— Что-то новое увидели, товарищ капитан?
— Просто любуюсь.
— Я же не икона и не музейный экспонат, чтоб издали разглядывать, — чуть насмешливо фыркнула девушка. — Меня и руками потрогать можно. Рискните, авось не рассыплюсь?..
— Здравствуй, Дашенька, — сделал вид, будто не расслышал вполне прозрачного намека Корнеев. — Что у тебя тут случилось? Давненько мне не доводилось наблюдать такого плотного сосредоточения денщиков, каптенармусов, старшин и медбратов на одном квадратном метре.
— Здравствуй, Коля… — лукаво стрельнула глазками девушка, но продолжила все тем же шутейным тоном: — Заглядывали б к нам почаще, так и не удивлялись бы. Порой мне кажется, что в армии нет иных чинов и должностей, кроме сержантов и старшин. А нынешнее столпотворение — это пустяк, утечка секретной информации. Ночью спирт подвезли, так во всех подразделениях сразу обнаружилась срочная необходимость в пополнении НЗ. А как от них утаишь — одни разведчики кругом? Верно, товарищ кап… Ой! Извините, товарищ майор! Разрешите вас поздравить с присвоением очередного звания?
Не дожидаясь ответа, девушка подошла ближе, привстала на носочки, опираясь ладошками на новые звездочки, и жарко поцеловала Корнеева в губы. Замерла на мгновение, с закрытыми глазами, плотно прижимаясь к молодому мужчине всем телом, но, так и не дождавшись ответного поцелуя, со вздохом шагнула назад.
— Глупый ты, Коля. Большой и глупый. Я же люблю тебя…
— Я тоже очень-очень люблю тебя, Дашенька… — унимая дрожь в теле, пробормотал майор. — Но ведь ты знаешь о моем зароке? Вот доживем до победы, я в тот же миг тебя в загс потащу. Или — сперва на какой-нибудь ближайший сеновал, а потом уже в загс…
— А если убьют тебя или меня раньше? — увлажнились глаза у девушки. — Ты о Машеньке слышал? Бедный Андрюшка Малышев… Жену и ребенка в одночасье потерял…
— Отставить сопли, ефрейтор Синичкина! — притворно грозно рявкнул Корнеев, уже совладав с основным инстинктом. — Вот поэтому я и не хочу, чтоб у нас с тобой, как у Малышева… И вообще, что за преждевременная панихида?! Мы доживем, Дашутка. Обязательно доживем. Вот увидишь, верь мне.
— Верю, Коля… Верю… — Даша взяла своими маленькими и теплыми пальчиками тяжелую, заскорузлую ладонь разведчика и как бы невзначай стала ее поглаживать. — Одно хорошо, ревновать тебя не надо. В госпитале, небось, не одна медсестричка не прочь была бы повнимательнее и подольше поухаживать за таким молодцем?.. — и, не дождавшись ответа, вздохнула. — Глупый мы народ, бабы, правда? Вечно о какой-то ерунде думаем… Нет, чтоб о здоровье справиться.
— Не знаю. Никогда не был женщиной, — отшутился майор. При этом чуть-чуть приобнимая девушку за гибкий стан и жадно вдыхая легкий цветочный аромат ее волос, упорно пробивающийся сквозь все складские запахи.
— Все шутишь… — притворно попыталась освободиться Даша.
— Лучше, чем плакать. Знаешь, — вздохнул Корнеев, — иной раз, когда я слишком долго смотрю на тебя, солнышко, то и в самом деле начинаю чувствовать себя полным идиотом…
— Ничего, потерпим… — прильнула обратно девушка. — Раз ты так решил, значит, так тому и быть.
— Потерпим, — подтвердил Николай. — Зато наши с тобой детишки вырастут невероятно счастливыми и удачливыми. И вообще, мне кажется, что все будущее поколение, которое родится после войны, должно стать неимоверно везучим. Представляешь, Дашутка, какой мощный запас везения люди, уцелевшие в этой бойне, передадут своим потомкам?
— Философ… — чуть грустно улыбнулась девушка. — Странные вы, городские… Словно и не из этой жизни. О счастье для всего человечества мечтаете, а о том, что перед глазами… Ой, у тебя китель лопнул!.. Прямо под мышкой. Огромная прореха… — И чисто по-бабьи захлопотала: — Зайди внутрь, зашью быстренько… Не гоже офицеру как оборванцу расхаживать.
— Спасибо, Дашенька, — взглянул на часы Корнеев. — Не стоит время терять. Я же только на одну минутку к тебе заглянул. Вопреки всем инструкциям… Соскучился в госпитале. Каждую ночь ты мне снилась. Будто речка, утренняя зорька и мы с тобой на бережку, с удочками. А на тебе… — Корнеев смущенно замолчал, не решаясь пересказывать главные детали сновидения, — венок огромный. Из этих — синенькие такие, словно одуванчик, только крупный. В поле растут.
