Адепт поставил в центре круга медный таз, налил в него из кувшина воду, опустился на колени и пригласил меня последовать своему примеру. Я тоже устроился на полу. Комната нам досталась насквозь продуваемая сквозняками, однако внутрь круга не проникало ни дуновения. Лишь мерное тиканье часов напоминало, что мы еще находимся в нормальном мире, наполненном звуками и шорохами.
– Ну что ж, время пришло, – произнес Адепт, когда стрелки часов указали на час ночи.
Я содрогнулся. Возникло ощущение, что меня сдавила и тут же отпустила гигантская рука – Венера вступила на порог пятого дома. Мы могли начать преодоление рубежа, и в нашем распоряжении будет еще целый час. Мы окажемся в центре пересечения самых фантастических сил, от которых берут начало бесчисленные цепи событий и тончайшие взаимозависимости элементов окружающего нас мира. Мы еще не бросились с головой в этот океан, но даже сейчас я ощущал себя неуютно и начинал жалеть, и то так рьяно подговаривал друга на эту авантюру.
– Ну что, вперед? – спросил Винер.
– Не знаю, – протянул я. Меня кольнуло опасение, что я не выдержу этого испытания.
– Решай быстрее. Мы не можем мешкать.
– Идем вперед!
Была не была! Нельзя давать волю своим слабостям и малодушию. Если ты уступишь им в одном, они тут же потребуют уступок в другом, так что вскоре ты полностью окажешься в их власти, станешь мнительным и чересчур озабоченным своим уютом и безопасностью, а это было бы для нас верной смертью. Не говоря уже о том, что мне противен образ сытого бюргера, не видящего ничего, кроме своего дома, лавки и мелких удовольствий. Они, глупцы, даже не знают, что рядом с ними огромный мир.
– Не пожалеть бы потом. Гляди в воду. – Адепт взял из золотой коробочки щепотку какого-то вещества и бросил в таз. Вода на миг вспыхнула синим пламенем, как подожженный спирт, после чего снова приобрела свой обычный вид.
– А туан кварзгл империнум абра, – начал нараспев читать Адепт заклинание атлантов, которых до сих пор никому не удавалось превзойти в магических искусствах. Звук – огромная сила, и в «миг немого грохота» он может открыть дверь.
Страшные слова умершего языка, словно клубы дыма, парили в воздухе. С каждым новым словом в мире нарастало какое-то содрогание. Казалось, начинается землетрясение, которое разнесет дом в щепки, а земля вокруг него расколется глубокими трещинами. Но на самом деле не дрогнул листок в цветке на подоконнике, не было даже легкой ряби на воде. Трясло где-то в иных мирах, которые невидимы для нас, но в которых всегда присутствует частичка нашей души.
– А лугзант раст ва! – торжественно и величественно закончил Адепт, взял лежащий рядом с ним его магический кинжал, руны которого светились сейчас раскаленным железом, и погрузил лезвие в воду. К моему удивлению, кинжал не упал, а остался стоять, будто его воткнули в землю.
– Не отрывай глаз от воды! – прикрикнул Адепт, и голос его донесся откуда-то из далекого далека.
Сказал он это вовремя, потому что мной овладело труднопреодолимое желание отвести глаза от ее поверхности. Вода пошла мелкой зыбью и теперь была похожа на озеро, на которое смотришь с высокой скалы. Что-то отталкивало мой взор. Но, сделав титаническое усилие, я не оторвал его. А потом уже не смог бы обвести глаза, даже если бы очень сильно этого захотел. Голубая плоть воды втягивала меня в себя, разрывала мои связи с этим миром И я устремился вперед с нарастающей скоростью через изломанный туннель с серебряными стенками…
Я лежал на скользком льду. Склон был довольно крутой, и при одном неверном движении я заскользил бы вниз. Скосив глаза, я увидел распластавшегося рядом Адепта
– Теперь наверх, – едва слышно прошептал он, но даже эти слова дрожью прокатились по окружающему миру.
Лед, на котором мы лежали, готов был расколоться и обрушиться в бездну Воздух тоже пришел в движение, завибрировал-вот-вот он в гневе разразится грохотом и молниями. Замерцал мягко льющийся со всех сторон свет, и я почувствовал, что он может слиться в ослепительный шар, который испепелит незваных гостей и оставит от них лишь горсть пепла.
Всем телом я вжался в лед. Моя щека и руки ощущали его обжигающий холод Я ждал смерти. Но через минуту все успокоилось. Адское эхо затихло. Я чуть было на радостях не проговорил «Слава Богу», но вовремя прикусил язык. Слова, произнесенные в полный голос, наверняка взорвали бы тут все.
Адепт глазами указал мне наверх. Я сделал движение. Склон завибрировал, но мне удалось продвинуться на несколько сантиметров. Потом еще немного. Так, теперь нужно подождать, пока все затихнет и успокоится, и преодолеть еще несколько сантиметров.
