КРУПНАЯ ИНДУСТРИЯ И КУСТАРНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ
Конгресс под руководством Ганди долго боролся за возрождение крестьянской промышленности, в особенности ручного ткачества. Однако Конгресс никогда не противился развитию крупной промышленности, и когда ему представлялась возможность — в законодательных органах или иным образом,— он поощрял это развитие. К этому же стремились конгрессистские правительства провинций. В двадцатых годах, когда металлургические заводы фирмы «Тата» находились в тяжелом положении, представители Конгресса в Центральном законодательном собрании добились оказания государственной помощи этой компании, чтобы дать ей возможность пережить тяжелое время. Между националистами и правительством уже давно происходили резкие столкновения по вопросу развития судостроения и торгового флота. Конгресс, как и другие круги индийской общественности, стремился к тому, чтобы индийскому торговому флоту была оказана максимальная поддержка, а правительство в такой же мере стремилось оградить частные интерес ы мощных английских судоходных компаний. Таким образом, дискриминационные меры со стороны властей лишали индийский торговый флот возможности развиваться, хотя в его распоряжении были и капиталы, и технические возможности, и руководящие кадры. Такого рода дискриминации осуществлялись повсюду, где в этом был заинтересован английский промышленный, торговый или финансовый капитал.
Неоднократно гигантскому концерну «Импириэл кемикл индастрис» предоставлялись привилегии за счет индийской промышленности. Несколько лет назад он получил долгосрочное право на разработку недр в Пенджабе. Насколько мне известно, условия этого соглашения не были опубликованы — видимо, потому, что такое опубликование считалось противоречащим «общественным интересам».
Конгрессистские правительства провинций стремились развернуть производство технического спирта для использования его в качестве горючего для моторов. Это было желательно со многих точек зрения, особенно в Соединенных провинциях и в Бихаре. В этих районах имеется много сахарных заводов, отходами производства которых является большое количество мелассы (черной патоки). Было выдвинуто предложение использовать ее для производства технического спирта. Процесс производства не сложен, и трудностей не было никаких, кроме того, что это затрагивало интересы концернов «Шелл» и «Бирма ойл». Правительство Индии выступало в защиту этих интересов и отказывало в разрешении на производство спирта. Только на третий год войны* после падения Бирмы и после того, как были прекращены поставки нефти и бензина, стало ясно, что необходимо использовать спирт в качестве моторного горючего и что этот спирт должен производиться в Индии. В 1942 году американская комиссия Грэди особенно настаивала на этом.
Таким образом, Конгресс всегда высказывался за индустриализацию Индии и одновременно придавал большое значение развитию кустарной промышленности и содействовал этому. Имеется ли противоречие между этими двумя установками? Пожалуй, существует разница в акцентировании того или другого в результате учета некоторых человеческих и экономических факторов, которые прежде в Индии не принимались во внимание. Индийские промышленники и поддерживавшие их политические деятели всегда исходили преимущественно из условий развития капиталистической промышленности в Европе в 19 веке п забывали о многих тяжелых последствиях, ставших очевидными в 20 веке. В Индии, где нормальное развитие было задержано на сто лет, эти последствия должны были сказаться особенно сильно. Создание в Индии средних промышленных предприятий привело при существующей экономической системе не к поглощению свободной рабочей силы, а к росту безработицы. В то время как на одном полюсе происходило накопление капитала, на другом—росла нищета и безработица. При иной системе, с упором на крупную промышленность, требующую большего количества рабочей силы, и при плановом развитии этого вполне можно было бы избежать.