— Васильки, — усмехнулась девушка. — Волошки по-украински… Надеюсь, рыбу мы не выудили? А то я ведь не Дева Мария.
— Рыбу? А при чем здесь…
— Вытаскивать рыбу — к скорой беременности… — немного смущенно, скороговоркой, как маленькому объяснила Даша и сменила тему: — Скорее бы уж война закончилась. А может, я зашью все-таки, Коля?
— Под левой не видно. А завтра все равно переоденусь…
— Опять уходишь? — встревоженно вскинулась Даша. — В тыл?
— Интересно, — насупился Корнеев, — а если бы я был летчиком, ты бы каждый раз переспрашивала: «Снова вылет?»
— Может быть… — вздохнула девушка. — Не ершись, Коленька. Конечно, война, от нее не уйдешь и не спрячешься… И убить могут каждого из нас в любую минуту. Даже прямо сейчас. Я все это знаю, но разве к этому можно привыкнуть?
Даша еще раз вздохнула и прибавила нарочито весело:
— Потерпи, Коля, сердцу ведь не прикажешь, тревожится оно. Зато я клятвенно обещаю, что после войны никогда не буду брюзжать, если ты на выходные с товарищами станешь собираться на рыбалку или на футбол.
Глава шестая
Увидев шалашно-палаточный городок штаба фронта, даже римские легионеры, прославившиеся сквозь века умением оборудовать временные лагеря, почувствовали бы себя посрамленными. А желающий угодить великой Екатерине светлый князь Потемкин укатал бы в Сибирь все плотницкие артели, возводившие на пути следования императрицы потешные села. Саперы капитана Костромина постарались, угодили командующему, порой ценившему порядок превыше иной воинской доблести. Улочки и переулки вытянулись как под линейку, строения — на одинаковом расстоянии. И при этом все идеально замаскировано. Ни одна дотошная «рама» не сможет обнаружить в не столь уж и густом лесу возникший, словно по волшебству, штабной городок.
Простившись с любимой девушкой коротким объятием и мимолетным поцелуем в потерявшую румянец щечку и клятвенно пообещав опечаленной Дашеньке заглянуть к ней сразу после возвращения, майор Корнеев, нигде больше не задерживаясь, прямиком отправился в район расположения разведроты. На всякий случай по пути сверяясь с дорожными указателями. Мало ли что могло измениться за неделю отсутствия.
На бравого майора со звездой Героя на кителе, слишком безмятежно насвистывающего «На сопках Маньчжурии», подозрительно косились и часовые на перекрестках, и маршрутные патрули, но остановили для проверки документов только один раз. Хмурый, с опухшей щекой, капитан недовольно попросил Корнеева соблюдать тишину. Николай мог возразить, что его посвистывание не перекрывает даже птичьего гомона, но решив, что у старшего патруля могут попросту болеть зубы, а потому он зол на весь мир, и не стал вступать в пререкания. Дружелюбно отдал честь и, ответив: «Есть соблюдать тишину», продолжил движение. Тем более что с этого места ему уже была видна группа бойцов, отрабатывающая приемы рукопашного боя. Еще человек пятнадцать, из старого состава роты, с любопытством наблюдали за ними, вполголоса комментируя ход тренировки.
«Молодец, Андрейка, — подумал Корнеев. — Не теряет времени. Только зря он их по всему комплексу гоняет. Один удар надо ставить… Большего никак не успеть, если завтра ночью выходить. Ах да, Андрей же этого еще не знает, вот и работает, как привык…»
— Смирно! — подал команду капитан Малышев, заметив приближающегося командира.
— Вольно. Занимайтесь… — махнул рукой майор. — Андрей, подойди ко мне.
Корнеев не хотел делать своему заместителю замечание при подчиненных. Тот и так еще неловко чувствовал себя после штрафбата.
— Слушаю, товарищ майор, — подбежал тот, застегивая на ходу пуговицы воротника.
— Приказано: завтра вечером выходить, Андрюха. Так что не распыляйся… Сосредоточь парней на одном приеме… — коротко обозначил Корнеев. Малышев не первый год в разведке, сам сделает нужные выводы. — Я сейчас к связистам, а ты продолжай. С утра прогоним пополнение на предел выносливости, а пока пусть разминаются. Вернусь, договорим.
— Понял тебя… командир, — кивнул тот.
— И вот еще что, — вспомнил важное Корнеев. — Всех вас восстановили в прежних званиях. Документы и награды получите после возвращения. Сейчас уже не успеете привести себя в порядок, но чтобы к утру, товарищ капитан, все были одеты по форме.
— Товарищ кап… майор! — радостно вопя, бросился к нему командир первого взвода, стройный словно девушка, ловкий и гибкий старший лейтенант Коте Руставели. Как крыльями, размахивая длинными руками, то ли распахивая объятия, то ли собираясь отдать честь обеими сразу. — Ну как, подлечили?!
