Фыркнув недовольно, я соскочила с подоконника, осторожным касанием расправила портьеру и, ведя по холодной стене кончиками пальцев, побрела в оружейную.
С каких это пор про темных я говорю «мы»? Бестолковая обмолвка и весьма показательная. Мне уже не хочется уходить отсюда, хочется же устраивать перепалки с поварами, гонять по кругу Артира, выросшего во внушительного статного мужчину с кошачьими повадками, слушать голос моего герцога…
С каких это пор «моего» герцога? Вот уже почти десять лет, но только в мыслях.
Ветреный коридор, два десятка ступеней вниз, витые деревянные перила, отполированные за много лет руками хозяев и слуг. Звонкие каменные плитки под ногами, по галерее гуляет туда-сюда эхо. Сквозь щели в ставнях просачивается влажный воздух, морось оседает на стенах запахом прелой листвы, потрескивают фитили масляных светильников.
Щелкнув по ближайшей стеклянной плошке, прислушалась к глухому звяку. Полная, н-да. Кастелян порядок блюдет.
Кончики пальцев, поднесенных к огню, согрелись, кровь побежала быстрее, и печаль отступила, затаившись в глубине сознания.
Действительно, пора собираться.
Замерев у приоткрытой двери, я прислушалась.
В пропахшей маслом, кожей и железом оружейной громыхали старыми кинжалами и потертыми щитами трое мальчишек. Этих привела в замок лично я, совершенно случайно выловив посреди столичной ярмарки пару лет назад. Столица конечно же была совершенно другой страны — не разоренной и до сих пор не восстановленной Эннирии. Джориной война тоже не обошла стороной, но все же немного пощадила, ибо у власти изначально была династия светлая и вырезать всех поголовно темных не посчитали нужным. Ведь не посвященные в веру выжившие и их дети пригодятся в поденщиках и батраках.
Ребята оказались сиротами, беглецами и жили, перебиваясь воровством и попрошайничеством. И все трое считали, что это лучше, чем горбатиться с утра до ночи в полях и садах победителей. У меня они решили стащить кошель, но увы… На звонкие голоса парочки, дерзко распевающей на углу частушки, я не повелась и старшенького за руку поймала на горячем, можно сказать. И метку ушедшего темного бога разглядела очень четко. Тогда я поразилась, как кто-то из адептов Света не заметил, но позже поняла, что им нет до них дела. Боги этих ребят были мертвы.
Другое дело — посвященные от рождения Азуру. Этих приходилось спасать, часто прямо из-под носа королевской стражи. Выкрадывать ночью, выкупать из батраков, ломать ошейники и цепи. Тьмы опасались, поверженный, но так и не добитый противник страшил.
И загнанная в угол крыса становится опасна, а тут целый бог…
Неслышно скользнув внутрь, я прокралась вдоль стены, пересчитывая деревянные занозистые стойки и развешанные на них клинки, булавы и кинжалы.
Кашлянула.
Звяканье и заговорщицкий шепот тут же прервались, запахло паленым волосом.
— Солья, — протянули хором ребята, подкрадываясь ко мне.
Шелестели по камням босые ноги.
Шагнув вперед, я раздала каждому по подзатыльнику, перехватывая светильник у одного и набор метательных ножей у второго. Третьего поймала за шиворот дорожной куртки.
— И где вы сейчас должны быть? — встряхнув нарушителей, цыкнула зубом. — Непорядок! Быстро на кухню, живо, живо!
И, подпихивая упирающихся мальчишек, двинулась к выходу. Мимолетно коснувшись остриженных волос на макушках, провела по ребрам, заставив младшего хохотнуть, прихватила за запястье старшего, тянущегося к стойке с кинжалами, и вытолкала наконец всех в коридор.
— Ну, Солья-а… — тянули паршивцы хором.
Азур, ну до чего они худые! Все еще. Далаир их что, не кормит?
— Пошли, пошли! Нед, Тед, Тир, — начала я привычный нуднеж, добавив в голос гнусавости, — я вам сколько раз говорила, чтобы не смели лазить в оружейную в одиночестве. Кроме того, из замка вас не выпустят, и не надейтесь. Пусть вы хоть десять раз взрослые, пока ответственности не научитесь, ни в какой лес не пойдете!
— А…
— И в деревню тоже ходить запретят! Именем владетеля.
Ребята дружно застонали.
До кухни добрались без потерь.
Утрамбовав неразлучную троицу за маленький угловой стол, я вслушалась в деловитую суету готовящегося ужина. Прихватила пробегающую мимо повариху.
— Лир, — всегда узнаю ее по неровной из-за неудачно сросшегося перелома походке, — дай нам взвара, будь добра.
Та согласно угукнула и, выдернув расшитый рукав из моей хватки, побежала куда-то к шкварчащим плитам и пылающим жаром печам. Аромат свежей выпечки кружил голову. Надо бы с собой что-нибудь взять.
Присев на край стола, я задумчиво примолкла. Затихли и ребята, сбившись в кучку, словно мокрые воробьи. Глубоко вдохнув и вытащив из ножен один из клинков, начала:
— Вы, конечно, изнываете от скуки и считаете себя достаточно взрослыми, чтобы выйти за пределы полога. Но подумайте, прошу! — Лезвие скользило между пальцев, порхало вокруг ладони, ложилось на запястье. — Мы все еще балансируем на кончике иглы, противостоя в одиночку целому миру. Вы же желаете рискнуть ради развлечения, не задумываясь о последствиях. Вас ведь придется спасать…
Развернувшись, я перехватила у Лир тяжелый поднос, осторожно опустила на стол. Звякнули кружки. Составив тарелку с пирогами, пахнущими капустой и маслом, разлила взвар, придерживая пальцем край горлышка.
Пригубила терпкий теплый напиток, выискивая знакомые запахи. Сушеные яблоки, старый шиповник, малина, смородина, дикая вишня, пряные травки с замкового огорода.
— Вот что я скажу. Сейчас сдам вас Иверу.
Дружный страдальческий стон был мне ответом.
— Да-да, ему. Но это временно, а по возвращении, кстати, уходим мы сегодня в ночь, я займусь вами лично. Договорились?
Молчание было мне ответом. Прокашлявшись, я звучно брякнула кружкой о столешницу.
Старший, Тед, вздохнул и буркнул:
— Хорошо, Солья, мы это… тебя дождемся.
— Вот и договорились. — Подхватив пару пирожков и перевязь с ножнами, я двинулась на выход, лавируя между поварятами. В дверях обернулась: — Лад, отличные ножи подобрал, спасибо.
— Эй, эй, куда! — донесся до меня возмущенный крик.
К закату дождь притих. Напоенный влагой воздух глушил звуки, прижимал к земле запахи жилья, людей, дороги, наполняя мир вокруг ароматом елея, которым умащивают дары в святилище.
Один за другим мои спутники миновали арку ворот, двинулись к лесу.
Я тронулась следом.
Тихо лязгали цепи на барабанах, скрипели мореные доски, фыркали недовольно кони. Чуть дальше, у плещущегося водой рва, о чем-то шептался с герцогом Артир. Я в стороне вытаптывала траву, медленно вышагивая вокруг придорожного каменного столба-тотема.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
