Он ткнул пальцем в пространство.
— Конь понес в том направлении.
Фальк отправился на поиски. Дрого спешился и обтер окровавленный клинок горстью сосновых иголок. Он взглянул на Валлона и, покачав головой, втолкнул меч в ножны.
Франк отошел в сторону и обратил взор к разгорающемуся рассвету. Он глубоко вдохнул смолистый воздух, с удивлением осознавая, что по-прежнему жив. Один из исландцев вышел из леса и окликнул его.
— Нашли Хельги.
Прежде чем Хельги вывалился из седла, конь успел унести его довольно далеко. Исландцы обступили его кольцом. Он лежал на боку, привалившись спиной с стволу поваленной березы. Бледное как мел лицо, закатившиеся глаза, из уголка посеревших губ стекает кровавая струйка. Валлон собрался уже склониться над ним, но Дрого оттянул его в сторону.
— Тебя он сейчас меньше всего хочет видеть.
Нормандец опустился на колени и поднял безжизненную руку Хельги с его груди. Валлон поморщился. Топор Торфинна нанес ужасающую рану. Удар пришелся ему в подмышку, разрубив туло-нище по диагонали. Обнаженное сердце билось в раскрытой грудной клетке, а из рассеченных кишок сочилась зловонная жидкость. Дрого сжал ему ладонь. Валлон взглянул на исландцев.
— Уже послали за его сестрой?
— Его душа отлетит намного раньше, чем она сюда доберется.
Франк сел на упавшее дерево и стал беззвучно вторить молитве Дрого.
— Gloria Patri, et Filio, et Spiritui Sancto…[73]
Когда он поднял глаза вновь, гордого красавца Хельги уже не было в живых. Его смерть не принесла никакого удовлетворения Валлону. Он был ему помехой, но не врагом. Франк пошел прочь. Остановившись, он взглянул на реку. Это был рассвет чудесного дня: солнечные пятна на кронах деревьев, золото среди темной зелени хвои. Где-то вдали забарабанил дятел.
Раздался крик. К нему присоединился еще один, и, к тому времени когда Валлон вернулся на гряду, уже целый хор взволнованных голосов разносился по лесу. От увиденной им картины у него перехватило дыхание. Оттуда, где находился лагерь викингов, в небо поднимался черный столб дыма. Осклабившись, Валлон сказал:
— Не такая уж и глупая затея, правда?
Дрого нервно хохотнул как профессиональный игрок, побежденный невероятно везучим соперником.
— Однажды удача отвернется от тебя, и я жду не дождусь этого дня.
— Удача любит отважных.
— Скажи эго его сестре.
Валлон посерьезнел.
— Лучше ты сообщи ей эту новость.
Нормандец кивнул и вскочил в седло. Рядом стоял Вэланд, и, когда Дрого развернул лошадь, они переглянулись друг с другом. Дрого бросил на франка взгляд через плечо, странно улыбнулся, а затем ускакал.
Исландцы понесли павших товарищей в лагерь, оставив викингов на поле боя, — их либо сожгут соотечественники, либо разорвут волки и птицы-падальщики. Когда все покинули место сражения, Валлон с сокольником спустились к реке ждать возвращения Радульфа. Вэланд сидел и гладил пса, глядя на противоположный берег.
Наблюдая за ним, франк подумал, что гордился бы таким сыном.
— Ты прирожденный воин. Даже я, воспитанный солдатом с раннего детства, в твои годы имел на своем счету меньше поверженных противников, чем ты.
— Мне это не доставляет никакой радости.
— Я, признаться, удивлен. Ты, помнится, говорил, что твой дед был викингом и не желал становиться кем-то иным. Мне казалось, ты гордишься его деяниями.
— Те истории он рассказывал мне, копаясь на своих грядках.
Вэланд мельком глянул на Валлона.
— А вам доставляет удовольствие убивать?
Валлон подумал над его вопросом.
— Мне приносит удовлетворение победа над неприятелем. Этот мир — опасное место. Жизнь — жестокая игра. Твои соколы хорошо это знают.
Молодой человек презрительно засмеялся.
— Если бы вы жили среди диких зверей, то знали бы, что они убивают только по необходимости. Одни лишь люди сеют смерть для развлечения.
— Я воюю не для развлечения.
— А для чего же? Разве вы верите в то, что правители, чьи армии вы ведете в бой, оплачивают войну ради того, чтобы мир стал лучше?
Франк набрал побольше воздуха в легкие. Еще два года назад пейзанин, осмелившийся задать ему подобный вопрос, был бы по его приказу запорот до смерти и забыт уже к следующему утру. Вэланд не сводил с него взгляда.
— Вы не ответили.
Ответ Валлона был уже готов, но что-то его сдерживало.
«Я предпринял это путешествие во искупление своего смертного греха и поклялся, что не лишу жизни другого человека, если только он не будет угрожать моей собственной жизни или жизням моих подчиненных. Прошло шесть месяцев, и я уже сбился со счета убитых мною. И это еще не конец».
Франк улыбнулся.
— Я воюю, потому что это единственное, что я умею делать хорошо. — Валлон сжал ладонь сокольника. — Теперь иди. Сиз, должно быть, волнуется.
Вэланд поднялся. Валлон скосил на него глаза.
— Прежде чем Дрого уехал, ты с ним обменялся взглядами, как будто у вас есть какой-то общий секрет.
— Какие еще секреты у меня могут быть с Дрого?
Косые тени от поднимающегося солнца скрыли лицо сокольника. Валлон кивнул.
— Конечно, я должен был бы сам догадаться. Не заставляй Сиз ждать.
Когда сокольник ушел, Валлон закинул руки за голову и уставился в небеса. Клин гусей, которые едва не касались крыльями друг друга, пролетел вверх но реке. Вскоре они будут на юге, потратив всего несколько дней на путь, который «Буревестник» не пройдет и за месяц. В ближайшем будущем их продвижение усложнится из-за наступления зимы и отсутствия провианта. Исландские шкиперы говорили Радульфу, что обогнуть Северный мыс в это время года не представляется возможным. Сколько же у них проблем, о которых ему придется позаботиться! Осознавая это, франк все время ловил себя на том, что в мыслях он неизменно возвращается к принцессе Кэйтлин.
На реке, поверхность которой была усеяна сверкающими солнечными зайчиками, появилась лодка. Валлон поднялся и приставил к глазам ладонь козырьком. Отправлялись шестеро, а возвращаются только пять человек. Он различил коренастую фигуру Радульфа и теперь молился, чтобы недостающим членом отряда не оказался Геро или Ричард. Франк вышел на отмель и окликнул пассажиров шлюпки. Он возблагодарил Бога, когда заметил среди них лица Ричарда и Геро. Осознав, что недостающим оказался исландец, которого он даже не смог вспомнить в лицо, франк испытал угрызения совести.
По мере приближения шлюпки Валлон рассмотрел, что борода Радульфа обгорела и превратилась в кудрявое мочало, а вместо бровей чернели опаленные полоски. Франк помог ему выбраться на берег.
