В народе как оценили это явление циничного архиублюдка? А так: «Выбор у нас один: либо Сорос, либо Бушин. Либо вовы-димы, либо Сталин».
А теперь немного поэзии. Не профессиональной, самоделковой, рождённой в гражданскую партизанами Забайкалья. Автор неизвестен:
Шумел, горел пожар-восстанье,
Дым расстилался средь полей.
Стоял на сопках Забайкалья
Семёнов в чине палачей.
Поднявши руку он высоко,
Грозил нагайкой мужиков,
Карать я буду вас жестоко —
Отцов и жён большевиков.
Недолго был он в размышленьи,
Недолго он торжествовал,
А на Читу при наступленьи
На эроплане улетал.
Примчав в Даурию-столицу,
Там генералов нет давно,
А все бароны за границей
Там пьют шампанское вино.
Или вот еще (автор неизвестен):
В Богдатском хребте Забайкалья
Жестокая битва была.
Мы там защищали свободу,
И кровь там рекою текла.
На нас наступали японцы,
И грозно стучал пулемёт.
Не раз мы ходили в атаку,
У них забирая хребет…
Мы трупом конины питались,
Древесные листья мы ели порой,
Трудно нам было, товарищи,
Но был с нами вождь — Журавлёв…
А у этого стихотворения есть автор — партизан А. Неверов:
В краю суровом Забайкалья,
Среди тайги, угрюмых скал
Бродил отряд наш партизанский
И с белой бандой боя ждал.
Тайга приют давала жёсткий,
Но не для нас страшна тайга,
В пургу, в туман и дождик хлёсткий
Не раз встречали мы врага.
К врагу ненавистью согреты,
Оставив жён своих, детей,
Мы шли сражаться за Советы
Против наёмных палачей.
А дома стон и свист нагайки.
«Где муж твой? Сволочь, говори,
В какой он партизанской шайке,
Не знаешь? Вот тебе — умри».
И очень часто, стиснув зубы,
Обрез до боли сжав в руках,
Мы близкие, родные трупы
Закапывали здесь, в горах…
Не обошла вниманием вставшая на дыбы «тайга» и Колчака:
Колчак, подлюга, «царь Сибири»,
Хотел Россию затоптать.
Собрал озлобленных бандитов,
Пошёл Советы изгонять.
Прошёл он с шайкой по Сибири,
Кричал: «Я стал теперь царём,
Долой Советы, Совроссию»,
А сам размахивал кнутом.
Пошли расстрелы и разбои,
Рабочих в тюрьмы посажал,
И рады были все буржуи,
Что он Советы разгонял.
И взял тогда ружьё рабочий,
Берданы взяли мужики,
Пошли они в союзе вместе,
Чтоб власть насилия смести.
Заметался «царь Сибири»,
Свои пожитки все собрал,
И на Иркутск он быстро смылся,
А тут, подлюга, к нам попал…
А если бы, предположим, Д. Сорос попал к тем, увы, отнюдь не толерантным партизанам — они бы что? У кого «из народа» не спрашивала, ответ один: «Повесили бы в момент!» Расхождения только в деталях: одни говорили — «на берёзе», другие — «на сосне». С добавкой: «А всю тусню из «богоизбранных» сванидзей — голым задом да на муравьиную кучу до первого взвизга: «Ой, я больше не буду!»
Впрочем, возникли и разногласия на почве, как всегда, несколько загадочного, но эпохального заявления Димы на Давосском форуме: «Мы должны думать, каким образом Россия будет кормить Европу». Народишко живенько предположил: «Сначала, значит, нам Китай привезёт капусту-свёклу, а потом мы её на яхтах Абрамовича отправим в круиз до Парижа? Или, например, израильскую морковку на чубайсовском авиалайнере с подогревом от нанотехнологий — прямиком ко двору королевы Елизаветы? А может, есть смысл кое-каких не шибко здоровеньких детей и впрямь Америке подарить, ибо, как в старом анекдоте про косоглазенького актёра — «это вовсе не тот случай, когда стоит печалиться оттого, что произошла невосполнимая для России утечка мозгов».
