Галиции - полтора месяца и в лазарет!
Сказано было с такой лихостью, с таким бахвальством - что я не на шутку разозлился:
- Ну, везунок…
- Простите, Ваше…?
Самое интересное – не дурак, сразу видно! Но, почему так по-дурацки, у него всё получается?!
- Я спрашиваю: как долго ещё, Вы намерены пули и шрапнели ловить своей тушкой, господин офицер?! Ваша доблесть, не в том должна быть - чтобы подставлять под пули лоб, или какие другие мягкие части вашего тела и, потом по полгода валяться по госпиталям!
- Не в обычае русского офицера, отсиживаться за спинами своих подчинённых! – довольно дерзко ответил на это штабс-капитан.
- ДУРАК!!! Дурак Вы, Ваше Благородие! – горячо, со всей убедительностью ему говорю, - эта война – война пулемётов и дальнобойных пушек, если ещё сами не поняли! Она косит всех и вся – кто «за спинами» и, тех - кто перед ними. Вы не спасёте ваших солдат своей грудью, а вот головой – обязаны! Вы должны так руководить своими подчинёнными, чтоб не Вы казённые бумаги матерям и жёнам своих подчинённых писали – а, противостоящий Вам офицер Кайзера. Именно, для этого Вас - за казённый счёт столько долго учили, господин штабс-капитан…
Вижу, задумался… Ну, да и то – хлеб!
Предлагаю сладкую «плюшку» - чтоб закрепить успех:
- Вы желаете военной карьеры, господин штабс-капитан? Хотите, ещё молодым, стать генералом?
- Хотелось бы…, - с безнадёгой, - так точно, Ваше Императорское Величество! «Плох тот солдат, который не носит в своём ранце маршальский жезл!»
- Тогда, Вы должны беречь жизнь каждого солдата в бою! От него, ваша карьера зависит. Переживший первый бой неумелый новичок, набирается опыта, научится бороться со своими страхами. Три-четыре боя и он уже опытный солдат! Три-четыре месяца и он – ветеран! А с солдатами-ветеранами, любой сможет стать не только маршалом… ИМПЕРАТОРОМ!!!
Спридович стоящий за моей спиной и вполголоса о чём-то разговаривающий с Воейковым, услышав такое, поперхнулся и раскашлялся…
- …Запомните, господин штабс-капитан – именно в вещмешке солдата-ветерана, находятся ваши генеральские погоны!
Вижу, задумался конкретно…
- Ладно… Сейчас мы проведём смотр вашим «войскам», затем ещё поговорим.
***
Идём вдоль строя. Одно радует: «ратники второго разряда» пока достаточно редко встречаются – в основном молодые «шалопаи», возрастом где-то до двадцати семи лет. Останавливаюсь возле такого защитника Отечества – в одной линялой гимнастёрке, фуражке и исподнем - с завязочками за щиколотках, но браво «евшего» меня глазами и крепко сжимающего в руках винтовку.
- Ну, молодец, солдат! Дай, винтовочку то…
Осматриваю со всех сторон винтовку с примкнутым штыком, открываю затвор и смотрю через дуло на Солнце.
Идеал!
На казённике, опять же – «1915» год, двуглавый орёл и клеймо Императорского тульского оружейного завода. Ну, молодцы туляки – второй год, как война, а они качество отделки ещё довоенное держат… Доберусь вот, я до вас!
- Что-то вроде не пехотный образец, а драгунский… Почему так?
Между пехотной и драгунской «мосинками» различий особых то, нет – ствол чуть короче, да штык – хоть и с трудом, но съёмный.
Объяснял штабс-капитан:
- Какие выдали, Ваше Величество…Учились то мы на старых японских винтовках – с ещё «тупыми» пулями. Перед самым фронтом эти выдали. Правда, патроны есть, а обойм нет – приходится по одному заряжать…
- Хреново… Совсем хреново…
- Как обычно! На Японской немногим лучше было, Ваше Величество…, - пожав плечами, отвечает штабс-капитан, - нашему полку ещё повезло – другие полки и одной винтовки на пятерых не имеют, а ополченцев вооружают «берданками».
- Согласен с Вами, господин штабс-капитан: хреново - как обычно.
- Из запасных, солдат? – опять спрашиваю у «защитника» в кальсонах.
- Никак нет! Из ратников первого разряда[3], Ваше…
- Стрелять то, хоть умеешь? – спрашиваю.
- Так точно! – бойко отвечает, «поедая» меня глазами, - но лучше – штыком!
- Понятно… Господин штабс-капитан! После прохождения торжественным маршем, десять самых лучших стрелков полка через полчаса - ко мне!
- Слушаюсь, Ваше Императорское Величество!
- За что воевать идёшь, солдат? – пытаю дальше служивого.
«Ратник первого разряда» мнётся, пытается что-то промычать…
- Да, ты не очкуй! – подбадриваю, - говори своими словами – как сам разумеешь.
- Ну, там это… Как, его…? Какой-то там эрц-герц-перц Фердинанд с бабой, были кем-то убиты - а потому австрияки захотели обидеть сербов…
Штабс-капитан, только крякнул… Ну, то тут скажешь?!
- Молодец, солдат!
- Рад стараться, Ваше…
Прошёлся вдоль строя… Ну и, банда! Однако, вслух я прокричал другое, вернувшись на своё место:
- Молодцы, стрелки!
В ответ нестройное:
- Рады стараться, Ваше Императорское Величество!
- Неужель - с такими то орлами, германцев не побьём?! – обращаюсь громко к унылого вида кучке офицеров.
Грянуло дружное солдатское:
- УРРРААА!!!
В принципе, почти всё действо «смотра», очень мне хорошо знакомо по Советской Армии: после моего обхода строя, торжественный марш под полковой оркестр и команда «Разойтись!»
***
Через полчаса штабс-капитан Кудрявцев, привёл десять самых лучших стрелков полка, за околицу полустанка - в небольшую рощицу… Стреляли в развешенные на деревьях, наспех сбитые из досок деревянные щиты с наклеенными листами бумаги, с различных расстояний – от тысяча двухсот шагов до ста. Как и, следовало ожидать все «лучшие стрелки», кроме одного – по мирной профессии егеря в каком-то лесном частном владении, стреляли весьма скверно… Даже, несмотря на то - что штабс-капитан, лично устанавливал им расстояния на прицелах винтовок.
- В бою Вы тоже – за каждым солдатом будете бегать и поправлять ему прицел?
- Ну, а что делать? – виновато оправдывался тот.
Так уж и быть, подскажу:
- Думать, господин штабс-капитан. Головой думать!
«Думал» офицер недолго: проверка показала, что более-менее уверено, «лучшие стрелки» полка - даже в ростовую мишень, попадали лишь с расстояния где-то в 450-500 шагов.
- Дам приказ всему полку, - отвечает, - установить прицелы всех винтовок на «постоянный» и, начинать стрельбу, только с этой дистанции…
- Молодец, господин штабс-капитан! Будем считать, что первый шаг к генеральскому чину, Вами уже сделан.
«Егерь» же, с восьмисот шагов вполне уверено поражал цель первым выстрелом, а с тысячи – вторым. При этом, он ещё жаловался, что его винтовка не пристреляна!
- Думаем дальше, господин штабс-капитан, хорошенько думаем…
Как и в первом случае, офицер думал недолго:
- Перебрать все винтовки в полку, выбрать этому
