоставляет местным заводам привилегии, которые могут быть использованы для монополистического объединения, если соблюдаются некоторые дополнительные условия. Если в пространстве между s + t и s можно найти монопольную цену, то местным предприятиям выгодно образовать картель. На внутреннем рынке Атлантиды картель продает товар по монопольной цене, а излишки экспортирует за рубеж по мировой цене. Разумеется, когда вследствие ограничений продаж в Атлантиде на мировом рынке предлагаемое количество р увеличится, мировые рыночные цены упадут с s до s1. Поэтому дополнительное условие возникновения внутренней монопольной цены состоит в том, чтобы совокупное сокращение выручки от падения мировой рыночной цены не было настолько большим, чтобы поглотить весь монопольный доход внутреннего картеля.
Если проникновение новых игроков в эту отрасль производства свободно, то в долгосрочной перспективе такой национальный картель не может сохранить монопольное положение. Монополизированным ресурсом, использование которого картель ограничивает (когда речь идет о внутреннем рынке) с целью получения монопольных цен, является географическое положение, которое легко может быть воспроизведено любым новым инвестором, построившим новый завод в границах Атлантиды. В преобладающих в настоящее время условиях поступательного технологического развития завод, построенный последним, как правило, будет более эффективным, чем более старый завод, и будет иметь более низкие средние издержки. Стимул потенциальных инвесторов, таким образом, двоякий. Он заключается не только в монопольном доходе участников картеля, но и в возможности обойти их с помощью более низких издержек производства.
Здесь опять на помощь старым фирмам, образующим картель, приходят институты. Патенты дают им законную монополию, которую никто не может нарушить. Конечно, лишь часть их производственных процессов может быть защищена патентами. Но конкуренту, не имеющему возможности использовать эти процессы и производить соответствующие изделия, это может создать такие помехи, что не позволит ему войти в картелизированную отрасль.
Владельцы патентов, обладая законной монополией, в случае благоприятного стечения обстоятельств могут использовать ее для назначения монопольных цен. Вне области действия собственно патента патент может принести дополнительную пользу, помогая установить и сохранить монополию, основанную на разнице условий, там, где существуют исходные институциональные условия возникновения такой монополии.
Мы можем предположить, что некоторые мировые картели будут существовать даже в случае отсутствия вмешательства государства, которое обеспечивает другим товарам необходимые условия, требующиеся для образования монополистического объединения. Запасы некоторых товаров, например, алмазов и ртути, самой природой ограничены небольшим количеством источников. Владельцы этих ресурсов легко могут объединиться для согласованных действий. Но в мировом производстве подобные картели играли бы очень незначительную роль. Их экономическое значение было бы очень невелико. Важное место, которые картели занимают в наше время, является следствием интервенционистской политики, принятой на вооружение правительствами всех стран. Проблема монополии, стоящая сегодня перед человечеством, не является результатом действия рыночной экономики. Она продукт целенаправленной деятельности правительства. Она не является одним из зол, присущих капитализму, как трубят демагоги. Наоборот, она плод политики, враждебной капитализму и направленной на подрыв и разрушение его функционирования.
Классической страной картелей была Германия. В последние десятилетия XIX в. германский рейх начал реализацию обширного плана Sozialpolitik. Идея состояла в том, чтобы с помощью законов так называемого прорабочего законодательства, превозносимого плана социальной защиты Бисмарка, а также профсоюзного давления и принуждения, направленного на повышение ставок заработной платы, увеличить доходы и повысить уровень жизни наемных рабочих. Поборники этой политики не вняли предупреждениям экономистов. Экономических законов не существует, объявили они.