Лилия Беляева
P.S. Друг-фронтовик:
– Ухожу, Лиля… Вроде наглядевшийся, начитавшийся, а не могу ответить на вопрос: для чего всё было и войны, и революция, и мой погибший друг Ванька, который с перебитыми ногами бил и бил из пулемёта фашистскую сволочь, пока кровью не истёк. Неужели для того только, чтоб три еврея-прохиндея попали в списки ста самых отпетых богачей мира? Алишер Усманов с «его» почти девятнадцатью миллиардами долларов, Виктор Вексельберг, Леонид Михельсон? Я готов задать этот вопрос с телеэкрана! Как туда проникнуть? Почему вы молчите? Я смешон, забавен?
— Нет, вы, такие, до сих пор опасны для оккупантов. Не ко двору.
— Но я же Берлин брал!
— Ну а они Останкинскую башню! Чтоб с её высоты соросы плевали не только на наш народ, но и на Кремль. Антанта празднует победу! И пусть «независимые» наши кремлёвские сидельцы радуются, что черчилли-вильсоны-ротшильды-соросы сохранили им носы и уши. Пока. А там как знать…
РЕНЕГАТ, ПРОВОКАТОР, ПРЕДАТЕЛЬ
В периоды ожидания социальных потрясений, при возрастании политической активности масс у действующей власти возникает задача всеми способами погасить недовольство, в том числе раздробить протестное движение, направить его разрозненные части по безопасному пути и тем самым посеять неверие в успех.
Размышления на эту тему возникли после прочтения статей Б.Н. Одинцова «Разочарование» и Н.М. Александрова «Коллаборационизм» в «СИ», №10, 2013 г. Первая осуждает позицию «бывших патриотов» А. Проханова и С. Кургиняна, а вторая посвящена «верному ставленнику правящей клики» генералу Л. Ивашову. Общероссийское офицерское собрание, митинг на Поклонной горе, статьи и выступления упомянутых лиц, наверное, можно рассматривать как попытку власти осуществить своё управление протестной энергией. В данном случае отмечается новая характерная черта. Если ранее задача решалась с использованием «политика» из ЛДПР, штатных пропагандистов СМИ, то теперь привлечены деятели с репутацией государственников и патриотов. Этот поворот выглядит вполне естественным, поскольку, по словам Л. Ивашева, «В.В. Путин провозгласил курс на формирование в России государственно-патриотической идеологии». Неужели произошло столь драматическое событие, что стоит так огорчаться? А разве мы – уж такие экзальтированные почитатели ораторов, что от правильных, произнесённых с пафосом суждений готовы их короновать во властителей дум? Здесь, наверное, уместно вспомнить слова Ю. Фучика: «Смотреть на людей со сломанной совестью ещё страшнее, чем на избитых».
Есть проблемы более важные, с которыми столкнётся патриотическое движение. За последние четверть века произошло много трагических событий, результатом которых явилось жестокое поражение советского народа. Сейчас вопрос формулируется очень просто: «Это конец или есть надежда выжить?» Если будем выживать, то есть ли люди, которые, по выражению кинорежиссёра В. Бортко, сделали такой выбор: «не бояться рисковать карьерой, благополучием, жизнью… потому что без этого победить невозможно» (из речи на съезде КПРФ). А борьба предстоит во всю мощь, в том числе будут активно действовать бойцы невидимого фронта. На некоторых чертах их деятельности остановимся ниже, но сначала вспомним определения «специалистов», перечисленных в заглавии статьи.
Ренегат – человек, изменивший своим убеждениям и перешедший в лагерь противников. Провокатор – тайный агент, подстрекатель к заведомо вредным для организации действиям.
Предатель – нарушивший верность, вероломно изменивший кому/чему-нибудь.
В период подъёма революционного движения на рубеже начала прошлого века классическим ренегатом считался Л. Тихомиров, один из создателей партии «Народная Воля», затем литератор-монархист; в боевой и общественных организациях работали такие провокаторы как Е. Азеф (также и предатель), Г. Гапон (священник), депутат Госдумы и агент охранки Р. Малиновский. Невольно почему то задумываешься о наших депутатах, священниках и литераторах, часто возникающих на голубых экранах.
В 80-е-90-е годы небывалый для всего послевоенного периода подъём общественной активности ознаменовался появлением целого легиона изменников, даже краткий перечень которых займёт значительную площадь статьи. Пожалуй, с ренегатами дело обстоит проще. Значительная часть идеологической обслуги КПСС во главе с прорабом А. Яковлевым сразу перешла в разряд обличителей партии и «этой страны», причем с такой закономерностью: ярость и злоба в обличении советского прошлого прямо соответствовали сумме благ, полученных обличителем в это «ужасное» время.
