Рискнуть собой человеку, который перерезал веревку, что угрожала утащить его в яму.
Марли сдалась не сразу. Она пыталась перемещаться, чтобы отыскать выход. Ей думалось, что под этим особняком могли быть подземные ходы и если она найдет какой-нибудь, то выберется на поверхность. Но куда бы она ни ползла, везде натыкалась на препятствия: земляные или каменные. А боль все разрасталась…
Выбившись из сил, Маша упала на спину и стала ждать смерти. Но смерть не шла. Как и беспамятство. Ни боль, ни потеря крови не вызвали повторную потерю сознания. Шок держал девушку в напряжении. А темнота в страхе. Спасибо балке, которая рухнула на голову. Благодаря ей Маша смогла провалиться в блаженное беспамятство.
И очнулась уже в больнице. У ее кровати сидел мужчина. И это был не Владимир, а Бур. Он нашел Машу и вытащил. Причем один, потому что спешил ее спасти, а все, кого он позвал на подмогу, прибыли на место слишком поздно. Как рассказал Маше товарищ, Володя позвонил, сообщил, что они попали в передрягу, но он смог выбраться, а его любимая нет. Сам он здорово пострадал, и его везут в больницу, но если Бур может, то пусть попробует отыскать Марли. Вернее, ее останки. Если не выйдет, пусть звонит в полицию, потому что Володя будет в реанимации и не сможет сделать этого сам.
– Все это так странно, – качал головой Бур. – Если он вызывал «Скорую», почему не позвонил в МЧС? За твои поиски должны были взяться сразу. Ты могла от потери крови умереть. Когда я тебя нашел, ты едва дышала.
– Он бросил меня подыхать, Бур, – сдавленно проговорила Маша. – Думал, что я уже разбилась. И стал спасать свою шкуру. Когда выбирался, наверняка поранился. Но не так сильно, чтоб в реанимацию попасть. Головушку разбил или лапку повредил и поехал в больничку. А там вдруг вспомнил обо мне. И набрал тебя.
– И больше ни разу. Ты тут уже двое суток. Я звонил ему все это время, телефон выключен.
– Володя же в реанимации, – насмешливо бросила Маша.
– Марли, ты же так любила его и не позволяла никому слова дурного отпускать в его адрес… Что случилось? Да, запаниковал парень. Бывает. Но ты просто монстром его выставляешь…
– Он бросил меня подыхать! В буквальном смысле!
– Не понял?
– Владимир перерезал страховочную веревку, чтоб я не утащила его за собой.
– Я ему башню снесу! – прорычал Бур.
– Не марай рук. Прошу.
На этом их разговор прервали, поскольку Маше требовались новая капельница и покой.
В больнице она провалялась почти месяц. Вышла из нее, опираясь на костыли. Владимир, что характерно, даже навестил свою невесту один раз. Недели через полторы после того, как Маша попала в больницу. Сказал, что раньше не мог, был на грани жизни и смерти. Когда Марли провалилась, он изо всех сил пытался ее вытащить, но снес ногами стену, на него упали камни, один из них перебил веревку, он подал это так, как будто Маша не знала, как все произошло на самом деле, рассказывал, как сам едва уполз. Но до этого, конечно же, предпринимал несколько попыток по спасению любимой. И лишь когда они не увенчались успехом, стал пробираться к выходу.
– Что в сундуке было? – единственное, о чем спросила Маша.
– Ты не поверишь… – И Володя достал из сумки деревянную дощечку, на которой было написано: «Сие здание по проекту архитектора Фернандо Россетти было заложено в 1815 году от Рождества Христова».
Маша рассмеялась. Хрипло, громко. Звук получился такой, будто ворона в окно залетела и раскаркалась. Владимир недоуменно на Машу уставился.
Истерика? Да, это была именно она.
– Как в «Двенадцати стульях», – резко оборвав смех, проговорила Маша. – Помнишь дощечку в одном из них? – Володя кивнул. – Но мне наша с тобой история больше напоминает финал этого произведения. Киса перерезал горло Осе, чтобы заполучить сокровища, а ты перерезал веревку… И точно как Воробьянинов остался ни с чем!
– Маша, прошу, потише.
А она и не заметила, что перешла на крик.
– Что, стыдно? – Машу несло, и она не могла остановиться. Хотелось причинить Володе столько же боли, сколько он принес ей. Хотя она понимала, это невозможно. Он ее предал, а она всего лишь открывает ему глаза на самого себя. – Не хочешь, чтоб все узнали, какое ты сыкло? Недомужик! Тварь двуличная! Обрек меня на смерть, а теперь строишь из себя благородного рыцаря. Причем не меня убедить хочешь в этом, а себя!
