Их с их энергией не удержишь в кровати, тогда, когда покой — самая важная часть лечения. Но ребенок на то и ребенок, что его можно уговорить или на крайний случай заставить. Что делать с тобой, я понятия не имею, и да, это выматывает до состояния приведения. — Следующие слова я произнесла раньше, чем подумала об их последствиях: — Пантелей, не смотря ни на что, ты не чужой мне человек. Ты отец моих детей, и мне не все равно, что с тобой происходит.
— Ты все ещё меня любишь?
Глава 15
Я отвела глаза в сторону, пытаясь быстро придумать подходящий ответ, но уставший, голодный мозг отказывался соображать.
Однозначное “нет” могло вызвать агрессию Пантелея. Я ещё раз поразилась, что даже потеряв память, он сохранил свои черты характера.
Ожидаемое “да”, наверняка, принесет ещё больше проблем. Он и так ни во что меня не ставит. А думая, что у меня до сих пор есть к нему чувства, вообще возомнит себя непонятно кем!
Вот будет радость-то!
Пантелей молчал, терпеливо ожидая мой положительный ответ.
— Пантелей, я же говорила тебе, что перестала ждать и думать о тебе.
— Это не ответ.
— Как раз он. Включай свой cотрясенный мозг, и ты и так все поймёшь. Мне пора, — я вылетела из кухни, как пробка из шаманского.
Пантелей, к счастью, не продолжил свои разбирательства. Ему, видимо, хватило пищи для размышления. Либо он переключился на обычную.
Но когда через десять минут я вернулась после того, как докинула дрова в печь, на кухне его уже не было. Как и продуктов на столе. В раковине тоскливо маячила моя тарелка из-под супа и мой же маленький стакан из-под молока.
Ну понятно, не мужское это дело — мыть посуду. Ладно хоть убрать остатки продуктов руки не переломились. Для такого, как Пантелей, наверняка, уже успех.
Я хихикнула, поставила греться воду для животных, напоила детей, краем глаза отметила, что Пантелей все же угомонился и последовал советам врачей, заняв горизонтальное положение на диване и выключив в зале свет.
Ну наконец-то!
— Саша, я на улицу и к животным. Помнишь, как нужно себя вести? — проводила я привычную ежедневную проверку перед тем, как оставить детей одних в доме.
В этот раз дело осложнялось тем, что они были не одни! Меня это тревожило, но делать было нечего.
— Мама, ну ты чего? Я все помню, — заверил меня сын. — Пока тебя нет — ничего не ломать, не заливать, не сжигать. Смотреть за Валюшкой. Чтобы она этого тоже не делала.
— Молодец! — погладила я сына по голове.
— Меня же по голове никто не бил. Я все помню, — улыбнулся сын, тут же выдав реакцию на сегодняшние события.
— Ну да. Кстати, о Пантелее, — я понизила голос до шёпота: — Если он начнет расспрашивать тебя о нас, когда меня нет рядом, ничего ему не говори. Скажи, что мама запретила тебе об этом рассказывать. Хорошо? А если он будет настаивать, сразу зови меня, договорились?
Сын скептически поджал губы.
— Мне он не нравится.
— Дорогу расчистят, и он сразу уйдет.
— А куда он уйдет? — так же шепотом спросил сын. — Он же не помнит, где живёт.
— Если так и не вспомнит, мы отправим его в полицию. Там точно узнают, кто он. — Сашу удовлетворил мой ответ, и он согласно кивнул. — Ну всё, ты за старшего! И над Пантелеем тоже, — подмигнула я. — Ты здесь хозяин, а он всего лишь гость.
— Хорошо, мам, я справлюсь, — приосанился сын.
— Мой помощник, — я чмокнула его в нос и крепко прижала к себе, в который раз подумав, что мне все же есть за что быть благодарной мужу.
А впереди меня ждала вечерняя фитнес тренировка: настоящий дворовый кроссфит с лопатой и преодолением снежных препятствий.
Глава 16
Пантелей
Входная дверь захлопнулась. Спустя мгновение я услышал, как мимо протопали маленькие ножки. Ещё через секунду в глаза ударила узкая полоса света от двери в спальню. Я рефлекторно зажмурился, а когда открыл глаза, вокруг уже опять была темнота. Зато из-за двери раздался разочарованный вопль:
— Валюшка! Ты опять разрушила мою крепость?!
Но, как ни странно, продолжения не последовало. Ни криков, ни плача, ни соплей.
Сашка, видимо, серьезно относился к роли старшего брата и уже смирился с такой судьбой.
Мириться со своей я не собирался!
Да, я потерял память.
Да, все внешние обстоятельства были против меня.
Да, с внутренними все тоже было очень мутно.
Но, к счастью, я ясно мыслил и физически был вполне себе в норме.
Попытавшись ещё раз ощупать шишку на затылке, отдернул руку.
Терпение.
Не всё сразу.
На сегодня я и так сделал достаточно. Чего только стоил прием душа в узком застенке и экономия воды из крошечного бака, чтобы не остаться с наполовину намыленным телом.
Но вода сделала свое дело — я освежился, и жизнь стала чуть более сносной.
Если бы не Ира с лекцией о правильном питании, я бы даже сказал, что пойдет, но…
Может я бросил её из-за этой душноты?
— Это нельзя, то можно только утром, вечером вообще лучше от этого воздержаться. Говорит так, как будто закончила медицинский! — не сдержался я от передразнивания.
Зато этот разговор подтвердил, что Ира не дура, как я подумал о ней с самого начала.
А что же тогда?
Пришлось вернуться к прежнему вопросу, почему мой разлад с ней повлиял на отношение к детям.
Я оттолкнулся от дивана и сел, спустив ноги на пол.
Голова закружилась, но не заболела!
Нечего радоваться, приглушил я свое преждевременное ликование.
Нужно было воспользоваться отсутствием хозяйки и выжать из него максимум пользы!
Первым делом можно проверить какие-нибудь документы.
Я медленно поднялся, выставив руки вперёд, и на ощупь пошел в коридор, где чуть раньше заприметил женскую сумку, лежащую на маленьком детском стульчике.
Там точно должен быть паспорт Иры, а в нем больше информации, которая известна мне сейчас.
В коридоре тоже было темно, но полуминутное ощупывание стены дало свои плоды. Я клацнул выключателем и тусклый, угрюмый свет залил небольшое помещение.
Сумочка лежала на месте и была незамедлительно осмотрена.
К моему полному разочарованию ни паспорта, ни каких-то других документов в ней не оказалось. Куча чеков за ткань и всякая женская мелочевка.
Телефон?..
Нет.
А где?
И только тут до меня дошло, что Ира таскает его с собой, чтобы наблюдать за детьми по видеоняне.
Вот и сейчас она,
