– Господи, что творится-то… – пролепетала миссис Спарк, как нельзя более точно выражая состояния Лили.
– А что такого? – фыркнула Агата Моллест. – В Америке не одни белые живут. Как и в Англии тоже. Если всю жизнь сидеть в Локерхарт Вэлли…
Агата позволила фразе оборваться, но Лили прекрасно поняла намек. Еще бы Агате не важничать! У нее нет отца-деспота, который не дает ей шагу свободно ступить. Она может ездить, куда угодно, жить, где ей хочется, и поступать так, как ей нравится!
– Старая миссис Траут жутко разозлилась бы, если бы узнала, что Мария связалась с негром, – с убеждением произнесла миссис Спарк.
– Да что вы такое говорите?! – возмутилась Агата. – Во-первых, не с негром, а с арабом, скорее всего. А во-вторых, в этом нет ничего ужасного. Этот ваш наследник «Вереска» очень интересный мужчина, между прочим…
Дверь магазина с шумом распахнулась. Лили, Агата и миссис Спарк бросились врассыпную. Миссис Спарк – за прилавок, Агата к ящику с пряниками, Лили отпрянула к противоположной стене. На пороге стояла Меган Гилберт, а из-за ее плеча выглядывал предмет их разговора.
Щеки Лили запылали. Видела ли Меган, как они разглядывали их сквозь витрину? А, главное, слышали ли они хоть что-нибудь из их неосторожной беседы?
– Добрый вечер, – громко произнесла Метан. – Как поживаете, миссис Спарк?
– Б-благодарю вас, ничего, – заикаясь, ответила хозяйка магазина. – Что желаете, мисс Гилберт?
– Десять пачек черного чая, – отчеканила Меган.
Невооруженным глазом было видно, что она не в духе. И Лили была готова поспорить на что угодно, что причина ее дурного настроения заключалась в неком черноволосом джентльмене за ее спиной.
Вблизи наследник «Вереска» был чудо как хорош. Может быть, кожа у него и темновата. Но не могло быть никаких сомнений в том, что это самый красивый мужчина из всех, что Лили Вандемир видела за свою короткую жизнь. Он обладал всем, что требовалось для героя романа: чудные черные волосы, выразительные, переворачивающие душу глаза… Он был высок и прекрасно сложен, да к тому же наследник безумно богатой (по слухам) старухи… Загадочное происхождение только подстегивало интерес к его персоне.
Агата Моллест права, неохотно признала про себя Лили. Действительно очень интересный мужчина.
– А вы, мистер, что желаете? – добродушно спросила миссис Спарк. Она уже оправилась от первого шока и вела себя так, как и подобает радушной хозяйке магазина. – В первый раз в Локерхарт Вэлли?
– Да, – кивнул мужчина. – Зашел познакомиться. Я Алекс Бэрринджер, внук покойной миссис Траут. Только вчера приехал.
И подал руку миссис Спарк. Та разрумянилась от такого внимания и с явным удовольствием пожала крепкую ладонь Алекса.
– Очень приятно, мистер Бэрринджер, – ласково сказала она. – А я Элизабет Спарк, хозяйка этого самого магазина.
Она с гордостью раскинула руки, демонстрируя свои владения.
– У вас отличный магазин! – улыбнулся Алекс. – И пахнет тут замечательно.
– Это все пряники имбирные, попробуйте, – смело сказала миссис Спарк и протянула Алексу светло-коричневую звездочку.
Лили была уверена, что он откажется. Разве может загадочный наследник запросто есть пряник? Но Алекс Бэрринджер надкусил пряник, да еще похвалил его!
– Значит, заходите ко мне почаще, – лукаво усмехнулась миссис Спарк. – Буду для вас самые вкусные оставлять.
Лили только поражалась неслыханной смелости хозяйки бакалейного магазина.
– А то с прошлыми обитателями «Вереска» у нас не очень теплые отношения сложились… – Миссис Спарк метнула на Меган Гилберт уничтожающий взгляд. – Но при вас, я уверена, все пойдет по-другому.
У Лили перехватило дыхание. Вот так миссис Спарк. Не зря она пользуется в деревне таким авторитетом.
– Несомненно, – поддержал ее Алекс.
И, повернув голову, вдруг заметил Агату Моллест, скромно стоявшую у прилавка. Проследив за его взглядом, миссис Спарк на правах хозяйки сказала:
– Ну, раз начали знакомиться, так надо продолжить. Это мисс Агата Моллест. Она картины рисует.
– Правда? – восхитился Алекс, здороваясь за руку с Агатой. – Вы художница?
– Тешу себя надеждой, что это именно так, – ответила Агата, явно рисуясь.
Лили немедленно возненавидела ее. Какое право это тощая коза имеет строить глазки Алексу?
– А что именно вы рисуете?
Лили не без злорадства отметила, что радушия в тоне Алекса значительно поубавилось. Видимо, ужимки Агаты Моллест не произвели на него впечатления.
– Пытаюсь запечатлеть красоту природы, – томно вздохнула Агата.
– А это Лили Вандемир, – вмешалась миссис Спарк, почуяв, что дело неладно. Лили шагнула вперед, выходя из тени. – Самая красивая девушка Локерхарт Вэлли.
Этого говорить совсем не следовало. Лили увидела, как Агата поджала губы, а Меган Гилберт недобро усмехнулась. Зато в глазах Алекса Бэрринджера Лили увидела откровенное восхищение.
– Ах, миссис Спарк, ну что такое вы говорите! – музыкально воскликнула она. – Разве можно…
– Но если это совершеннейшая правда, то почему бы не говорить об этом? – спросил Алекс.
Он осторожно дотронулся до нежной руки Лили. Девушка заглянула в его глаза и почувствовала, что проваливается куда-то очень глубоко. Надо же, голубые, подумала она, обмирая. Как странно…
– Потому что вы все выдумываете, – пролепетала Лили.
Она опустила глаза, не в силах вынести восхищенный взгляд Алекса. Все это слишком прекрасно, чтобы быть правдой. Наследник «Вереска» красив как бог и, кажется, уже пленился ее достоинствами…
– Тому, у кого есть глаза, мисс Вандемир, не нужно ничего выдумывать, – негромко произнес Алекс. – В Нью-Йорке многие говорили мне, что английские девушки прекрасны, как розы с каплями росы поутру. Я считал это преувеличением, но теперь вижу, что ошибался.
Лили бросило в жар. И от пышного сравнения, и от небрежно брошенного «в Нью-Йорке». Наконец в Локерхарт Вэлли появился мужчина, который видел свет. Не какой-нибудь Натаниэль Спарк, который каждый день катается в Чаринг Кросс и оттого страшно задирает нос! Перед Алексом Бэрринджером открыты все дороги, и если она не будет зевать, она сможет…
– Вы очень добры, – сдержанно проговорила Лили.
Она по-прежнему не поднимала глаз, что, впрочем, не помешало ей заметить и вытянувшуюся физиономию миссис Спарк, и зависть в глазах Агаты Моллест. Лишь на лице Меган Гилберт не дрогнул ни один мускул. Но что еще от нее можно было ожидать, от деревяшки этакой?
Возникла минутная неловкая пауза. Алекс с откровенным любованием разглядывал Лили, которая, как и подобает воспитанной девушке, скромно молчала. Агата Моллест злилась, миссис Спарк лихорадочно придумывала, что бы такое сказать, чтобы развеять напряженную обстановку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