Где мы находимся? Что за пространства раскинулись вокруг нас? Я мог лишь разглядеть искрящуюся, уходящую вдаль поверхность льда и кусочек синего неба наверху.
Еще чуть выше. Еще… Пальцы скользнули, ноги разъехались, и я устремился вниз. Я не мог найти опоры. Я скользил сначала медленно, потом быстрее, теряя с таким трудом завоеванные метры. Я летел навстречу гибели.
В мыслях я уже распрощался с жизнью, и тут моя нога наткнулась на бугорок, соскользнула с него, но я успел зацепиться коленом, замедлив скольжение. Колено тоже сорвалось, однако мне удалось обхватить бугорок руками. Наконец-то я обрел хоть какое-то сцепление со льдом. Спасен!
Теперь передохнуть и снова вверх. Вскоре я наверстал упущенное и устремился выше и выше.
Сколько продолжался наш подъем – точно не знаю. Может быть, пятнадцать минут, а может, и четыре часа. Со временем здесь творилось что-то неладное, я не мог уцепиться за него разумом, как не мог руками удержаться за лед, когда скользил вниз.
Вскоре мы настолько приноровились к плавным, размеренным движениям, что я начал забывать об опасности и совершил ошибку. Я всего лишь дернулся чуть сильнее – и окружающее пришло в движение. Начал разрастаться утробный рев, как при селевом потоке, в лицо пахнуло обжигающим дыханием, волосы встали дыбом. В районе позвоночника начала формироваться колющая боль. Минута, другая… Буря нарастала. Боль росла…
И вдруг буря и боль ушли…
Опять мягко, избегая резких движений, надо было ползти по склону. К какой-то неведомой цели, И пришел миг, когда пальцы, вместо обжигающего, пробирающего до самых костей льда, ощутили мягкую, пушистую, теплую поверхность. Это был поросший мхом камень. Я подтянулся, напрягся, с трудом выбрался на ровную площадку и осторожно разогнулся.
– Нам повезло! – во весь голос произнес Адепт.
Я втянул голову в плечи, ожидая страшнейшего удара стихий. После таких громких слов на нас должен был обрушиться весь этот мир. Но не обрушился.
– Не бойся, – успокоил меня Винер. – Мы преодолели самую трудную часть – склон, разделяющий миры. Теперь мы здесь. Можно говорить, кричать, махать руками. – Он притопнул ногой и… И ничего!
Я огляделся. Странно, в первые секунды я не видел ничего, кроме площадки, на которой мы стояли, дальше было какое-то голубое, с синими всполохами мерцание. Постепенно глаза стали привыкать, и, как при наведений резкости в подзорной трубе, цветные блики, огненные зигзаги начали обретать формы, стали проступать контуры мира. Вскоре нашим глазам предстала поразительная картина.
Мы стояли на гребне горы. А вокруг простиралась ни с чем не сравнимые по размерам и величию гигантские горы, прорезавшие долины и море вдали. Горы эти были изумрудные и красные, зеленые и фиолетовые, сверкающие в лучах льющегося со всех сторон света. Одну из них обвила переливающаяся всеми цветами радуги змея с рогами и перьями на голове. Ее шея монотонно раскачивалась из стороны в сторону. Длина змеи достигала многих миль. Но она не была самым невероятным существом здесь. У кромки моря наскакивали друг на друга, потом окунались в воды и снова сплетались в жутком, и вместе с тем грациозном танце два дракона. Удары их крыльев вызывали такие волны, которые сразу могли бы потопить целый флот. Слева от нас обрушившийся снизу вверх водопад разбивался о похожую на гроб скалу. Чей-то плавник, размером с Кельнский собор, прорезал поверхность изумрудного моря. Корабль, похожий на парусник из самых красивых потаенных снов, плыл через круглое черно-красное горное озеро, время от времени выпрыгивая, как огромный кит, из воды, и тогда с него катились вниз алмазные струи. Две птицы, по сравнению с которыми птица Рух показалась бы жалким полудохлым цыпленком, парили в вышине, а рядом с ними зигзагами летел загадочный треугольный серебряный предмет.
Но самое поразительное находилось за нашими спинами. Когда я оглянулся, то увидел на горизонте город. Но это был необычный город. Он завораживал тем, что постоянно менял свои очертания. Только что в нем были храмы с быками и крылатыми драконами, вздымались вверх уступчатые пирамиды, и вот уже их сменяли ажурные дворцы, замки, неприступности и красоте которых позавидовал бы любой феодал. Вслед за этим появились гигантские черные утесы и устремленные в небо стрелы, с трудом верилось, что это здания, но" это были именно они. Их сменяли сооружения разных цветов и таких замысловатых форм, которые просто не укладывались в голове.
