«Я люблю его, Эми. Теперь я знаю, что чувствовал Питер много лет тому назад; его дружба со мной перешла в любовь. А моя нет. Я любила его только потому, что любила Миранду. Возможно, в один прекрасный день и Чарльз, любя малышку Эми, полюбит и меня. Если бы он только вернулся домой – да, теперь это настоящий дом, потому что по нему ползает Эми, разбрасывая повсюду игрушки, погремушки, книжки. Мы с Магдой день-деньской только тем и занимаемся, что готовим квартиру к его приезду, хотя Бог знает, увидит ли он ее когда-нибудь. В редакции его ждут три неотложные рукописи, и все же…»
Зазвонил телефон, и она бросилась к нему. Это была Миранда, и Мэг едва удалось скрыть свое разочарование.
– Ну как ты, дорогая? Почти неделя прошла. Что-нибудь изменилось?
– В какой-то мере.
– Ты не можешь говорить? Рядом Питер?
– Нет, я одна. Я услала его в «Костгад». А дети спят.
– «Костгад» – это звучит так чудесно, как раньше.
– Да.
Мэг взглянула на часы. Четверть одиннадцатого. Миранде еще рановато беспокоиться.
– Так что же? – спросила она.
– Да нет, ничего. Просто, знаешь… мы пытаемся… начать что-то другое.
– Что ты имеешь в виду?
– Ничего. А ты одна по-прежнему?
– И да, и нет. Магда приходит ко мне каждый день.
– О Боже.
– Да нет. Это прекрасно. Нет, правда. Я переделываю гостиную, а без нее я бы не справилась.
– А что Чарльз?
– Ну, я теперь знаю, где он. В килбурнском доме.
– В твоем?
– Да. Он сказал Магде, и больше ни одна душа про это не знает. Даже его секретарша.
– Странно. Оба там – и Чарльз, и Питер. Своего рода убежище – от нас. – Миранда натянуто рассмеялась.
– Никогда так об этом не думала. Надеюсь – я так на это надеюсь! – что в день юбилея он приедет домой. Магда собирается приготовить невероятный гуляш.
– А ты с ним говорила?
– Нет. Я просто жду. Я не могу Чарльза заставить что-либо сделать.
– Ты могла бы послать ему приглашение. Мэг засмеялась, но все же произнесла:
– Нет, не думаю.
– Слушай, сестренка. Это же твой дом. Тебе следует туда отправиться и все посмотреть. Просто посмотреть, как там и что – даже не общаясь с Чарльзом!
Мэг продолжала смеяться.
– Миранда, ты все такая же хитрюга!
– Правда? – печально проговорила та знакомым с детства голоском. – Думаю, сейчас мне это необходимо.
Помедлив, Мэг спросила:
– Ты не можешь сказать мне больше?
– Да нечего особенно рассказывать. Он все время принимает меня за тебя.
– Ах, сестренка. Прости меня.
– Но не это меня беспокоит. Просто, знаешь… ну, мы ведь были кем-то вроде временных любовников, так? А теперь мы больше не любовники. Мы должны стать друзьями. Но на это нужно время.
Мэг не отвечала; какая ирония судьбы в их сходных ситуациях, но это-то ее и задевало столь сильно. Миранда произнесла:
– Да все о'кей, сестренка. Мне так трудно. Он… он стоит мне каждую секунду моей жизни. – Она помедлила, затем добавила: – Видела бы ты свой новый портрет. Он уже иной. Такой дикий и несдержанный…
– Ах, дорогая моя… да ведь это ты! Он может называть его Мэг, но это ты!
Миранда хмыкнула:
– Ну, как бы то ни было… он восхитителен. – Она вздохнула. – Мэг, не теряй время, не сиди вот так. Иди и поговори с Чарльзом.
Мэг подняла голову и обвела взглядом свою новую мебель.
– Ясно, – ответила она.
Она опять села за письмо. «Каменный сад» продолжает прекрасно расходиться здесь. А как там? Ты закончила «Адвоката дьявола»? Я только и думаю что о будущем, когда мы с Эми, надеюсь, сможем приехать повидаться с тобой. Ты будешь удивлена, как она выросла. Но она по-прежнему распевает свои лунные песенки…»
Семнадцатого, во вторник, был яркий, но холодный рассвет. Магда появилась, как и обычно, в половине десятого и сразу же кинулась к холодильнику.
– Что-нибудь слышно от мистера Ковака? – поинтересовалась она, пока Мэг одевала выкупанную Эми.
Мэг лишь покачала головой. Магда поджала губы.
– Тогда вам надо позвонить ему. Как же он узнает про гуляш, если ему никто об этом не сообщит?
Мэг отозвалась:
– Он знает, что сегодня праздник, Магда! Если ему хочется поработать…
– Он не может работать всю ночь!
– Он просто захвачен работой. Вы же видите.
Но к полудню Чарльз тоже не объявился, хотя юбилейные торжества уже достигли во всем городе наивысшего подъема. Магда с Мэг без устали смотрели телевизор, а в три часа повезли Эми в Гайд-Парк, чтобы насладиться праздником. Кругом толпился народ, их толкали и теснили.
– Лучше бы смотрели телевизор! – прокричала ей в ухо Магда. – Эми не любит подобных столпотворений.
Мэг кивнула, и они стали выбираться из толпы. Домой они явились совершенно разбитые. Мэг взглянула на опустившиеся углы рта Магды и приняла решение.
Она набрала собственный, такой знакомый номер телефона. Но в трубке слышались только длинные гудки. Она подняла брови в ответ на вопросительный взгляд Магды и соединилась с телефонисткой.
– Боюсь, что аппарат отключен, мадам, – через некоторое время ответил девичий голосок.
Мэг повесила трубку.
– Отлично. Он явно там и только не подходит к телефону. Если ты останешься с Эми, я поймаю такси и подскочу в Килбурн.
В мгновение ока Магда ожила.
– Это лучше всего, – согласилась она, снова улыбаясь и подбрасывая на колене Эми. – Я прекрасно посижу с девочкой. А вы тащите сюда ее отца.
Это прозвучало просто и естественно.
Оказалось все не так. Во-первых, такси в этот день были нарасхват. Наконец Мэг удалось найти машину у того самого роддома, куда отвозил ее прошлой осенью Чарльз. Так что было уже пять часов, когда она остановила водителя около «БМВ» Чарльза, припаркованного около дома номер семнадцать. Она с благодарностью распростилась и, почти теряя сознание, пошла к парадному. Ей всегда был виден через окно приход посетителей; куда лучше было бы изумить Чарльза своим появлением.
Но смущение ее оказалось напрасным, потому что на стук в дверь никто не отозвался.
Она постучала еще, потом пересекла крошечный палисадник, чтобы заглянуть в окно. В гостиной никого не было, а дверь в кухню оказалась плотно закрытой. Она нахмурилась, внезапно похолодев от мрачных предчувствий. Только подумать, что Чарльз, возможно, болен, ему плохо и он один! Она вспомнила, как он рассказывал, что много лет назад для него было так важно знать, что поблизости есть кто-то. Но ее соседи думали, что она на Артемии, а дом сдают разным безвестным арендаторам.
Она нетерпеливо порылась в сумке и наконец отыскала ключи среди ручек на самом дне. Молясь, чтобы он не накинул на дверь цепочки, она осторожно вставила ключ. Он повернулся в замке. Она вошла в дом.