Самый факт роста обнищания масс оказал огромное влияние на Ганди. Я считаю, что действительно существует весьма значительная разница между его общим мировоззрением и тем, что может быть названо современными взглядами. Он не одобряет непрерывного повышения уровня жизни и роскоши за счет духовных и моральных ценностей. Он не сторонник легкой жизни. Для него прямой путь — это путь через трудности, а любовь к роскоши ведет к разложению и моральной деградации. Больше всего его возмущает глубокая пропасть, разделяющая богатых и бедных в отношении образа жизни и возможностей для преуспевания. Из личных моральных побуждений он пересек эту пропасть и перешел на сторону бедных, переняв, лишь с теми улучшениями, которые доступны для самых бедных, их образ жизни, их одежду или даже отсутствие одежды. Он считал, что этот разительный контраст между кучкой богачей и нищими массами объясняется двумя главными причинами: иностранным господством с сопровождающей его эксплуатацией и западной капиталистической промышленной цивилизацией, олицетворенной в крупной машинной промышленности. Он вел борьбу и против того и против другого. Он мечтал о былых днях, о Бременах самоуправляющейся и более или менее самостоятельной сельской общины, где существовало естественное равновесие между производством, распределением и потреблением; где политическая и экономическая власть была рассредоточена,
а не сконцентрирована, как теперь, в одних руках; где преобладала своего рода примитивная демократия; где пропасть между богатым и бедным не была так глубока; где не было зла, сопутствующего большим городам, и где люди были связаны с землей, дарующей жизнь, и дышали чистым воздухом полей.
Таково коренное различие в понимании смысла жизни между ним и многими другими; и это различие всегда налагало отпечаток и на его слова и на его дела. Его речь, часто столь яркая и впечатляющая, отражала влияние религиозных и моральных учений прошлых веков — преимущественно индийских, но также и других стран. Предпочтение должно быть отдано моральным ценностям, цель никогда не оправдывает нёдостойные средства, иначе погибнет и личность и весь народ.
И все же он никогда не был мечтателем, живущим в мире созданных им самим фантазий, оторванных от жизни и ее проблем. Будучиродом из Гуджарата, родины предприимчивых дельцов, он, как никто, знал индийскую деревню и условия жизни крестьян. Основываясь на собственном опыте, он пришел к своей концепции возвращения к ручной прялке и развития крестьянской промышленности. Чтобы немедленно помочь огромному количеству полностью и частично безработных, чтобы остановить гниение, распространявшееся по всей Индии и парализовавшее массы, чтобы хоть немного поднять общий уровень жизни сельского населения, чтобы научцхь людей рассчитывать на своп силы, а не ожидать беспомощно поддержки от других — чтобы сделать все это без привлечения крупных капиталов, надо было стать на этот единственный путь. Помимо зла, порождаемого иностранным господством, эксплуатацией и отсутствием возможности свободно предпринимать и осуществлять крупные реформы, проблема Индии заключалась в недостатке капитала и изобилии рабочей силы. Проблема состояла в следующем: как использовать эту бездействующую рабочую силу, не дающую никакой продукции. Делаются нелепые сравнения между живой силой и машиной: конечно, машина может выполнять работу тысячи или десяти тысяч человек. Но если эти десять тысяч человек сидят при этом без дела или голодают, применение машины не является социальным прогрессом — это возможно лишь в отдаленном будущем, когда будут изменены социальные условия. Когда машин вообще нет, не возникает и вопрос о сравнении; с точки зрения отдельной личности и нации, несомненно, было бы целесообразно использовать рабочую силу для производства. Но вовсе не обязательно видеть здесь противоречие с широким применением машинного оборудования, если это оборудование используется главным образом для поглощения рабочей силы, а не для увеличения безработицы.
Сравнение Индии с небольшими высокоиндустриализирован-ными странами Запада или с крупными государствами, имеющими сравнительно низкую плотность населения, как СССР и США, ни к чему не приведет. В Западной Европе процесс индустриализации протекал в течение ста лет, и население постепенно приспособилось к нему; численность населения вначале быстро росла, затем она стабилизировалась, а теперь снижается. В США и в СССР имеются обширные пространства с немногочисленным, но быстро растущим населением. В этих странах трактор абсолютно необходим для обработки земли. Монее очевидна, однако, необходимость применения трактора в густонаселенной долине Ганга, где существование огромного количества людей зависит только от земли. Возникают и другие проблемы, которые существуют даже в Америке. Сельское хозяйство ведется в Индии уже тысячелетия, и почва используется до последней возможности. Не приведет ли глубокая вспашка тракторами к истощению и эрозии почвы? Когда в Индии были построены железные дороги и для этой цели были сооружены высокие насыпи, то никто не подумал о естественном осушении почвы. Насыпи воспрепятствовали такому осушению, в результате — частые и все более сильные наводнения, усиление эрозии почвы и распространение малярии.