– Я позову медсестру, – пробормотал он и поспешно встал. – Тебе нужен успокоительный укол.
И унесся, провожаемый криками Маши. Через пару минут в палату влетела сестра и вколола ей в вену что-то, что погрузило ее почти мгновенно в безмятежность.
Больше Володя ее не навещал. Более того, он собрал вещи Маши и отправил ее отцу. После этого сменил замки и номер телефона. Думал, Марли будет его преследовать? Пожалуй. Но ей было не до этого. Все силы девушки уходили на восстановление, как моральное, так и физическое. Физиотерапевт и психолог стали самыми близкими людьми Маши. Но до конца ее так и не излечили. Нога до сих пор побаливала, и никуда не делся страх перед темнотой. Однако спустя год после происшествия она поняла, что может с этим жить. Но не так, как раньше. Больше Марли не могла заниматься тем, что ее так увлекало, и из-за этого потеряла связь со своим лучшим другом Буром. И новых отношений опасалась. Поэтому отвергала всех мужчин, что пытались с ней сблизиться.
Она почти забыла о Владимире, когда он напомнил о себе.
Маша возвращалась с работы (у нее было отличное образование и светлая голова, с трудоустройством проблем не возникло) и увидела возле подъезда знакомую машину. Хотела убежать, да не успела. Из салона показался Володя. Он изменился. Теперь его борода была ухожена, лохмы собраны в хвост и даже, как показалось Маше, покрыты лаком. Но достоинства в Володе она не увидела, только позерство. Строит из себя невесть кого и любуется собой, отлично представляя в силу профессии, как выглядит со стороны.
Видеть бывшего возлюбленного Маше было неприятно. Но она поймала себя на поразившей ее мысли, что Володя не может забыть ее, до сих пор любит и хочет помириться. Нет, она не простила бы его. Но ее душа согрелась бы. Однако Володя явился к Маше не за прощением. Оказалось, тот фильм, что он снял о княжеских отпрысках и поиске сокровищ одного из родов, вышел таким сильным, что его номинировали на несколько премий, половину из которых режиссер уже получил. Но самое главное, Владимир собирался отправиться со своим творением на престижный международный фестиваль, и это обстоятельство сделало его не то чтобы популярным – заметным. У него стали брать интервью журналисты и приглашать на телепередачи в качестве гостя. К Маше же он явился, чтобы договориться. Владимир боялся, что, если он отхватит крутой приз на фестивале и станет-таки звездой, та, о которой в его фильме не упоминалось, заявит о себе и расскажет общественности правду о том, как на самом деле проходили поиски сокровищ. Маша послала Володю. Коротко, по-русски. На те самые три буквы. Но он не отстал. Маша замечала его машину то за углом своего дома, то на парковке возле офиса. Она не знала, просто ли он за ней следит или что-то задумал, поэтому решила на время выпасть из виду бывшего парня. И, взяв недельный отпуск, отправилась в благотворительный центр «Сила духа», узнав о нем от начальницы, сестра которой обращалась туда за поддержкой.
В центре Маша пробыла всего три дня, но, как оказалось, напрягла некоторых своим ночником. Ночник она привезла с собой. А еще пару футболок, трусиков, спортивный костюм и толстенный том «Хроник Амбера» Желязны, в котором имелись все книги серии. Ничего кроме этого. Ни телефона, ни компьютера, ни плеера. Но, как теперь выяснилось, нужно было с собой прихватить еще и фонарик.
– Девочки, у меня есть свеча! – услышала она голос Лидуси, когда волна паники при мысли об изгнании из общей спальни в темноту соседних помещений схлынула. – Правда, она ароматическая и кому-то может не понравиться запах сандала.
– Откуда она у тебя с собой? – недоуменно спросила Зоя.
– В соседнем здании открылась лавка с мелочами «хенд-мейд». Там куколки, керамика, вязаные салфеточки, бусики и в том числе свечи, сделанные вручную. Я купила днем одну в подарок.
– Доктору Назарову? – хихикнула «сестра».
– Вообще-то Лолите. Я заметила, что она любит древесные ароматы. Так что, я зажгу? Свеча горит мягко, уютно.
– Зажигай, – смилостивилась Галина.
Лидуся достала подарок директрисе и зажигалку. Раздался щелчок, затем Маша увидела крохотный огонек и наконец очаг того самого мягкого и уютного света, который дает свеча.
Маша сразу почувствовала себя в безопасности.
– Спасибо тебе большое, – поблагодарила она Лидусю. – Я завтра куплю три свечи. Тебе, Лолите и доктору Назарову.
– Да брось ты, – отмахнулась «сестра».
– Теперь нам можно спать? – проворчала Галя.
– А что-то и расхотелось, – заметила Зоя. – Может, покурить сходим?
