Однако здесь и сейчас шрапнель подходила как нельзя лучше — как раз подходящая ровная местность, пусть мокрая и глубокая. Гранаты пока не нужны — фугасные снаряды потребны, если враг укрепился, окопы успел отрыть, или в фанзах укрылся. И главное — стрелять трехдюймовки только с открытых позиций, командиры батарей будут прекрасно видеть цели, правильно оценивать результаты стрельбы.
Вот только огневые позиции на порядочном расстоянии от берега, и на то были серьезные причины. Хотя будет отлив, японские канонерки отойдут от берега на две, а то и три версты, и собственную пехоту вряд ли поддержат эффективным огнем — средства связи не те, нет сейчас компактных радиостанций. Да и артиллерия на японских кораблях старая, и канониры не очень хорошо подготовленные, ведь лучших людей забирали на эскадры адмиралов Того и Камимуры, как он знал. Однако в бою всякое бывает — подставить под убийственный огонь тяжелых пушек свои легкие орудия Фок категорически не желал. Пододвинуть батареи ближе означало риск накрытия, а его лучше не допускать, самураи могут сдуру и попасть.
На марше Александр Викторович всматривался в лица солдат и офицеров, мысленно радуясь — на лицах никакого уныния, даже улыбки появлялись в предвкушении схватки. И появилось понимание, почему гарнизон Порт-Артура продержался столь долго в осажденной крепости, отбивая кровопролитные штурмы один за другим. Призванных из запаса степенных бородачей, о которых много писали участники Маньчжурской кампании, в полках его дивизии было немного — едва десятая часть, а то и меньше, и то в основном на нестроевых должностях. Практически все нижние чины в ротах были молодыми и крепкими парнями, не больше двадцати пяти лет от роду — прекрасный человеческий материал, как по здоровью, так и по психологическому состоянию. А такие будут хорошо воевать, главное обеспечить им нормальное довольствие.
Еще одно открытие удивило его в первый же день — он понял, почему в Квантуне не было конницы, лишь 4-я сотня Верхнеудинского казачьего полка. Все дело в том, что имелись полковые охотничьи команды — пешая и конная — вместе взятые более двух сотен отборных солдат, крепких и смышленых. Полноценная отборная полурота и полуэскадрон, к тому же усиленные. Именно такие команды обеспечивали постоянное наблюдение над побережьем, чтобы успеть известить о попытке вражеского десанта.
Кроме того, Александр Викторович за сутки до этого наступившего «дня Ч», который он так ожидал, приказал отобрать из китайцев подходящие кандидатуры, по два десятка на каждую роту в качестве дополнительных санитаров. Вынос раненых солдат с поля боя первостепенная задача, особенно когда каждый штык важен…
— Ваше превосходительство, я тебе тут чайку принес, — денщик разбудил задремавшего на лавке генерала.
— Чай — это хорошо, Кузьмич, горяченького хлебнуть, — Александр Викторович воодушевился, взял исходящую паром жестяную кружку и осторожно отпил из нее — широкая ручка согрела пальцы. Сделав глоток, он поставил кружку рядом с собой на лавку, застегнул на шинели пуговицы — от моря тянуло холодом и сыростью. И неожиданно пришла мысль, которую он тут же озвучил, обращаясь к старому солдату.
— Как тебе наше воинство?
— А ничего, драться крепко будут, — пожал плечами денщик. — Но все же пожиже наших будут. Как вспомню тот перевал — в мороз, по снегу и камням пушки втаскивали, так до сих пор дрожь пробирает. А эти вояки едва двадцать верст сегодня прошли, и ножки у них устали, попадали. Точно тебе говорю — пожиже они, но драться хорошо будут, дух в них воинский имеется. Эх, наш Волынский полк сюда, дали бы жару косоглазым!
— Не хвались на рать идучи, — буркнул Фок, и закряхтел. Ночь стоит, хоть глаза выколи, а транспортов на море десятки. Прекрасные цели для торпед. Вот только не отправят сюда флотские в атаку миноносцы из Порт-Артура, ни тогда, ни сейчас — история повторится. Моряки после гибели адмирала Макарова каждого чиха бояться. Придется драться в одиночку, но есть пехота и пушки — а потому не нужно сожалеть…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 11
— Неужели одну из «собачек» поймали, — Алексеев с нескрываемым злорадством ухмыльнулся, но тут же мотнул головой, отвечая самому себе на заданный вопрос. Наместник хорошо знал корабельный состав японского флота, а потому приглядевшись во второй японский корабль, полыхающий ярким костром, подытожил уже громким голосом, обращаясь к стоявшим в боевой рубке «Баяна» офицерам.
