Что касается эксцентричной баронессы Китти, то об этой особе авторы говорят следующее: «Эдвард в Австрии пребывал в обществе не только Ротшильда, что было бы ладно, но еще и его жены, а баронесса Китти Ротшильд зарекомендовала себя как чрезвычайно ловкая особа. Даже и сам Эдвард как-то со смехом заметил, что она была протестанткой при первом муже, католичкой при втором и еврейкой при третьем». Здесь Эдвард – тот самый принц, что женился по любви, лишившись тем самым британской короны. Так вот, однажды баронесса решила обновить свой летний гардероб, но ехать в ателье самой посчитала ниже своего аристократического достоинства и потому потребовала, чтобы Пуаре прислал ей для демонстрации нарядов группу манекенщиц. Те безропотно предстали перед ней в ее роскошном особняке, но сама хозяйка даже не соизволила встать с постели. Богатая еврейская баронесса придирчиво осмотрела наряды и приказала девушкам… повернуться к ней спиной. Пока она придирчиво разглядывала их спины в лорнет, ее не менее наглая шутовская рать отпускала колкие насмешки в адрес бедных девушек. Сальные шуточки баронессы и ее молодых друзей пришлись не по вкусу Пуаре; узнав об инциденте, он счел вправе выставить визитершу за порог, когда та наконец явилась в его ателье.
Модный французский дизайнер начала ХХ века Поль Пуаре
Обуреваемая жаждой мщения, оскорбленная баронесса «решила отныне обращаться только к Габриэль, чьи тенденции в моде были диаметрально противоположны тенденциям Пуаре». Словно в отместку, она стала заказывать у модистки Коко манто и платья целыми дюжинами, да еще взяла за правило направлять к Коко своих богатых подруг. Благодаря этому неожиданному знакомству в ателье одаренной модистки поселился золотой телец.
Вечернее платье от Поля Пуаре, 1913 год
Мода войны-1914
Наступил 1914 год – переломный год великой эпохи; началась Первая мировая война. Англичанин Артур Кэпел был мобилизован. Коко сильно переживала, утешением могло служить лишь то, что все кругом говорили: война не продлится и двух месяцев, даже зимней формы не надо запасать… В действительности же события развивались совсем не так, как планировалось во французском Генеральном штабе. Кэпел стал офицером по связям при маршале Джоне Френче, прославившемся еще в англобурской войне; с началось войны сэр Джон Френч, граф Ипрский назначен командиром Британского экспедиционного корпуса, направленного во Францию. Понятное дело, возлюбленный Коко был слишком занят по службе, чтобы иметь возможность отлучаться из штаба в Париж или в курортный Довиль, где пребывала оставленная им пассия.
Правду говорят: кому война, а кому – мать родна. В условиях, когда над миром разразилось гибельное проклятие, Габриэль Бонер Шанель начала по-настоящему сколачивать себе состояние. Именно на заказах Китти Ротшильд и ее товарок, а также на заказах во время военных действий в годы Первой мировой и еще – на заказах времен так называемой русской революции 1917 года будет складываться баснословное состояние Коко Шанель.
Но как события 1914 года могли принести Коко состояние? Ведь она же не крупный промышленник, в конце концов, и не занимается поставками на фронт боевого обмундирования. Кстати, ее основной конкурент Поль Пуаре в это сложное время перейдет исключительно на выполнение военных заказов. «Она объяснит это тем, что на побережье съехалось множество элегантных дам – «им потребовались не только шляпы, но вскоре – за отсутствием других кутюрье – и одежда. У меня в ателье были только модистки. Я сделала из них кутюрье». У этой клиентуры не оставалось выбора, так как бутик Коко был единственным, который по-прежнему работал. Габриэль поместила в витрины изделия, которые создавала для себя, а также те, что предлагала раньше, но сильно упростив их. Шляпы теперь вовсе не украшались ничем. Это была простая и удобная мода, так сказать, мода войны, продиктованная обстоятельствами. Удивительная способность быстро приспосабливаться к новым условиям всегда будет присуща Шанель».
Страница из модного журнала за 1913 год
В курортном отеле «Рояль» разместился госпиталь, и многие женщины сделались добровольными сестрами милосердия. Таково было веяние времени. Особенность лишь заключалась в том, что большинство этих мадмуазелей и мадам принадлежали к числу клиенток Шанель. А значит, ей предстояло разработать и сшить для них десятки блуз, изготовить множество специальных головных уборов, отвечающие духу времени. В помощницы Коко призвала сестру Антуанетту и подругу Адриенн, которые уехали в начале августа, когда город опустел.
Вместе с тем биографы спешат сообщить нам, что сама Коко, несмотря на ее предельно плебейское происхождение и суровую школу жизни, ни разу не посетила госпиталь, не пообщалась с ранеными. А ведь еще несколько лет назад она – начинающая швея и неудавшаяся певичка – водила дружбу с офицерами муленского гарнизона, кавалеристами-молодцами, щеголеватыми красавцами. И вдруг такое… Час милосердия – не в чести у содержанки богачей, не по нраву экстравагантной модистке, ставшей вдруг богатой женщиной. Да, неисповедимы пути Господни!
* * *
В июле 1915-го Артур Кэпел был назначен членом французско-британской комиссии по ввозу угля во Францию. Как нюанс укажем: на тот момент 95% французских угольных шахт оказалось на оккупированной территории, в департаментах Норд и Па-де-Кале. И здесь, в этом назначении на новую должность, тоже откровенно попахивало бизнесом.
Участники Первой мировой, 1914 год
Прежде чем приступить к исполнению новых обязанностей, Бой взял несколько дней отпуска, чтобы повезти Коко в курортный Биарриц, расположенный далеко от театра военных действий. Это обстоятельство способствовало тому, что все лучшие отели французского курорта оказались заняты главным образом испанской аристократией, у которой за многие десятилетия выработалась привычка наезжать сюда.
Естественно, в Биарриц съезжались и богатые французы, чтобы развлечься, поправить здоровье, подышать йодистым воздухом океана. В то время, как во всей остальной Франции были закрыты танцполы, то здесь, в крупных отелях, вовсю танцевали модное с недавнего времени танго.
В то время, как на фронтах войны гибли их соотечественник, Бой и Габриэль в компании с крупным сахаропромышленником Константином Сэ и другой богатой публикой наслаждались отдыхом на песчаном пляже Сен-Жан-де-Люз. В один из таких блаженных дней отдыха спутнице Артура пришло на ум: а что, если открыть в Биаррице модельное дело? Здесь ведь та же богатая, светская, снобистская публика, что и в Довиле. К тому же, грамотно рассудила Коко, Биарриц располагается гораздо дальше от театра военных действий, чем Довиль, и оттого роскошества фривольной моды будут восприниматься здесь менее шокирующе, как в местах, близких к зонам, где люди вынуждены каждый день смотреть в глаза смерти. «В пользу Биаррица говорила также его близость к нейтральной Испании, а значит, не составит проблемы снабжение ателье Коко тканями, нитками и сопутствующими аксессуарами. Кстати, от этого выиграет и ее предприятие на рю Камбон, которое она, понятное дело, не собиралась оставлять. Как всегда, Бой авансировал Габриэль суммы, необходимые для открытия дома от кутюр с коллекцией платьев, которые она собирается дорого продать».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
