и прижал к стене.
– Я вижу, ты чем-то недовольна, бэлла, – процедил он. В полумраке его глаза мягко мерцали, создавая обманчивое ощущение безопасности, но мое тело напряглось, потому что напротив меня стоял самый настоящий хищник.
– А ты доволен? – спросила я тихо, чтобы не привлечь внимание отца. – Тебя спросили, прежде чем сделать моим женихом?
– Ты сама слышала мой ответ, – Дантэ внезапно прижался ко мне, и его возбуждение ни с чем нельзя было спутать. Каменно-твердый стояк уперся мне в живот, и я невольно сглотнула, почувствовав размеры своего жениха. – Но если у тебя есть какие-то сомнения, предлагаю опробовать меня в деле.
На удивление, искушение было достаточно сильным, чтобы заставить меня задуматься. Но, стиснув зубы, я медленно покачала головой.
– У меня есть истинная пара, – сказала я.
Темные брови Дантэ изумленно приподнялись.
– Твой отец не говорил об этом, бэлла, – со злостью выдохнул он. – Это серьезный аргумент, чтобы отказаться от брака. Твой истинный сделал тебе предложение?
– Ну, – я с горечью покачала головой. – Все очень сложно.
Жених несколько мгновений внимательно смотрел на меня, а потом отстранился. Без ощущения его твердой длины стало как-то… грустно. Бездна! Я что, действительно едва не дошла до того, чтобы трахнуть этого Ромеро?
– Я приму любой твой выбор, бэлла, – наконец, сказал парень. И это было так здорово, что мне действительно захотелось упасть на колени и отблагодарить его парой сокрушительных оргазмов. К тому же, так я могла бы узнать, от чего отказалась.
– Но твой отец – нет, – спустил меня с небес на землю Дантэ. – Поэтому если у тебя есть какой-то план, как избежать этого брака, то исполняй его поскорее. А я буду надеяться, что ты сделаешь выбор в мою пользу.
– Так хочешь забраться ко мне в трусики? – дразняще усмехнулась я.
– Я бы поклонялся твоему телу до скончания моей жизни, – проговорил он внезапно охрипшим голосом. – Я нашел бы все доступные способы доставить тебе удовольствие, и ни разу бы не повторился.
Это звучало просто божественно. Но в моих планах действительно не было замужества за сыном бандита. В том, чем именно занимался мистер Ромеро, у меня никаких сомнений не было, потому что мой отец был птицей того же полета.
– А ты не можешь сам отказаться от меня? – спросила я.
– Насколько я знаю, твой отец приверженец старых традиций. Если я откажусь от тебя, ты будешь опозорена. Он изгонит тебя из семьи, если не убьет на месте.
То есть трахаться сразу с несколькими любовниками я могла, а отказаться от брака нет. Я покачала головой, признавая, что в словах жениха было зерно истины. Мой отец жил по каким-то своим правилам и законам, которые, вероятно, принадлежали еще его предкам. Я никогда не задавалась вопросом, откуда в Виригии взялась семья с нетипичной фамилией Саблезуб, и, возможно, пришло время покопаться в прошлом.
– Я буду ждать твое решение, бэлла, – усмехнулся Дантэ и, обхватив ладонью мой затылок, прижался поцелуем к моим губам. Его язык властно скользнул мне в рот, и я очень ясно представила, каким мог бы быть наш секс. Яростным, неудержимым, временами совершенно животным. И мне бы это понравилось. Мои губы горели, а голова кружилась, настолько пьянящей была близость моего жениха. Мне было настолько хорошо, что я практически испытала боль, когда решила разорвать поцелуй.
Оттолкнув парня, я быстрым шагом направилась к себе. Спина горела от обжигающего взгляда, и мне стоило огромного труда не обернуться. Сдерживало лишь то, что попав в семью Ромеро я бы навсегда лишилась того главного, что было в моей жизни – свободы. Такие мужчины, как Дантэ, никогда не отпускали свою добычу. А я была для него слишком желанным трофеем.
Закрывшись в своей комнате, я стянула с себя платье и бросила его на кровать. Ветер, налетевший из окна, поцеловал мою обнаженную плоть. Почувствовав, что умру, если немедленно не окажусь в небе, я натянула на себя форму академии и вышла на балкон. Тонкие занавески обняли меня, будто удерживая от глупости. Там, внизу, простирались километры виноградников, подсвеченные ночными цветами. Зрелище завораживало, и мое сердце разрывалось от противоречивых чувств. Мне надо было проветриться, разобраться в себе. Поэтому, наплевав на запрет отца покидать дом этим вечером, я спрыгнула вниз и, сменив ипостась, взмыла в небо.
Отец потребовал уплату долга, и я никак не могла обойти свою клятву. Но, возможно, небо и холодный ветер могли подсказать мне решение.
Я направилась к северной части Пантарэи, которая считалась наиболее спокойной и тихой. Между собой мы называли эту область спальным районом, потому что там были, в основном, частные и доходные дома, куда люди и драконы приходили только ночевать. Но, несмотря на поздний час, даже там кипела жизнь. Разноцветные фонари освещали узкие улочки, по которым прогуливались многочисленные прохожие, а в небольшом сквере был самый настоящий концерт. Музыка лилась между домами, и даже сквозь шум ветра она пробилась мне в самое сердце. Я на миг зажмурилась, потому что мне отчаянно, до боли, хотелось закричать. Но драконий рев мог напугать мирных жителей, и я поторопилась покинуть границы города.
Но ни холодный воздух, ни сияние звезд над головой не помогли мне справиться с хаосом, что царил в моих мыслях. Даже спустя час свободного полета я не нашла внутри себя решение. Меня разрывало от противоречивых чувств. С одной стороны, протест против отца застилал мое зрение кровавой пеленой. Я была готова вывернуться наизнанку, но доказать Алладору Саблезубу, что он не может просто взять и продать меня, даже такому горячему красавчику, как Дантэ Ромеро. С другой – я точно знала, что отец не простит мне отказ от свадьбы. И он знал все мои болевые точки, основными из которых были мои братья. Пока эти мелкие хулиганы были полностью во власти старшего Саблезуба, я не могла рисковать и показывать свой характер. Так что же мне было делать?
Из моей пасти вырвался низкий рык. И, совершив в небе кувырок, я развернулась и направилась обратно в сторону города. Было одно средство, которое отлично прочищало мне мозги, и я, не задумываясь, решила им воспользоваться. Пантарэя приняла меня в свои объятия, когда моя огромная тень накрыла освещенные улицы. Приземлившись на чьем-то заднем дворе, я сменила ипостась и, разгладив юбку, как ни в чем не бывало выскользнула сначала в переулок, а потом и на широкий проспект. Ночные фонари заливали улицу мягким светом, и вывеска “Счастливого клевера” была видна издалека.
Я знала два способа избавиться от
