— Нет, — прорычал он с отвращением. — Не могу поверить! Он не предложил тебе ультиматум или еще что-нибудь в таком роде?
— Ничего похожего, да что с тобой такое?
Он нахмурился и покачал головой. — Я вроде как, надеялся, что он среагирует иначе. Черт его дери. Он хитрее, чем я думал.
Так как он это сказал, правда намного злее, он напомнил мне слова Эдварда, сегодня утром в палатке, об отсутствии этики у Джейкоба. Что означало, что Джейк все еще надеялся, все еще сражался. Я вздрогнула от этого глубокого удара.
— Он не играет ни в какие игры, Джейк, — тихо сказала я.
— Спорим, что именно это и он делает. Он играет так же яростно как и я, только он точно знает, что делает, а я нет. Не вини меня, что он лучший манипулятор чем я, у меня нет такого жизненного опыта как у него, чтобы научиться таким штучкам.
— Он не манипулирует мной!
— Манипулирует! Когда ты, наконец, проснешься и поймешь, что он не такой идеальный каким ты его себе воображаешь?
— Он, по крайней мере, не пугает меня что пойдет и убьет себя, чтобы я его поцеловала, — отбила я назад. Как только у меня вылетели эти слова, я ужасно огорчилась. — Стоп. Притворись, что этого не было. Я клянусь, что не собиралась ничего такого говорить.
Он глубоко вздохнул. Когда он заговорил, он был спокойнее. — Почему нет?
— Потому что я не пришла сюда затем, чтобы обвинять тебя.
— Хотя это и правда, — сказал он просто. — Я поступил именно так.
— Мне все равно, Джейк. Я не злюсь.
Он улыбнулся. — Мне тоже все равно. Я знаю, что ты простишь меня, и я рад, что сделал это. В конце концов, я хотя бы одно сделал. Я заставил тебя увидеть, что ты любишь меня. Это чего-то да стоит.
— Правда? Не было бы лучше, чтобы я все еще не знала?
— Ты не думаешь, что заслуживаешь знать, что ты чувствуешь, просто для того, чтобы когда-нибудь потом оно не свалилось на тебя, когда уже будет слишком поздно, и ты станешь замужней вампиршей?
Я покачала головой. — Нет. Я не говорю, что это лучше для меня. Я хочу сказать, что это было бы лучше для тебя. Разве это меняет что-то, знать что я люблю тебя? Это все равно ни на что не повлияло. Не было бы тебе проще, если бы я так этого и не осознала?
Он так же серьезно отнесся к этому вопросу, как и я, и обдумывал каждое слово, прежде чем ответить:
— Да, лучше чтобы ты знала. — решил он наконец. — Если бы ты не узнала… Я всегда бы сомневался, а вдруг ты бы изменила свое решение. Теперь я знаю. Я сделал все что мог. — его дыхание сбилось и он прикрыл глаза.
В этот раз я не противилась — я просто не могла противиться — желанию утешить его. Я пересекла маленькую комнату и опустилась на колени у его изголовья, боясь сесть на кровать, чтобы не толкнуть ее и ненароком не причинить ему боль, и потянулась прикоснувшись лбом к его щеке.
Джейкоб вздохнул, и положил свою руку мне на волосы.
— Мне так жаль, Джейк.
— Я всегда знал, что хочу слишком много. Это не твоя вина, Белла.
— И не твоя, — простонала я. — Пожалуйста.
Он отодвинулся от меня, чтобы взглянуть на меня. — Что?
— Это моя вина. И мне так ужасно врать, что я тут ни при чем.
Он усмехнулся. Глаза не улыбались. — Ты хочешь, чтобы я отругал тебя?
— Вообще то… думаю, что да.
Он поджал губы, раздумывая, насколько я серьезно это сказала. Улыбка быстро промелькнула на его лице, и сменилась угрюмой маской.
