— Бросай меч, — хрипло проговорил старик, ломающимся от волнения голосом, стоящему в неподвижности наемнику. — Или я ее убью.
Напряженное молчание закончилось тем, чего, наверно, никто из нас не ожидал, а в первую очередь, телохранитель женщины. Один из бандитов вскинул руку. Раздался шипящий звук, и… в грудь телохранителя впилась короткая стрела. Тот, почувствовав боль, перевел взгляд на торчащий из груди болт, издал короткий стон и стал медленно заваливаться на спину. Не успел я оценить изменение в общем раскладе диспозиции, как в правой глазнице бандита вырос кинжал, брошенный явно опытной рукой. Бандит еще только падал на землю, как Никас ринулся на второго бандита. Не знаю, что прочитал на лице бывшего охотника на нежить, головорез, но раздумывал недолго — резко развернувшись, он бросился бежать со всех ног. Никас не стал его преследовать, а резко остановившись перед предателем, тихо сказал: — Не отпустишь госпожу — разорву на мелкие части.
Это бы сказано таким тоном, что всем сразу стало ясно, шпион практически покойник. И тот не выдержал. Толкнув женщину в сторону смотрителя, он кинулся бежать. Но страх и возраст сделали свое дело, зацепившись за что-то ногой, он не сумел удержать равновесие и покатился по сухой земле. Когда он попытался подняться, я уже был рядом с ним. Никас тем временем помогал подняться с земли женщине. Шпион попытался подняться, но я наступил ему ногой на руку и тихо сказал: — Не торопись. Нам еще поговорить надо.
И в этот самый момент с той стороны проулка, где лежали три трупа бандитов, зашло двое бродяг. Пройдя с десяток метров, они сначала увидели трупы, а потом увидели нас. Сообразив, что к чему, они с дикими криками, кинулись бежать.
«Надо срочно уходить».
Не успел я так подумать, как почувствовал, что со шпионом что-то не так. Теперь его тело, вытянувшись, неподвижно лежало на земле. Мне не раз приходилось видеть мертвецов, поэтому я нисколько не сомневался, что передо мной лежит труп. И все же наклонившись, я схватил его за плечо и перевернул тело. Широко открытые глаза слепо смотрели в утреннее голубое небо. Выпрямившись, я бросил взгляд на Никаса: уходим?
Тот ответил мне легким кивком головы и, придерживая под руку женщину, осторожно повел ее к противоположному выходу из переулка. Мы вышли на другую улицу без особых проблем. Не было ни криков, ни погони.
«Видно Никас был прав насчет городской стражи».
А еще спустя полчаса мы сидели у Никаса дома. Он снимал комнату на втором этаже дома, расположенного недалеко от его работы, кладбища или как его здесь называли Земля Памяти. Устроив госпожу Ломан, так она себя назвала, в единственное кресло. Никас налил ей вина, а затем мы со смотрителем устроились напротив нее на табуретках, с кружками в руках.
— Что там произошло?
— Это вы нас об этом спрашиваете? — спросил я ее в свою очередь.
— Это вы же затеяли… эту схватку. Я видела, как вы первыми напали на тех мужчин.
— Госпожа, вы знали тех трех мужчин, которые шли за вами?
— Нет. А почему вы меня об этом спрашиваете?
— Как вы не были испуганы, все равно должны были видеть, что произошло. А значит и понять.
— Что я должна понимать? Или вы хотите сказать, что это были разбойники, а вы спасли меня?
— А разве не так, госпожа?
— Как я могу это знать, позвольте вас спросить?
Сейчас она явно сердилась. Кубок с вином поставила с такой силой, что часть его пролилась на столик. Щеки ее вспыхнули, а глаза засверкали.
— А то, что они убили вашего телохранителя, вам ни о чем не говорит? — продолжил я на нее давить, несмотря на сердитые взгляды Никаса.
На ее глазах выступили слезы, затем она всхлипнула и прикрыла глаза руками. Ее плечи затряслись. Никас окатил меня с ног до головы презрением и гневом, потом встал и, подойдя к плачущей женщине, осторожно положил руку ей на плечо.
— Госпожа, пожалуйста, не плачьте. Успокойтесь. Он умер, как настоящий воин.
Та заплакала еще сильнее. Никас бросил на меня беспомощный взгляд. Я пожал плечами в ответ, а затем спросил: — А что с ританским магом будем делать?
Плач мгновенно оборвался. Госпожа Ломан, резко подняв мокрое от слез лицо, сейчас смотрела на меня широко открытыми синими глазами. В них прямо плескался ужас.
— Вы… сказали…. Что вы сейчас сказали?!
— Наверно то, что вы хотели скрыть!
— Дан, хватит!
Никас резко развернулся ко мне. Его пальцы сжались в кулаки. Было видно, что скажи я еще хоть слово, он сделает все возможное, чтобы выбить из меня дух.
— Подождите, Никас. Не надо драться! Я прошу вас! Мне бы очень хотелось знать, что вы знаете о маге из Ритана!
Бывший охотник, пожав плечами, уселся на свой табурет, а я стал рассказывать женщине, все, что знал обо всей этой истории. Закончив рассказывать, я замолчал. Госпожа Ломан, все это время меня внимательно слушала, а теперь, откинувшись на спинку кресла, замерла, о чем-то глубоко задумавшись. Спустя какое-то время госпожа Ломан вынырнув из раздумий, быстро оглядела нас, при чем это смотрелось так, словно она видит нас впервые. И глаза у нее были не жалкие и растерянные, а если можно так сказать, целеустремленные.
— Я очень благодарна вам обоим. Вы спасли не только мою жизнь, но и жизнь моим близким и родным людям!
Никас при ее словах нахмурился. Я глядя на него внутренне усмехнулся: — Что герой — любовник испугался? Боишься, что у нее есть муж и куча детей? Так тебе и надо!», но вслух сказал: — Да не за что! Такой красивой женщине — грех не помочь! И извините за любопытство. Как так получилось, что вы оказались в этом городе одна?
— Зачем вам это надо знать…. И почему вы решили, что я здесь одна?
— Не хотите — не отвечайте. Но я очень любопытен и хочу задать вам еще один вопрос. Никас перестань на меня коситься, я спрошу сейчас то, что касается меня лично. Госпожа, вы не знаете, что собирался делать на кладбище ританский маг?
— Не знаю.
Она ответила на мой вопрос слишком быстро, а значит, она врала. Да еще взгляд, который она опустила вниз и сделала вид, что разглаживает на коленях платье. Наконец, она подняла голову и спросила не у меня, а у Никаса: — Вы не могли бы помочь мне незаметно уехать из Турана?
— Насовсем? — вдруг вырвалось у смотрителя.
Вопрос сказал сам за себя. Госпожа Ломан чуточку покраснела и снова опустила глаза. Смотритель неловко задвигался на своей табуретке, которая под его весом отчаянно затрещала.
— Не волнуйтесь, госпожа, мы вам поможем, чем сможем, — попытался я разрядить атмосферу неловкости. — Вы где остановились? Дьявол! Что я за глупости говорю! Ведь мы живем с вами в одной гостинице!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
