- До свидания, родная, - шепнул он, добродушно вздохнув. - Посмотрим, что тут можно сделать.
- Спасибо, спасибо! - возликовала Фиона, обвивая ручонками его шею и стискивая что было мочи. - Bon voyage, oncle Тиггз! Je vous aime!* [Счастливого пути, дядя Тиггз! Я вас люблю!]
В этот момент в дверь заглянула миссис Минидью и негромко сообщила:
- Том готов, сэр.
- А, благодарю вас, миссис Минидью, - улыбнулся профессор. И, в последний раз попрощавшись с племянницей, которая уже вновь погружалась в убаюкивающие объятия сна, оставил ее на попечение Ханны и спустился к дверям черного хода. Надел шарф и пальто, перчатки и шляпу, взял саквояж и зонтик. Подоспевший Том Спайк подхватил профессорскую дорожную сумку и отнес ее в двуколку. Там же дожидалась и Мэгги, крапчатая кобылка, которая в упряжке смотрелась просто великолепно. Она пофыркивала, поводила боками, позвякивала сбруей; из ноздрей ее вырывались белые клубы пара.
Профессор, попрощавшись с остальными домочадцами, спустился с заднего крыльца. На нижней ступеньке обнаружился мистер Плюшкин Джем, жалобным мявом возвестивший о своем присутствии.
- До свидания, юноша, - проговорил профессор, почесывая избалованного нахлебника за ушами. - Смотри, не озорничай в мое отсутствие.
- Ха! - фыркнул старый Том со своего сиденья в двуколке. - Чтобы этот - да не набедокурил? Вот уж не верю!
Профессор уселся на подушку рядом с Томом, тот взялся за вожжи, и двуколка покатила прочь. На лестничной площадке, рядом с миссис Минидью, стояла и глядела им вслед Лаура Дейл - губы сурово поджаты, в серых глазах глубокая сосредоточенность. Что за мысли бродили в голове у девушки, отчего лицо ее превратилось в застывшую каменную маску? Что за сцены, канувшие в далекое прошлое и однако же в памяти по-прежнему живые и яркие, проносились перед ее взором, устремленным в беспредельную даль? Некое предположение у меня есть - догадка, не более; так что на данном этапе моего рассказа пусть просто догадкой и остается.
За время недолгого пути по промозглым, полутемным улицам никто не проронил ни слова. Ни профессор, ни Том в час столь ранний особой разговорчивостью не отличались. Перестук колес эхом прокатывался по безмолвным бульварам; цокот Мэггиных копыт разносился в морозном воздухе звонко и отчетливо. Начинало светлеть, первые слабые проблески дня уже обозначились в серебристо-серых очертаниях холмов и зданий.
Крапчатая кобылка резво несла седоков по пустынным аллеям в направлении цепного моста, и вот наконец двуколка выехала на Мостовую улицу и остановилась у конторы пассажирских карет. Участок улицы непосредственно перед изрядных размеров деревянно-кирпичным, оштукатуренным зданием освещали масляные фонари над окном. На стекле изображалась карета, стремительно влекомая четверкой горячих коней через некую вымышленную дикую пустошь. Над этой отрадной сердцу картиной красовалось одно-единственное слово: "Тимсон", выведенное цветистыми буквами. Мэгги, если спросить ее мнения на этот счет, безусловно, утверждала бы, что помянутые четыре коня вовсе не так прытки, как кажется, и что в погожий денек любого из них играючи обставит первая же кляча, и вполовину не столь резвая, как она.
Резкий ветер расшвыривал палую листву. Профессор плотнее запахнулся в пальто и вышел из двуколки. Старик Том достал из багажного отделения дорожную сумку и последовал за хозяином в кассу - сырую, унылую комнату, стены которой были сплошь заклеены огромными афишами, рекламирующими маршруты и цены карет Тимсона. Весь центр комнаты занимала длинная деревянная конторка; по левую руку от нее в камине пылал желанный огонь. Конюх водрузил тяжелую сумку на стойку, а клерк - Тому он показался сущим юнцом - справился об имени профессора, уточнил номер заказа, выписал билет и наклеил на багаж ярлык.
