– Сильва, а почему мы вообще должны для них готовить и шить? – собиралась я на полном серьезе отказаться от таких сомнительных занятий.
Просто понимала, что сейчас как наготовлю, мало не покажется. Если синие и черные платки будут потом выглядывать из всех ближайших кустов, сбежать мне будет значительно сложнее.
– Мы подарки, Лейла. Мы должны уметь все, что прикажет господин. Забудь о том, что мы леди.
– Это будет легко, – усмехнулась я.
– Ты даже не леди? – верно поняла мою радость девушка и тут же неприязненно скривилась.
– Знаешь, леди – это не воспитание, утонченный вкус и красивые платья, – протянула я задумчиво. – Леди – это женщина, которая не понаслышке знает, как улыбаться и держать лицо, когда в душе хочется выть.
Собравшись с силами, я поймала воинов и на пальцах показала им, что мне нужна вода. Была до конца не уверена, что меня поняли правильно, но через несколько минут мне натаскали необходимое количество жидкости и я приступила к готовке. Для начала порезала и закинула часть мяса, которое выглядело одинаково, и уже потом обратилась за помощью к Сильве.
С ее комментариями о том, какой это продукт и как используется, дело пошло значительно легче. Через час у меня в котле уже был готов вполне сносный суп. Зачерпнув поварешкой на пробу, дула на обжигающее варево, когда заметила, что на браслете немного отстает один камушек. Хотела немедленно поправить его. Сердце пропустило удар от осознания грядущих перспектив, если он упадет в варево, да только едва мои пальцы коснулись кругляша, как меня резко и без предупреждения ударило током.
Но еще до того, как камушек безвозвратно упал в суп, я поняла, что за моим плечом кто-то стоит. Стоит и беззастенчиво заглядывает в котел. И мне даже оборачиваться не надо было, чтобы понять, кто там. Браслет на этот вопрос отвечал честно и без прикрас.
Сильная рука крепко перехватила поварешку. Теплые пальцы легли поверх моих, вызывая дрожь, не давая высвободить руку. Помешав варево, синеглазый зачерпнул немного и наклонился, собираясь попробовать. И его вот ничуть не смущало, что мне неудобно, я вынуждена согнуться в три погибели да и вообще сейчас скончаюсь от сердечного приступа.
Сантиметр, еще сантиметр. Задержав дыхание, наблюдала за тем, как миллиметр за миллиметром сокращается срок наших с ним жизней. Да только я пока помирать не собиралась, а потому настойчиво отобрала поварешку и закинула ее обратно в котел.
– Простите, там еще не готово, – улыбнулась я самой очаровательной улыбкой. – Да и вообще я, по-моему, все испортила. Лучше заново приготовлю.
И вот я хотела вернуться к своему заданию. Честное слово, хотела, но едва отвернулась, как меня вновь схватили за руку да как потащили.
– Да вы чего! Я же о вас заботилась! – кричала я, пытаясь тормозить ногами, но меня упорно тащили к одному из шатров.
Но не мое наказание, которое, видимо, собирались применить прямо сейчас, меня волновало. Меня волновал первый советник султана, что решил тоже ненароком попрощаться с жизнью. Подойдя к котлу, он зачерпнул поварешкой суп, желая отведать блюдо.
– Сильва! – кричала я этой самоуверенной дуре, которая вместо того, чтобы следить за котлом, с ехидной улыбочкой провожала нашу композицию «пленница и демон» взглядом.
И вот она совсем не собиралась помогать. Ровно до тех пор, пока ее рука, опечатанная проклятьем, не взлетела вверх. Взлетела сама собой, выпуская из пальцев заштопанную одежку. И я точно знала, что это значит. Рядом находилось ее задание. И это задание собиралось помереть.
Несмотря на всю абсурдность ситуации, это выглядело комично. Мигом взвившись на ноги, девушка в одно мгновение повалила Бербихайла на землю, выбивая из его руки поварешку. Но это было только началом. Извернувшись, она ударила ногой по одной из рогатин, которая тут же начала заваливаться, опрокидывая на землю котел, содержимое которого тут же оказалось в траве.
