Не говоря о главном из них – Западной Европе. Откуда к ИГИЛ и «Джабхат ан-Нусра», АКИМ и ДЗЕДЗА, «Аш-Шабаб» и другим крайним радикалам едут тысячи добровольцев. С паспортами Евросоюза. Владеющие европейскими языками. Знающие западный мир и его законы и умеющие этими законами пользоваться. Готовые убивать и убивающие всех, кто встаёт на их пути… Продукт европейских ценностей и толерантности во втором поколении.
Эпоха полумесяца
Что характерно, мусульмане в диаспоре – люди как люди. Если они, конечно, не живут в замкнутых общинах, вся жизнь которых сосредоточена вокруг мечети с радикальным имамом. Который, во-первых, как положено нормальному менеджеру от религии, должен удержать свою паству и потенциальных спонсоров на коротком поводке, чтоб не ушли на сторону. И во-вторых, стремится обеспечить нормальные контакты с внешним миром, что означает страну или исламистскую группировку, на которую он ориентируется – ещё один источник постоянного дохода.
А так – врачи, техники, инженеры, учёные, бизнесмены. Некоторые всемирно известны. Других знают в пределах их квартала. Третьи вообще, кроме членов семьи, ни с кем особо не общаются. Дети поступают в школы и колледжи. Внуки заканчивают престижные или обычные университеты. Всё как у всех. Хотя, конечно, в Соединённых Штатах, Канаде и Латинской Америке, где никто ни с кем не цацкается, как в Европе, интеграция быстрей и глубже.
В Евросоюзе, где пособия выплачивают, не успеешь открыть рот, страны исхода ближе и поток эмигрантов гуще, процесс замедлен. Стимулы не те. Общины европеизированных старожилов размывает приток новоприбывших, носителей стандартов, характерных для традиционного исламского общества. Но, в общем, на исторический путь евреев в Европе очень похоже. До той поры, пока речь не заходит об Израиле, отчего исламская диаспора быстро звереет. А вот тут начинается принципиально разное. И сильно.
Сколько евреев отметилось в терроре против мечетей, мусульманских школ или клубов во Франции? Англии? Швеции? Германии? Сколько нападений евреев на арабских или пакистанских стариков в год фиксируется в этих и всех прочих странах Европы? Сколько терактов против государств, где они живут и гражданство которых имеют, евреи совершают? Ноль? Ну да. А, собственно, почему так? И почему у мусульман это не так?
Борьба с исламофобией – занятие увлекательное, пока не взглянешь на статистику. Как правило, не слишком известную широким массам. Уж очень она неполиткорректна. Пока скажем, что в толерантной Европе за запрет на ношение паранджи в общественных местах выступают восемьдесят два процента французов. Семьдесят один процент немцев. Шестьдесят два англичан. Пятьдесят девять процентов испанцев. Если с мусульманами в Европе всё так замечательно, как утверждают европейские левые, почему эти показатели такие?
По данным немецких социологов, накануне «Арабской весны» в Европе проживало почти пятьдесят четыре миллиона мусульман, причём в государствах, входящих в Евросоюз, шестнадцать миллионов, что превышало три процента общей численности населения ЕС. Впрочем, эти данные, не учитывающие нелегальной иммиграции, чрезвычайно занижены.
По переписи 2001 года в Англии и Уэльсе жил девяносто один с небольшим процент коренных европейцев, а в 2011 году – только восемьдесят шесть процентов. Мусульман в 2001 году в Англии было полтора миллиона, в 2011-м – более двух с половиной, а с Уэльсом и Северной Ирландией – более трёх миллионов (более пяти процентов населения).
На 2013 год в Великобритании два миллиона человек были выходцами из Пакистана, два с половиной из Индии (семьсот тысяч из них мусульмане), около семидесяти тысяч – из Сомали. По прогнозу на 2021 год мусульмане составят десять процентов населения Британских островов.
В Лондоне впервые за его историю менее половины исконного, европейского населения и более миллиона мусульман. В Тауэр-Хэмлетс, в Ист-Энде, число мусульман составляет более трети. В Бредфорде пакистанцы начали селиться только после Второй мировой войны. В 1991 году их было тринадцать процентов, в 2001-м двадцать, в 2011-м – тридцать процентов населения, а среди студентов университета более половины.
Про университеты сказано не зря. Британские университеты – вообще кузница кадров исламистов. Только радикалы из «Хизб-ут-Тахрир» контролируют около шестидесяти исламских студенческих обществ. Тридцать пять процентов осуждённых за терроризм в Британии исламистов имеют высшее образование. Более трети студентов-мусульман считают убийство легитимным способом достижения политических целей.
Растет число переходящих в ислам коренных англичан: всего их более ста тысяч – около пяти тысяч обращаемых в год, две трети из которых женщины. До 1963 года в стране было тринадцать мечетей. Сегодня более полутора тысяч. На тридцать местных имамов в Великобритании приходится более тысячи иностранцев. И иностранцы эти относятся к британским законам и британским обычаям с демонстративным презрением.
Собор Святого Павла – символ Англии, вмещает только две с половиной тысячи верующих. В лондонском Ньюхэме организация «Таблиги Джамаат» планирует построить крупнейшую в Европе мечеть на десять тысяч человек. Правда, местный муниципалитет пока не даёт на это разрешение.
Расширяются контролируемые радикалами «зоны под контролем шариата». Там оказывается давление на хозяев «нечистых животных» – свиней и собак. Запрещается использование изображений собак в социальной рекламе, в том числе в рекламе полиции. Таксисты отказываются перевозить слепых с собаками-поводырями. Из школ силой изгоняются христианские символы: рождественские ёлки и Санта-Клаусы, а из школьных библиотек – «нечистые» книги: сказки про трёх поросят, поросёнка Бэйба и прочая «не та» литература. Причём закон на это смотрит сквозь пальцы.
Исламисты отлично уживаются с законодательством, если могут заставить его служить себе. Так, они активно используют в свою пользу «Закон о богохульстве». В частности, бросание в человека ботинком признано в Британии исламской традицией, а не хулиганством. А если радикальные исламские организации запрещает суд, они просто меняют название. В итоге британская «Аль-Мухаджирун» стала «Аль-Гурабаа», потом превратилась в «Ислам4 ЮК», а затем её назвали «Мусульмане против крестоносцев».
Салафиты контролируют мечети, где открыто ведутся проповеди джихада. Наиболее известна среди них мечеть «Масджид ат-Таухид» в Лейтоне. Там много лет проповедовал знаменитый Абу-Катада, осуждённый, но на протяжении ряда лет не депортированный в Иорданию, где его могли казнить за организацию терроризма. Среди самых известных джихадистов-проповедников Британии были Анвар аль-Аулаки из «Аль-Каиды», Анжем Чоудари, Абу-Хамза аль-Масри, Омар Бакри Мухаммед и другие всемирно известные лидеры мирового джихада.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
