его, предложив переходить к сути дела.
— Мы уточнили время прибытия нашего гостя. Он будет завтра к двенадцати, — доложил тот. — Я взял на себя смелость договориться с господином Брюсом на отсутствие госпожи Варвары, госпожи Вероники и госпожи Наоми на один день. Учитывая, что вы в пятницу вылетаете в командировку, также рискну предположить, что в Академии вам появляться на один день, наверное, нет смысла…
С этим я спорить не стал и, узнав, что флайер за нами прилетит в десять утра, отправился спать. Вероника так на постоянку пока и не переехала ко мне. Играла она из своего коттеджа, так что возможный неприятный разговор автоматически переносился на утро. Я написал ей сообщение, что мы отчаливаем в десять утра и что ее отпросили на завтра. Захочет — придет! Потом обрадовал Кари, Варвару и Наоми и завалился спать.
Кто бы сомневался, что Трубецкая прилетит уже в девять утра. Как раз к завтраку, приготовленному моей незаменимой служанкой. И, что странно, она ни словом не обмолвилась насчет вчерашнего боя. Словно ничего и не было. Хм… раз так, я тоже пока не буду распространяться на эту тему. Выберем более удобный момент, лучше тет-а-тет. Но, как выяснилось, ошибся. После завтрака девчонки пошли собираться, а я вышел во двор, чтобы не путаться у них под ногами. И ко мне сразу присоединилась Вероника.
— Я думаю, нам надо поговорить, Веромир. — Девушка выглядела на удивление серьезной.
— Давай поговорим, — кивнул я.
— Об игре. — Она на секунду замялась, но потом твердо посмотрела на меня.
— Говори…
— Тот бой… я поняла, что Вергилий — это ты. И мне кажется, что ты догадался, кто я…
— Илизия.
— Да, Илизия, — нахмурилась девушка, — Веромир, извини меня. Когда я брала этот квест, не знала, что ты его выполняешь… я…
— Да не за что тебе извиняться, — улыбнулся я, — игра есть игра.
— Ты правда так думаешь? — с нескрываемой радостью произнесла девушка.
— Правда, — заверил ее, — не сомневайся.
— Спасибо, — она горячо меня обняла, — больше такого не повторится! И вообще, может, мне к вам в группу вступить?
— Почему нет, — пожал я плечами, — это как народ решит. У нас демократия. Ну а так я только за.
М-да… осталось только Кари еще начать играть, и все это можно будет назвать «Вергилий и его жены»!
Через пятнадцать минут за нами прилетел Шемякин на подаренном мне флайере. Да, я уже полноценно стал использовать его в виде представительского транспорта. А что? Весьма комфортно. К тому же безопасно.
Я улучил момент и поинтересовался у Трубецкого по поводу использования лазера. Мне был дан зеленый свет. Придворный я маг, в конце концов, или не придворный. Закон и существует для того, чтобы его нарушать! Что-то не в ту сторону мысли мои поехали. Тем временем по пути Шемякин коротко рассказал о последних новостях. В принципе, их и не было. По поводу Вероники, как выразился Иван, они еще работали. Из дворца тоже известий никаких. Можно сказать, все тихо и спокойно. С одной стороны хорошо, но с другой — не верилось в это.
Шемякин также сообщил, что увеличил охрану. Все-таки два поместья уже, и народа реально не хватало. На самом деле, в этом вопросе я полностью доверял Ивану. Не буду же с каждым работникам СБ собеседование проводить. Выяснилось, что он специально пораньше решил прилететь, чтобы я успел клятву верности у них принять.
В начале двенадцатого мы приземлились в усадьбе Годуновых… нет, в мой усадьбе. Вот периодически вертится на языке имя бывшего ее хозяина. Жаль только последнего отпрыска этого рода не нашли. Но и так месть оказалась очень сладкой. К тому же я совсем забыл о Казани.
О ней, кстати, мне тоже напомнил Шемякин. Мол, после свадьбы желательно туда слетать. Павел уже подготовил клятву и так далее. Тут я согласен. Давно пора. А то вопрос-то подвешен. Кстати, Годунов мог и в Казань свалить… Но на этот счет Шемякин меня успокоил. Там проверяли и люди Трубецкого, и люди из СБ моего рода. Не было его. Да и мне казалось, что, заявись туда Павел, Константин Годунов сразу бы его и повязал. И мне сообщил.
В усадьбе я успел принять клятву у двух десятков новых бойцов СБ, и это оказалось весьма своевременно, так как через десять минут, появился флайер нашего японского гостя. Вышел я встречать его в компании своих невест и одной жены, ну и, понятное дело, с Гвоздевым и Шемякиным.
Тано Кинтаро оказался худощавым, подтянутым японцем неопределенного возраста. Как и все японцы, которым за пятьдесят. Прямо магия какая-то, как они сохраняются. Короткий ежик черных волос, породистое лицо и с вопросом глядящие на меня черные глаза. А рядом молоденькая секретарша. Ну на фоне его молоденькая. А так лет тридцать. Хотя ей могло быть и сорок, и пятьдесят. Обычная японская женщина без возраста. Симпатичная и ухоженная, но не более.
— Веромир-сан, Павел-сан, Иван-сан, — поклонился он мне. Говорил он на русском прекрасно. Чувствовался лишь небольшой акцент.
— Тано-сан, — вернул я ему поклон, как и мои спутники.
— Это Дошико, — представил гость свою спутницу, — мой секретарь.
— Рад вас приветствовать в Российской империи, как долетели?
— Спасибо, хорошо, — улыбнулся профессор, — Амасану-сан много рассказывал о вас. Наоми-сан, Исидо-сан, а вы выросли! Я вас только маленькими помню!
Брат и сестра Сузуки синхронно поклонились. Как и Кари, но она удостоилась лишь легкого кивка. А вот Варваре и Веронике японец уделил больше времени. Вообще профессор оказался на удивление галантным и приятным человеком. Так и не скажешь, что затворник. Я вообще представлял себе этакого полубезумного ученого из фильмов. Но ошибся. Одетый в костюм с иголочки, он, скорее, напоминал преуспевающего бизнесмена, чем ученого.
После процедуры знакомства, затянувшейся со всеми церемониями минут на двадцать, мы отправились в дом. Здесь уже в моем кабинете остались Кинтаро, Шемякин, Гвоздев и я. Порывалась как обычно любящая совать везде свой нос Трубецкая, но я вежливо выпроводил ее. Дошико же отправилась вместе с моими невестами. Причем девушка явно обладала великолепной коммуникабельностью и тоже свободно общалась на русском языке. По крайней мере, хватило несколько минут, чтобы найти точки соприкосновения. Хотя, думаю, у секретаря такая работа.
Со мной остались лишь японцы, которые вообще не отходили от меня ни на шаг, и никакие доводы не могли это изменить. Я уже махнул рукой на это.
— Итак, Веромир-сан, — произнес профессор, когда лично подавшая нам чай и кофе Даша удалилась, — я немного осведомлен о ваших проблемах. Но очень кратко. Хотелось бы услышать более подробный рассказ.
Здесь уже выступил Шемякин. Сразу скажу: так рассказать
