— Вот это да… — растерянно протянула Кристина.
— И “это”, и “да”, — признал я её правоту. — Кто это такие, ни варпа непонятно. И технологии маскировки у этих непонятных запредельные, — задумчиво протянул я. — Это мощнее любых голографических полей ушастых. Ты их не видишь и даже не ощущаешь, а это… — не договорил я, но было понятно. — И какого варпа Сикарус постоянно закрыт щитами — я понимаю. Как и почему флот прячут. С этакими замаскированными типами атака может произойти в любое время.
— Но кто они? Я не понимаю, вроде и не еретики, — недоумённо протянула Кристина.
И да, никаких надписей в стиле “Император-лох” и прочих развесёлых вещей на кораблях не виднелось. Впрочем, это не стопроцентный показатель лояльности, конечно. Но, в целом, хаосня своей еретичностью козыряла и символику всяческую выставляла напоказ.
А тут напоказ была… имперская символика. Ни варпа не понимаю, но очень интересно, заключил я. Ну ладно, не напоказ, но откуда у имперцев столь продвинутая технология маскировки, как технического так и варп-типа? Что это, извиняюсь, за “руины былого величия”, чиненные-перечиненные? И вообще, почему я, Инквизитор Священного Ордена, ни варпа не знаю о столь масштабной военной операции в недрах Очка, уже возмутился я.
— Так, сопряжение не покидай, аккуратно облетаем этих типов, не приближаясь на расстояние обнаружения. Будем смотреть и думать, — озвучил я, на что тереньтетка кивнула.
По облёту я не то, чтобы недоумевал, но был весьма озадачен. Итак, есть полторы дюжины судов, в неважном состоянии, под запредельным скрытом. Чёртова дюжина из них, считая центральный тяжёлый дредноут несут на себе атрибутику астартес, причём легионную. Вот, казалось бы, всё понятно, Магнус какой или Ангорну гвозди в голову ударили.
А только атрибутика на кораблях была девятнадцатого легиона, напрочь лояльного и давно распущенного на лоскуты-ордена, по заветам Жили.
А тут легион, суда и вообще. Пять корыт же, помимо вполне имперской атрибутики, носили символ, мне неизвестный: простой череп, с гало из пламени. В виде нимба, а не горящий, ну и кости всяческие, явно в виде узора. Не знаю такого, недоумевал я, плюнул, да и залез в планшет, освежать память.
Итак, что у нас выходило по девятнадцатым из достоверно известного: военная разведка и десантные штурмовики в одном флаконе, как стиль Легиона. Примарх, Корвус Коракс, дядька-косплеер, любитель воронья всяческого. Да, назывался легион, как и Орден-преемник, естественно, “Гвардия Ворона”.
Отличались, согласно архивам ВКП тем, что присоединяли к Империуму Миры с минимальной кровью, убивая тех, кого надо, а не тех, кто под руку подвернётся. Присоединённые Миры “Псами войны”, которые ныне “пожиратели Миров”, например, населёнными были весьма условно.
Из любопытного, правда, варп знает, насколько достоверного: к концу Ереси от легиона остался жалкий огрызок, причина точно не раскрыта. И обратился Корвус к Импи, а Импи взял… да и открыл воронятине “тайные тайны производства имплантов Астартес”. Не ВОСпроизводства, чем заняты и поныне, а именно “данные разработчика”. Начал после этого примарх ударно клепать новых воронят “лучшее предыдущих”, но безблагодатно это начинание провалил. Наплодив каких-то лютых мутантов.
В архиве указания, что “во всём виноват двадцатый, сиречь Альфа-Легион”, но вот я не уверен. С двадцатым, легионом инфильтраторов-метаморфов, всё весьма мутно. Вроде предали. Но не факт. Вроде бы у них был примарх, вроде бы — аж не один, но, вроде бы, помер. Или померли. Вроде.
Смех смехом, но мутность двадцатых столь эталонна, что сказать что-то точно видится невозможным. Вплоть до того, что не исключено: в какой-нибудь “пафосно страшный, гибельный для Империума момент” альфа-легионеры перестанут притворяться демонетками, чумоносцами и кровопускателями, прирежут своё руководство и весело поинтересуются: “А здорово мы их развели? Гидра Доминатус, кстати.”