— Похоже, господа, это «Акицуца», либо «Сима», или похожий на него «Акаси», — Евгений Иванович знал о чем говорил — японский двухтрубный крейсер вряд ли был из отряда быстроходных больших крейсеров, прозванных русскими моряками «собачками» за то, что постоянно несли дозорную службу у Артура, как будто псы что-то вынюхивали. И вооружены они были весьма прилично, почти не уступали «Баяну» — те же две восьмидюймовые пушки в носу и на корме, да полдесятка скорострельных 120 мм орудий по каждому борту. Так что будь перед ними «Такасаго» или «Кассаги», шел бы бой почти на равных, а не это сладостное для души, практически библейское «избиение младенцев».
Корпус «Баяна» содрогнулся в очередной раз — крейсер дал полный залп — два восьмидюймовых и четыре шестидюймовых снаряда отправились в недолгий полет. Японский корабль горел, представляя собой великолепную цель, промахнутся в которую с десяти кабельтовых, всего то одной морской мили было невозможно — фактически стрельба шла в упор. А вот ответных попаданий немного, от каждого русский броненосный крейсер только слегка вздрагивал — калибр явно не восемь дюймов, а 120 мм пушка, вряд ли больше. Хотя пару раз ощутимо тряхнуло, чувствительными оказались прилеты шестидюймовых «подарков».
— «Тацута» тонет, «Аскольд» ее в море «затоптал»!
— Или «Чихайя», — сварливо отозвался капитан «Баяна» Вирен, он во всем любил точность и порядок. — У японцев два двухтрубных авизо, похожих друг на друга.
— Один хрен, кого потопим, главное, что два вражеских крейсера, и неважно как они называются!
Понятное дело, что наместника, да еще полного адмирала никто не решился поправить. Да и зачем — формально Евгений Иванович полностью прав. Авизо, то есть посыльное судно, относилось к типу небронированных крейсеров, водоизмещением полторы тысячи тонн, как тот же старый «Забияка», но новой постройки и со скоростью в двадцать узлов. И вооружены они были двумя 120 мм пушками, да полудюжиной 47 мм мелкокалиберных скорострелок, абсолютно бесполезных против бронированного корабля и опасных лишь для маленьких миноносцев.
Построенный в Германии «Аскольд» был вчетверо больше своего противника по водоизмещению, плюс четыре узла превосходства в скорости, броня, и главное, огромное превосходство в бортовом залпе из семи 152 мм и шести 75 мм пушек. Так что немудрено, что боя фактически не было — противостоять русскому крейсеру его противник просто не мог, и был за четверть часа превращен в полыхающий костер, который погас, стоило авизо повалиться на борт и уйти под воду.
«Сума» или «Акаси» еще держался на воде, хотя полыхал от носа до кормы. Из его двух 152 и трех 120 мм пушек, которыми он стрелял в начале схватки на один борт, были заметны вспышки только одного орудия. И то раза два, за три последних минуты.
Надо отдать должное японским морякам — отчаянно сражались, стараясь прикрыть конвоируемые транспорты. Но вся их отвага оказалась бесполезной. К трем «толстым купцам» уже направился крейсер «Новик» с двумя «соколами» 2-го отряда — имея вдвое больший ход, они легко нагнали удирающие транспорты. И темноту ночи на горизонте вскоре разогнала вспышка пламени от мощного взрыва…
— Ваше высокопревосходительство! Радиограмма с «Новика» — потопили три транспорта и малый миноносец. С норда приближаются вражеские корабли, открыли огонь из восьмидюймовых пушек!
Алексеева пробрала невольная дрожь — все правильно, гибнущие японские успели передать радиограмму, и на помощь адмирал Того сразу отрядил серьезные силы. Это ни какие-нибудь «собачки», скорее броненосные крейсера, бортовой залп которых весит вдвое против «баяновского». Связываться с таким противником себе дороже, и в бегстве нет ничего зазорного — свое дело русские крейсера сотворили, достигнута первая победа в этой войне над японцами, а она дорогого стоит.