Первый клинок империи запнулся, о-о-очень медленно обернулся, на секунду замер и внимательно посмотрел на меня. А я что?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Я же сказала, что суп испорчен, – пожала я плечами и, высвободив руки, уже сама спокойно пошла вперед, обходя мужчину по широкой дуге. – Ну что? Мы наказывать меня идем или как?
В один из шатров меня втолкнули. Я даже осмотреться толком не успела, как мне в спину полетели какие-то тряпки. Ну что сказать?
Этот шатер явно был выделен для нас с Сильвой. Земляной пол устилал цветастый ковер, на который были набросаны десятки декоративных подушек. Чуть в отдалении стояло корыто с водой, в котором нам предлагалось обмываться. В самом конце – подобие матрасов под темным пологом. Не заметив ничего такого, чем могла бы вооружиться, я вынужденно начала переодеваться.
Но вещи не бросила. Спрятала под матрас, потому что они мне были просто жизненно необходимы. В полупрозрачных тряпках далеко не сбежишь, а именно в них мне и предложили переодеться. Только наряд отличался от прошлого. Вместо штанов и топа – белое платье без лямок с таким разрезом, что не только ноги было видно, но и филей.
В общем, когда я, уже переодевшаяся в непотребство, высунула свой нос из шатра, на поляну опускался вечер. В ожидании наказания мне надоело лежать, сидеть и бродить, поэтому я решила поторопить свою казнь. И вовремя, потому что лицом к лицу столкнулась с Бербихайлом, который был живее всех живых. Выходит, это и есть младший принц.
Интересно…
А ведь здесь старший и младший общались совершенно нормально. В какие игры они играют? Почему император был уверен, что между ними идет борьба? Я не видела никакой борьбы. Такое сразу заметно – в словах, в жестах. Возможно, им и не стоило лезть в политику другого государства? Может, они сами давно во всем разобрались?
– Очаровательно выглядите, – сделал он мне комплимент, но тут же перешел к делу. – За неоднократное неповиновение и недостойное поведение вас ждет наказание, которое выберет для вас первый клинок империи. Пройдемте.
Шла я как на казнь. Чем ближе мы подходили к четвертому шатру, тем сильнее у меня горело запястье. Стискивала зубы, чтобы не воскликнуть от боли, но никак не ожидала увидеть натуральное представление.
Когда мы вошли, первый клинок империи сидел, развалившись в кресле. Он был облачен в темно-зеленые штаны свободного кроя и белую рубаху. При виде нас мужчина снял черную хиршану, и я таки потеряла дар речи. Запнувшись, по инерции еще сделала несколько шагов вперед, но ничего сказать была не в силах.
Демон? И это демон?
Светлые волосы до плеч, переливающиеся золотом в сиянии огоньков. Прямой нос, тонкие губы. Темные брови и синие глаза в обрамлении темных ресниц. Этот мужчина был божественно красив и меньше всего походил на демона. Ангел, черт возьми, на губах которого промелькнула ехидная, самодовольная усмешка. Именно она и вернула мне разум, который со мной внезапно решил попрощаться.
Натянув на губы улыбку, с трудом не жмурилась от боли. Запястье буквально раздирало, пока демон освобождал кресло. Первого советника султана к тому времени и след простыл. В шатре остались только мы и стража, выставленная у входа.
– И это мой подарок? – посмотрел Арбейхел на меня с изрядной долей брезгливости.
Глупо улыбаться становилось все сложнее. Мало того, что пришлось обрядиться в это платье, не прикрывающее абсолютно ничего, так еще и презрением окатили, как из ведра. Впрочем, демон внешне мало отличался от людей, а потому и страха перед ним я не испытывала. Важно было другое: он говорил не на своем языке. Говорил легко и просто, а значит, прекрасно понимал все это время все то, что я произносила. Вот говнюк!
– Чему ты улыбаешься? – спросил он с явной угрозой, пальцами подцепляя мой подбородок, вынуждая взглянуть ему в глаза.
– И это мой господин? – произнесла с вызовом, копируя его интонации.
Меня злила и ситуация, и он сам. Чертов артист!