— Так целовать меня в ответ, это было непростительно. — он словно выплевывал слова. — Если ты знала, что ничего не будет между нами, возможно, тебе не следовало быть такой убедительной.
Я вздрогнула и кивнула. — Прости меня.
— «Прости меня» ничего не исправит, Белла. О чем ты думала?
— Я не думала, — прошептала я.
— Лучше бы ты послала меня на смерть. Ты ведь этого хотела.
— Нет, Джейкоб, — всхлипнула я, сражаясь с слезами. — Нет! Никогда.
— Ты ведь не плачешь? — спросил он, его голос внезапно снова стал обычным. Он нетерпеливо ворочался на кровати.
— Да, — пробормотала я, слабо усмехаясь самой себе, через внезапно хлынувшие слезы.
Он подвинулся, ступил здоровой ногой на пол, словно собирался встать.
— Что ты делаешь? — спросила я сквозь слезы. — Лежи, дурак, ты сам себе хуже сделаешь! — я подскочила на ноги и прижала двумя руками его здоровое плечо.
Он сдался, задыхаясь от боли откинулся назад, но обхватил меня за талию и уложил на кровать, прижав к своей здоровой половине. Я свернулась около него, пытаясь успокоить глупые рыдания, уткнувшись в его горячую кожу.
— Не могу поверить, что ты плачешь, — проговорил он. — Ты ведь знаешь, я все это говорил, только потому, что ты сама хотела это услышать. Я не взаправду. — его рука гладила мои плечи.
— Я знаю. — я глубоко и ровно вздохнула, пытаясь успокоиться. Как так получилось, что я плачу, а он меня успокаивает?
— Все это правда. Спасибо, что сказал все вслух.
— Я получил баллы за то, что заставил тебя расплакаться?
— Конечно, Джейк. — я попыталась улыбнуться. — Столько угодно баллов.
— Белла, милая, не переживай, все утрясется.
— Не вижу как, — пробубнила я.
Он похлопал меня по макушке. — Я сдаюсь и буду вести себя хорошо.
— Очередная игра? — поинтересовалась я, поднимая подбородок, чтобы посмотреть в его лицо.
— Может быть. — он слегка натянуто рассмеялся, и затем вздрогнул. — Но я попытаюсь.
Я помрачнела.
— Не будь пессимисткой, — пожаловался он. — Сделай мне скидку.
— Что ты подразумеваешь под — «буду хорошим»?
— Я буду твоим другом, Белла, — тихо сказал он, — Я не буду больше ничего требовать.
— Думаю, для дружбы уже поздновато, Джейк. Как мы можем дружить, когда мы так любим друг друга?
Он вперил свой напряженный взгляд в потолок, словно там было что-то написано. И произнес:
— Может… это будет дружба на большом расстоянии.
Я сжала зубы, хорошо, что он не видит моего лица, я душила рыдания, которые снова собирались прорваться. Мне нужно было быть сильной, и я не знала откуда мне взять сил…
— Знаешь, ту притчу из Библии? — внезапно спросил Джейкоб, все еще уставившись вверх и изучая потолок. — Ту, про царя и двух женщин, деливших ребенка?
— Конечно. Царь Соломон.
— Точно. Царь Соломон, — повторил он. — И он повелел, разрубить ребенка пополам… но это было всего лишь испытание. Просто для того, чтобы увидеть, кто перестанет делить, чтобы защитить ребенка.
— Да, я помню.
Он снова смотрел на меня. — Я не стану больше разрубать тебя пополам, Белла.
Я поняла, что он хотел сказать. Он говорил, что любит меня больше всего, и что он сдается, чтобы доказать это. Я хотела защитить Эдварда, сказать Джейкобу, что Эдвард сделал бы тоже самое, если бы я захотела, если бы я ему позволила. Я не хотела отказываться от него. Но не было смысла, начинать спорить, это только еще больше ранит Джейкоба.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