А может и нет, но реально — в архивах ни варпа толкового, вплоть до того что “если непонятно, кто и зачем сотворил гадость — виноват альфа-легион, они такие”.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ну да в варп двадцатых с их “вроде бы”. Проект воспроизводства накрылся медным тазом. Жилино “больше трёх не собираться” для Астартес остатки легиона приняли, в ордена переформатировались. Сам Корвус неустановленное время предавался тоске и печали (реально непонятно, то ли год, то ли век, то ли вообще день) на родном Мире в своей специальной башне, несомненно, созданной для предачи тоске. По окончанию этого важного дела он каркнул: “Nevermore!” (привет воля мифа), ну и двинул в Очко, разить братцев-предателей. И более его видом не видывали, слыхом не слыхивали не менее восьми тысячелетий, а то и более того.
И вот тут, в самых недрах Очка, у Сикаруса, бултыхаются лоханки с символикой Легиона. Ну черепа с нимбом ладно, варп знает, кто они, но основная часть группировки выходит воронья. И на хрена — реально не понимаю. Да и сам примарх, если, положим, он тут. Он что, совсем на отсутствие ума, извиняюсь, ударенный? Восемь тысяч лет заниматься какой-то хернёй, ну максимум — запереть немалую часть несунского флота на Сикарусе?
Так бред, да и летают несуны, хотя без этого “засадника” летали бы больше. Но и сбивались бы больше, вот в чём самая соль! Ладно, будем считать, что примарха там нет, а эти древние корыта ведутся фанатиками, исполняющими “примарший наказ”. Тоже, несомненные психи, но таковое в Империуме отнюдь не редкость.
— И что мне с этим делать? — вслух подумал я.
— С этими кораблями? — уточнила Кристина.
— Ну да, можно, конечно, просто улететь, — задумчиво ответил я. — Но они — весьма внушительная сила. Да и, судя по состоянию орбитальной группировки Сикаруса — неприятная предателям. Хотя, может и не они, конечно. Но что они тогда тут делают? Или вообще, ленивые еретики, которым символику на захваченных кораблях лень поменять? А где они тогда это богатство, — потыкал я в корабли лапой, — добыли?
— Не знаю, — бодро отрапортовала подруга дней моих суровых.
— Вот и я не знаю, — протянул я. — Так, Кристина, давай вот что сделаем. Ты, наконец-то, оденешся, а то мало ли, может и встретим кого.
— Ревнуете? — поиграла ресничками тереньтетка, полыхнув в свете и ветре удовольствием.
— Безумно, — ответил я, героически не впав в челодлань и не высказав всё, что я думаю.
Ну, хоть в порядок себя привела, мысленно хмыкнул я, когда эманирующая чуть ли не счастьем Кристина одевалась.
— Далее, я хочу попробовать связаться с этими кораблями. Осторожно, с учётом того, что это могут быть враги. А значит, тебе стоит учитывать, так что в глубокий варп мы должны иметь возможность уйти в любой момент, — отметил я, на что уже собранная девица понимающе покивала. — Правда, вопрос: как связаться с этими типами? Их не видно в материуме, ну, точнее в том, где мы сейчас находимся, — уточнил я. — А значит, они с ним не взаимодействуют и вокс-передачу не получат.
— А как они тогда следят за несущими слово? — задумчиво спросила тереньтетка. — Пси-способности на таких расстояниях весьма неточны, — уточнила она.
— Хм, да, может и так. Тогда я пробую связаться с малым кодом Инквизитора. Передатчик у нас дохлый, до кораблей дотянет, а до Сикаруса и баз — точно нет, — прикинул я. — Ну а если не поможет… будем думать.
— А почему бы мне не попробовать связаться с ними телепатически? — уточнила Кристина, нахмурилась и сама себе ответила. — Сикарус, да?
— Угу, — кивнул я. — Теоретически я могу попробовать ограничить распространение телепатического сигнала полусферой. Но, на практике никогда такого не делал. Так что для начала попробуем воксом. И, Кристина, будь готова.
— Всегда готова, Терентий, — важно покивала девица, на что я только и мог, что мысленно улыбнуться.
И начал я воксить нашим слабеньким передатчиком. И воксил минут пятнадцать, передавая малый код и вопросы в стиле: “есть кто дома? Я вас вижу. А не желаете побеседовать?” и даже “принять Инквизитора на борт, раком встать и булки раздвинуть, вороньи дети!”
