— Меня беспокоит лишь отсутствие каких-либо сведений об операции генерала Ренуара, — продолжал Древор, — за свой фронт я уверен. Вы ничего не получали от генерала Ренуара, лейтенант?..
Нет, лейтенант Гордон не знал ничего. В конце концов, оно и не удивительно: прошло всего несколько часов с начала общего наступления.
— И еще одно. Донесения говорят, что наступление прыгающих танков разворачивается дальше. Следовательно, есть опасность отрыва передовых частей от общего фронта наших позиций. Я знаю, что радиус действия ваших танков довольно большой, знаю и то, что они могут не бояться мелких атак, они достаточно хорошо вооружены и бронированы. Однако… что вы думаете по этому поводу, лейтенант?
— Было бы большим легкомыслием, господин генерал, если бы я осмелился высказывать свои мысли по поводу оперативной деятельности танкового отряда, ибо моя компетенция — техника.
Уже заканчивая фразу, Дик Гордон почувствовал, что она звучит неучтиво: он должен был сказать, что думает, раз уж его спросил сам Древор. Однако генерал не заметил этого: он был занят своими мыслями.
— Да, — продолжал он. — Конечно, ваше дело — техника. На сколько километров они углубились, адъютант? — обратился он к стоящему возле карты человеку.
— На шестнадцать, господин генерал, если считать от официальной границы.
— А от наших новых позиций?
— От прямой линии, связывающей стороны прорыва, на девять-десять, господин генерал.
— Да… Передайте им приказ остановиться. Пусть дальше не прыгают, — пошутил генерал Древор. — Пускай отдохнут. Кроме того — нужно бросить на южный и северный фланги прорыва танковые отряды и закрепиться там. Я не боюсь мешка, — снова обратился он к Дику Гордону, — но следует быть осторожным.
Дик не успел ничего ответить, потому что вдруг заговорил настольный громкоговоритель. Голос секретаря возвестил:
— Штаб связи просит разрешения господина генерала переключить его громкоговоритель на трансляцию сообщения мощных передатчиков Советского Союза. Обращение посвящено северной воздушной операции и будет зачитано на английском языке! Передача начнется через две минуты.
— Интересно, давайте, — отозвался генерал Древор и в знак согласия нажал одну из кнопок на фарфоровом щитке, установленном на столе. Он жестом пригласил Дика садиться, протянув ему свой портсигар.
— Любопытно, что скажут большевики о результатах воздушной операции генерала Ренуара. Ведь это, кроме всего прочего, покажет и то, как они относятся к нашей манере заканчивать дипломатическую болтовню языком пушек и бомб…
Генерал раскурил погасшую сигарету. Едва от нее поплыл ароматный сизый дымок, — громкоговоритель снова заговорил, сперва негромко, но все набирая силу и выразительность:
«Пролетариям всех стран, всем друзьям социалистической родины рабочих, крестьян и всех трудящихся мира. Слушайте, слушайте! Сообщаем о чудовищном преступлении мирового империализма, направленном против Советского Союза. Слушайте, слушайте!»
Голос сделал небольшую паузу. Генерал Древор насмешливо помахивал сигаретой.
«Как известно, так называемые Заинтересованные Державы направили Советскому правительству наглую ультимативную ноту, которая сводилась к новой попытке вмешательства во внутренние дела Советского Союза. Советское правительство ответило на этот ультиматум вполне спокойно, подчеркивая тем свою неизменную мирную политику. Несмотря на это, империалисты Великосаксии, Швабии и Остерии, не объявляя войны, совершили сегодня на рассвете заранее подготовленное неожиданное нападение на советские рубежи. Слушайте, слушайте! На рассвете большой отряд военных самолетов-истребителей и бомбовозов, который вел за собой многочисленную эскадру воздушных, управляемых на расстоянии, гигантских механических летающих бомб-аэроторпед, попытался пересечь нашу северо-западную границу, чтобы разрушить Ленинград — а, возможно, и Москву».
Генерал Древор удовлетворенно кивнул головой: верно, и Москву…
«Вместо формального объявления войны, империалисты решили совершить нападение без предупреждения, надеясь, что внезапная атака захватит нашу страну врасплох. Эти надежды не оправдались».
Сигарета в руке генерала Древора замерла. Он смотрел на репродуктор расширенными глазами, не веря своим ушам. Дик остолбенел: неужели?