- Загружай! - закричал кассир, причем голос настолько зычный никак не вязался с конституцией столь хрупкой. Сей же миг в дверях в глубине комнаты возник носильщик - этакий здоровенный Геркулес с мускулами под стать арбузам. Он играючи подхватил тяжелую сумку и, развернувшись, скрылся за дверью, что, по всей видимости, вела на каретный двор. Эту небольшую подробность профессор предпочел уточнить, а также полюбопытствовал на предмет безопасности этого вида транспорта в целом. Клерк сообщил, что экипаж уже стоит во дворе, лошадей поят, кареты Тимсона вполне надежны и безопасны, а экипаж подадут минут через двадцать, не позже. Удостоверившись, что все в порядке, профессор распрощался со старым Томом, и конюх, притронувшись к котелку, выбежал из затхлой конторы в тот самый миг, как внутрь влетел доктор Дэмп.
Невзирая на безбожно ранний час и весьма ощутимый холод, доктор выглядел, как всегда, великолепно, в своем щегольском пальто, наброшенном поверх темного бархатного сюртука, и с небрежно надвинутой на один глаз шляпой.
- Привет, всем привет! - пропел он весело, изящно помахивая тросточкой. - Чудесное утро, не правда ли? А на улице-то свежо, еще как свежо! Чертовски полезно для сердца и кровообращения. Вы знаете, что тут через дорогу пряничная лавка? Я вот не знал. Жаль, что они еще закрыты. От чашечки кофе я бы не отказался.
- Да, утро выдалось прохладное, - согласился профессор, согревая руки над огнем. - А уж рань-то какая!
- Я давным-давно на ногах, - возвестил доктор, водружая на стойку саквояж. - Дэмп, - сообщил он клерку.
- И впрямь промозглый денек выдался, - позевывая, отозвался юнец. Ну, тут уж ничего не поделаешь.
- Дэмп, - повторил вновь вошедший настойчивее. - Даниэль Дэмп, по профессии врач. У меня билеты заказаны.
- Вы едете утренним экипажем?
- Именно. Забронировал место в прошлую пятницу... вот, смотрите, проговорил доктор, указывая пальцем на нужную строчку в списке заказов.
- Вы правы. Вот теперь вижу, - промолвил кассир, скользнув взглядом по колонке имен. - Близкий друг мистера Гарри Банистера; тут даже это указано. Хм-м-мм. Звучит впечатляюще.
Доктор одарил профессора Тиггза неописуемо многозначительным взглядом.
- Загружай! - заорал клерк, а затем, обернувшись к доктору, с самым что ни на есть невинным видом осведомился: - А кто такой Гарри Банистер?
- Отродясь о таком не слыхивал, - пророкотал голос от задней двери. Возвратившийся Геркулес подхватил докторский саквояж и понес его во двор, дабы тот составил компанию профессорской дорожной сумке.
- Так вот, - проговорил доктор Дэмп тем самым снисходительным тоном, который сберегал для разъяснения пациенту какой-нибудь сложной медицинской подробности. - Мистер Гарри Банистер, да будет вам известно, один из самых выдающихся и блестящих представителей мелкопоместного дворянства. Он выпускник такого прославленного учебного заведения, как Солтхедский университет, и в придачу к этому - весьма состоятельный джентльмен, владелец огромной усадьбы на вересковых нагорьях под названием "Итон-Вейферз". Вне всякого сомнения, вы о нем слышали. Мой друг и коллега, профессор Тиггз - вот он, собственной персоной, знаменитый профессор метафизики и член совета Суинфорд-колледжа города Солтхеда, - и я заказали места в экипаже в надежде с ним повидаться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
