— Ого! — изумленно воскликнула Джулия. — Макс, да вы, должно быть, опустошили весь наш продуктовый магазин!
— Но я же не знал, что вам больше нравится, — ответил он с неловкой улыбкой и развел руками. — Потому и набрал всего понемногу. Жаль только, что все закуски холодные. Но беда в том, что я понятия не имею, как готовится пища над костром. Пожалуй, я бы только все испортил.
— Успокойтесь, Макс, все и так выглядит очень аппетитно, — возразила Джулия. — К тому же я не люблю жечь костры. Мне кажется неоправданным варварством губить траву и портить землю. Когда я вижу на берегу реки или озера безобразные черные проплешины, мне становится больно. Эти ужасные места, оставленные кострами, напоминают мне раны. Раны земли, — уточнила она и чуть заметно поморщилась.
Макс посмотрел на нее пристальным, задумчивым взглядом.
— А вы действительно очень чуткий человек, Джулия. И обладаете не только философским, но и поэтическим мышлением.
— Может быть, да что в этом толку? — отозвалась она с какой-то непонятной досадой. — Ладно, Макс, давайте устроим перерыв в наших разговорах и немного подкрепимся. С чего начнем?
— А с чего вы хотите?
— Со всего сразу!
Он рассмеялся и покачал головой.
— Хорошо, тогда давайте решим, какое вино будем пить вначале: белое или красное? Лично я думаю, что следует начать с белого. Оно немного легче, чем красное, и потом оно идеально подходит к рыбе, которую все-таки следует попробовать раньше мяса.
— Идет, — согласилась Джулия. Откупорив бутылку вина, Макс разлил его по бокалам.
— За легкомысленных людей, которым плевать на общественные устои! — провозгласил он, поднимая бокал.
Выпив вина, они принялись за рыбу. Потом выпили по второму бокалу, после чего Джулия предложила устроить небольшой перерыв в трапезе.
— Безумствовать, так уж до конца, — объявила она, доставая пачку сигарет. — Надеюсь, вас не шокируют курящие женщины?
— Отнюдь нет, — возразил Макс, доставая свою пачку. И, с веселой улыбкой посмотрев на Джулию, спросил: — Надо полагать, вы единственная в Риверсайде курящая женщина?
— Ошибаетесь, — возразила Джулия, лукаво сверкнув глазами. — В Риверсайде нет курящих женщин. Ни одной!
— То есть вы не позволяете себе на людях подобных вольностей?
— Да, — подтвердила Джулия. — Чтобы, так сказать, не позорить родителей. Ужасно глупо, не правда ли?
— Ну почему же, — возразил Макс, — по-моему, вполне благоразумно.
— Неоправданный риск — это вовсе не смелость, а глупость, — философски заметила Джулия. — Проще говоря, не стоит понапрасну дразнить собак.
Макс посмотрел на нее с неприкрытым сочувствием и неожиданно спросил:
— Почему вы не уедете отсюда, Джулия? Вы же рискуете задохнуться в этом стоячем болоте!
— Не место красит человека, а человек место, — назидательно изрекла Джулия. — И потом, разве в больших городах мало этих самых «стоячих болот», где нормальный, живой человек может задохнуться и погибнуть как личность? Макс, признайтесь, вы ведь приехали сюда неспроста. — Она пристально посмотрела ему в глаза. — Не просто потому, что вам захотелось отдохнуть в тихом местечке. Вы сбежали из Нью-Йорка. Не уехали, а именно сбежали! Потому что вас перестала устраивать ваша жизнь. Вы захотели побыть в одиночестве, вне привычной для вас среды. Чтобы прийти в себя и определиться, как вам дальше жить.
На какое-то время воцарилось молчание, нарушаемое лишь стрекотом неуемных цикад и журчанием речки. А затем Макс услышал глубокий, протяжный вздох и не сразу понял, что это вздохнул он сам. Он чувствовал себя настолько взволнованным, что не мог говорить. Джулия Стенли в очередной раз умудрилась попасть в его болевую точку. Но Макс не сердился на нее за это. Скорее, он был шокирован ее необыкновенной проницательностью. Эта малознакомая девушка сумела понять его лучше, чем люди, с которыми он общался на протяжении нескольких лет. Такое казалось Максу просто невероятным. Настолько невероятным, что в его голову начали приходить самые нелепые предположения.
— Джулия, — проговорил он тихим, глуховатым от волнения голосом, — прошу вас, скажите мне правду. Мы... мы когда-нибудь встречались прежде?
Ее золотисто-карие глаза округлись от изумления, превратившись в две огромных виноградины.
— Что за странный вопрос, Макс? Разумеется, никогда. А... почему вы спрашиваете? Я что, напомнила вам кого-то из ваших знакомых?
— Нет. В том-то все и дело, что никого. Вы абсолютно не похожи ни на одну из женщин, с которыми мне доводилось общаться.
— Тогда почему вы решили, что мы могли где-то встречаться?
— Потому что... потому что вы совершенно правильно угадали причину моего приезда сюда. Я действительно сбежал. От той жизни, которая начала меня тяготить, от всех своих богемных знакомых. Я выбрал это местечко именно потому, что здесь меня никто не знает. Наверное, поэтому я и разозлился на вас в тот раз. Я испугался, что мой покой будет нарушен. Мне было очень неприятно узнать, что мое инкогнито раскрыто.
Джулия кивнула.
— Понимаю. Но тогда... тогда зачем вы потом пришли ко мне и предложили продолжить знакомство?
— Честно говоря, я и сам с трудом могу это понять, — признался Макс. — Просто я почувствовал, что мне хочется вас увидеть. И потом, как я уже сказал, вы совсем не похожи на женщин моего круга. Мне с вами очень комфортно и интересно. Совсем не так, как с другими.
— Макс! — Джулия посмотрела на него недоуменно. — Вы хотите сказать, что встречались с женщинами, которые были вам чужды и неинтересны? Но зачем, для чего?
— Да шут его знает! Может, просто потому, что надо же было... с кем-то спать? Черт возьми! — воскликнул Макс, взволнованно вскакивая на ноги. — Я, кажется, начинаю нести какую-то несусветную чепуху. Наверное, теперь вы будете думать обо мне невесть что. Решите, что я совершенно аморальный, безнравственный тип.
— Успокойтесь, Макс, ничего такого я о вас не думаю. — Джулия тоже поднялась с пледа, с беспокойством поглядывая на Макса. В эту минуту выражение его лица было таким несчастным, что Джулии стало жалко выдающегося драматурга современности. — На самом деле в вашем циничном признании есть определенный резон. Действительно, ведь быть одному не слишком весело. И кому, как не мне, это знать? Мне ведь тоже иногда приходилось встречаться с мужчинами, которые мне не нравились. Вернее, они нравились мне внешне, но совсем не нравились по характеру или взглядам на жизнь.
— Ну что ж, в таком случае давайте выпьем за то, чтобы нас окружали только приятные, близкие по духу люди! - бодро провозгласил Макс, снова наполняя бокалы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
