В одном из них, она хранила инструменты для ветеринарии, все эти устрашающе выглядящие щипцы, родовспомогатели, зажимы, ножницы многоразовые шприцы, иглы к ним и прочее.
Еще один металлический шкаф закрывался на замок, в нём Мария держала препараты.
Кроме того в кабинете был небольшой холодильник, стойка с многоразовыми чашками петри и набором сухих питательных смесей, а на почетном месте стояли микроскоп и автоклав, который наши колхозные умельцы смастерили в качестве благодарности за то, что Мария Никаноровна помогла отелиться корове слесаря Филимонова. У той был очень крупный теленок, и она не могла справиться самостоятельно.
Лукиной пришлось полночи провести в сарае, но в результате и корова Зорька, и её теленок остались целы и невредимы.
В общем, ветеринарный кабинет у нас был на очень приличном уровне.
— Хорошее у вас тут хозяйство, голубушка, — похвалил Лукину Васнецов, по доброму улыбаясь, — но мы тут все не поместимся, да и ни к чему вас выгонять отсюда. Товарищ Филатов, голубчик, придумайте что-нибудь.
А что я тут придумаю? Ну нет у нас в колхозе ничего более подходящего. Да и у соседей из Света Коммунизма наверняка тоже.
Оставалось только идти на поклон к Красной Заре и её новому председателю, товарищу Лапину Ивану Алексеевичу. У них-то точно есть всё необходимое.
Вот только делать мне это совершенно не хотелось. После истории с межеванием я стал буквально воплощением зла для колхозников Красной Зари. «Сука Филатов, настучал наверх, гад и нашего председателя спровадил, урод». Вот что они думали обо мне, если обобщить. Так что, нет. Это ну совсем никуда не годилось.
А потом мне пришла в голову безумная идея.
— Григорий Николаевич, — сказал я Васнецову, — есть у меня одна мысль. Я не уверен что это вам подойдет, но вдруг.
Мы вышли из здания овцекомплекса, сели в мой козлик, пижонская волга московского гостя, которую он купил с гос.премии десять лет назад (эту историю Григорий Николаевич рассказал пока мы ехали на овцекомплекс), осталась возле правления. Дороги у нас несмотря на все мои старания всё ещё не на высоте, так что пусть эта красотка постоит.
— Вот, товарищ Васнецов. Вы можете разместить всё ваше хозяйство здесь. Свет мы провели, а то, что котельной пока нет, так вам это не должно помешать, лето, как-никак.
Да, я предложил использовать в качестве полевой лаборатории нашу теплицу. Благо, что она была готова, пусть и не полностью.
— Это интересно, — сказал Васнецов, — вот только нам нужно будет как-то разгородить пространство, поделить его на кабинеты и зоны.
— Да запросто. Можно сделать легко убирающиеся перегородки, чтобы у каждого вашего сотрудника было своё рабочее место, а если понадобится собраться вместе и что-то обсудить, на западе это называется мозговой штурм, то перегородки убираются, и у вас получается большое рабочее пространство.
Услышав это Васнецов с интересом посмотрел на меня.
— Какие, однако, идеи у вас в голове, голубчик. Но мне нравится. Давайте делать.
На оборудование теплицы у нас ушло два дня и вскоре команда Васнецова приступила к работе.
Их приезд стал настоящим праздником для жителей нашей деревни, как минимум для молодёжи, и для тех кто был не прочь заработать.
Как-никак всё эту исследовательскую деятельность они вели абсолютно официально, и каждому московскому гостю полагались командировочные. А так как гостиницы у нас нет, а жить в Ульяново и ездить каждый день в колхоз было просто глупо, то москвичи встали на постой к местным, само-собой не за бесплатно.
Ну и, кроме того, они, в большинстве своём, были молодыми людьми, которым после работы хотелось отдохнуть, поэтому танцы в клубе устраивали теперь чуть ли не каждый день.
Но всё проходило очень прилично, с минимумом алкоголя и вообще без эксцессов с местными парнями. Наш парторг и участковый следили за этим очень ревностно.