«Советские пограничные части противовоздушной обороны и другие войска дали отпор врагам, использовав против вражеских самолетов новую систему защиты наших границ по методу профессора Юльского. Излучатели ультракоротких волн — ультракоротковолновые прожекторы — позволили создать вдоль границ гигантскую электрическую завесу, разрушившую механизмы вражеских самолетов».
— Ложь! Не может быть! — воскликнул генерал Древор, ломая сигарету судорожными движениями пальцев. Но голос продолжал:
«Командование нападавших, по неизвестной причине, повернуло эскадрилью аэроторпед на запад, где эти аэроторпеды, в конце концов, и взорвались — очевидно, на вражеской территории. Итак, первое нападение на севере отбито. Но империалисты одновременно проводят наступление по всей линии западной границы Советского Союза. Красная Армия не дремлет, она способна дать отпор любым врагам, которые осмелятся втянуть Советский Союз в войну вопреки его неизменной мирной политике. Война начата — против воли Советского Союза. Эта война будет упорной и кровопролитной, ибо она будет последней войной империалистов против великого Советского Союза. Мы должны обороняться, должны защищать наши достижения, которые являются также и достижения — ми всемирного пролетариата. С нами — пролетарии всех стран, твердо знающие, что Советский Союз — их единственная социалистическая родина. Пролетарии мира — на помощь Советскому Союзу! Организовывайте забастовки, восстания, задерживайте транспортировку оружия, предназначенного для войск, действующих против Советского Союза. Пролетарии всего мира…»
Репродуктор замолчал. Генерал Древор резким движением нажал кнопку «стоп». Глаза его налились кровью. Он смотрел на Дика Гордона:
— Значит… значит…
Генерал не находил слов. Он мял пальцами какую-то бумажку, все глубже вжимаясь в кресло. В конце концов, глухо проговорил:
— Значит, нападение генерала Ренуара не дало результатов. Так… Получается, главная нагрузка ложится на наш фронт. Ладно. Адъютант…
Снова заговорил репродуктор-секретарь:
— Господин генерал, вас вызывает генерал Ренуар по обычной коротковолновой связи из Кустамяки. Позвольте включить ваш репродуктор и микрофон.
Дик подскочил: разговор с Ренуаром! А генерал Древор уже нажал кнопку «согласен». Через несколько секунд в напряженном молчании раздался немного искаженный репродуктором голос Мориса Ренуара:
— Алло, генерал Древор! Вы хорошо слышите меня?
— Добрый день, генерал Ренуар! Слышу вас хорошо, слушаю.
— Рад был узнать о вашей победе. Она тем более ценна, что мне не повезло. Вы уже знаете?
— Да. Только что прослушал агитационное сообщение большевиков.
— Тем лучше. Но, понимаете, — они применили совершенно новое средство обороны. Теперь я уже знаю, что это было. Москва об этом говорила?
— Нет, они лишь сообщили, что использовали какой-то новый метод профессора Юльского — электрическую завесу, созданную ультракоротковолновыми прожекторами.
— Да. Они применили метод ионизации воздуха с помощью ультракоротких волн и насытили лучи излучателей-прожекторов электроэнергией высокого напряжения. Таким образом, эти лучи выводили из строя самолеты и убивали экипаж. Я сам еле выбрался — лишь потому, что луч коснулся только мотора моего автожира и мы смогли спланировать вниз. Иначе я не имел бы удовольствия беседовать с вами, генерал…
У Дика мелькнула мысль: вот железный человек! После такого крупного поражения, когда рухнули все его планы — он еще и шутит…
— Итак, генерал, — продолжал Ренуар. — Прошу вас продолжать наступление. Мне нужно несколько дней, чтобы кое-что подготовить и выполнить мой план, как было задумано. Ведь эта электрическая завеса не так уж непроницаема, есть определенные способы с ней бороться. Поэтому развертывание вашего наступления будет мне наилучшей помощью. К вам отправлено пополнение — авиачасти. Завтра утром поговорим подробнее. Всего хорошего, генерал!
— Всего хорошего, генерал Ренуар, — ответил Древор.
Он тяжело поднялся с кресла и подошел к карте. Внимательно посмотрел на линии красного и черного шнурков, поправил один из изгибов черного шнурка, который соскочил с булавки. Медленно провел пальцем, сильно нажимая на карту, широкий полукруг, так что в его центре оказался глубокий язык утреннего прорыва прыгающих танков. Ноготь генерала оставил на карте заметный след.