Самого же Васнецова приютил его ученик, Маслов.
Биопрепарат для опрыскивания команда Васнецова смогла получить через две недели после начала работ. Они провели испытания на тестовых образцах. Всё работало великолепно, как взрослые особи жуков, так и их личинки с яйцами погибали почти полностью.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Настала пора масштабировать эксперимент и проводить испытания на большем количестве образцов.
А вот с этим возникли проблемы.
Товарищ Фролов, председатель колхоза Свет Коммунизма, наотрез отказался проводить испытания на своих полях без официальной бумаги из управления сельского хозяйства.
«Нет, мой колхоз не станет подопытным кроликом для какой-то неизвестной и может быть опасной хреновни», — вот такими были его слова.
Нормально, что еще сказать. А то что он вовсю использует ДДТ, это значит можно.
Выход подсказал Васнецов. Он предложил заключить договора с колхозниками Нового пути и оформить их подсобные хозяйства, а конкретно ту их часть, где выращивают картофель, как испытательный полигон.
Меня это устраивало, я в отличии от местных хорошо знал, что новый препарат не причинит вреда человеку при соблюдении элементарных правил техники безопасности, конечно.
Но единолично я не мог принять такое решение и вынес этот вопрос на общее собрание колхоза. Это, конечно, немного неправильно с точки зрения колхозно-советской бюрократии, как-никак, речь шла не о колхозном имуществе, а о подсобных хозяйствах, но мне надо было чтобы люди сами решили, а другого инструмента народного волеизъявления просто под рукой просто нет.
Григорий Николаевич оказался хорошим оратором и убедил колхозников согласиться с ним, плюс еще и неплохо их финансово замотивировал.
В итоге на следующий день мы начали обработку огородов моих людей.
И вот тут я понял, что сильно переоценил свои силы, когда думал что смогу всё сделать самостоятельно. Даже если бы мне удалось получить сам препарат, то вот техника для опрыскивания стала бы для нас непреодолимым препятствием. Ничего приемлемого по качеству и возможностям мы бы кустарно сделать не смогли.
Но у Васнецова возможности были совсем другие, да и квалификация его мнэсов (младших научных сотрудников) с инженерами совсем на другом уровне, чем у работников моего колхоза. Так что они справились.
Результаты у этой части эксперимента были потрясающие. Эффективность и безопасность, что показали анализы, оказалась такая, что Васнецов лично помчался в Москву с отчётами.
Вернулся он через два дня, довольный как слон. И уже на следующий день его люди начали работу в колхозе Свет коммунизма. Все необходимые бумаги были получены.
Глава 6
Москва. Квартира Кулагиных.
Услышав звонок, кухарка в буквальном смысле пулей понеслась её открывать, не забыв посмотреть в глазок.
К её удивлению, на пороге стояла Анна.
Женщина сразу заметила её грустное лицо и сделала выводы о результатах поездки дочери Кулагина. Она открыла дверь и радостно протянула руки:
— Иди ко мне, милая. Как же мы скучали! Без тебя квартира словно опустела!
— Извините, я сейчас не в лучшем расположении духа, — холодно ответила девушка, входя в квартиру.
Она быстро разулась, небрежно кинула обувь на ковре и тяжёлыми шагами направилась в свою комнату, оставив чемодан у двери.
Кухарка замешкалась.
— Анютка, дорога была долгой и трудной, ты должно быть голодна. Может приготовить что-нибудь вкусное?
— Спасибо, Лариса Николаевна, но я ничего не хочу, — перед тем как захлопнуть дверь в свою комнату буркнула Кулагина.
Тогда кухарка сразу же направилась в гостиную, где сидя на кресле разговаривал по телефону Дмитрий Антонович. Хоть она и понимала, что его раздражало, когда кто-то мешается при деловых разговорах, но жестами всё же попыталась донести до него радостную весть.
— Подождите минутку, — сказал в трубку он, после чего убрал её на стол, — Что случилось? — шёпотом обратился к кухарке.
— Анна, — с улыбкой на лице тихо ответила женщина, — Анна вернулась!
