— Не хотите присесть? — спросил он, прерывая свой допрос, но учитывая, как сильно она дрожала, он, вероятно, решил что лучше усадить ее, прежде чем она упадет.
Она, возможно, думала бы также, если бы это не означало сесть на асфальт, испачканный обломками пожара и потоками грязной воды. Он, наверное, подразумевал сесть где-нибудь в другом месте, в котором она непременно захотела бы очутиться, если бы чувствовала себя способной переместиться хоть на шаг с того места, где сейчас находилась. Она покачала головой.
— Я в порядке, только промокла и немного продрогла. — Если существовал приз за самое огромное преуменьшение, она только что его выиграла.
Он мгновение смотрел на нее, затем очевидно решил, что она лучше знала, действительно ли ей необходимо сесть. В любом случае, он сделал предложение, что освобождало его от дальнейшей ответственности.
— Что вы сделали?
Лучше не говорить ему, что она чувствовала себя окруженной каким-то силовым полем; это не Звездные войны, так что он может не понять ее. Лучше не говорить, что она чувствовала прохладные потоки воздуха на своих волосах. Вероятнее всего ее одурманили; других объяснений не было.
— Мы ничего не могли сделать. Мы попали в ловушку. Я помню, как мистер Рейнтри громко ругался. Помню, как стала задыхаться и упала на пол. А потом до нас добрались пожарные и вывели оттуда. — В интересах правдоподобности она весьма сгустила краски недавних событий, насколько помнила их, но, конечно же, они пробыли в фойе не очень долго, не больше тридцати секунд. Воображаемое силовое поле не смогло бы сдержать реального жара и дыма. Пожарники, должно быть, с самого начала находились поблизости, но она была слишком охвачена паникой, чтобы их заметить.
Но было что-то еще, возможно, из-за назойливого тумана в памяти она не могла за это ухватиться. Случилось что-то еще. Она знала это, только не могла понять что именно. Возможно, после того, как она примет душ и вымоет волосы, несколько раз, а еще проспит часов двадцать-тридцать, то сможет вспомнить.
Детектив Харви бросил взгляд за ее плечо, после чего защелкнул свою небольшую записную книжку.
— Вам повезло остаться в живых. Вам уже провели ингаляцию от дыма?
— Да, все хорошо. — Врач был удивлен ее хорошим состоянием, но она не сообщила об этом детективу.
— Я думаю, мистер Рейнтри будет еще долго занят здесь, но вы можете идти. У вас есть номер, по которому мы сможем связаться с вами, если у нас появятся еще какие-нибудь вопросы?
Она хотела спросить, «например какие», но вместо этого ответила, «конечно» и дала ему номер своего сотового.
— Местный?
— Это мобильный. — Теперь, когда стало возможным перемещаться вместе с телефоном, она больше не беспокоила местные линии связи, если могла пользоваться сотовым там, где временно обосновалась.
— Вы получили местный номер?
— Нет. Сожалею. Я не видела причин приобретать стационарный номер, если не решу остаться.
— Нет проблем. Спасибо за сотрудничество. — Он коротко с признательностью кивнул ей.
Поскольку это показалось необходимым, Лорна выжала для него слабое и недолгое подобие улыбки, когда он не спеша направлялся ко второму детективу. Она измотана и в грязи. Вдобавок у нее болит голова. Теперь, когда детектив Харви закончил брать у нее показания, она собирается пойти домой.
Она попробовала. Предприняла несколько попыток уйти, но по каким-то причинам не смогла заставить свои ноги двигаться. В ней росло раздражение. Она ходила здесь несколько минут назад, поэтому не было причин, почему она не в состоянии ходить теперь. Просто, чтобы проверить, могла ли она двигаться вообще, она ступила в обратном направлении, приближаясь к Рейнтри. Нет проблем. Все ее органы работали, как надо.
В порядке эксперимента она шагнула вперед и вздохнула от облегчения, когда колени и ноги повиновались. Она была на грани истощения, раз простое действие стало для нее таким сложным. Вздохнув, она собралась сделать следующий шаг.
И не смогла.
Она не могла пройти дальше. Ощущение было таким, словно она до предела натянула невидимую веревку.
Она не могла поверить. Это приводило в бешенство. Он, должно быть, загипнотизировал ее, но как? Когда? Она не могла вспомнить его фразы «вы засыпаете», и, в любом случае, была уверена, что гипноз так не действовал. Он предполагал глубокое расслабление, а не совершение-поступков-против-своей-воли, вопреки тому, как это изображали на сцене и в кинофильмах.
Ей было жаль, что она не носила часов, тогда она сумела бы заметить временное несоответствие между тем моментом, когда вошла в кабинет Рейнтри, и тем, когда раздалась пожарная тревога. Нужно выяснить, во сколько это случилось, потому что она приблизительно знала время заката. Лорна решила, что находилась в его кабинете, возможно, полчаса... Она не была в этом уверена. Те смущающие фантазии могли занять больше времени, чем она думает.
Независимо от того, как он это делал, Данте контролировал ее движения. Она знала это. Когда он сказал, «останься со мной», она осталась, несмотря на адское пламя. Когда он сказал, «не уходи далеко», она была в состоянии отойти лишь на чуть-чуть и ни шагу дальше.
Она повернула голову, чтобы взглянуть на него через плечо, и нашла его стоящим более-менее в одиночестве, очевидно, закончив отвечать на вопросы другого детектива. Он наблюдал за ней с мрачным выражением на лице. Его губы шевельнулись. В окружающем шуме она не могла расслышать слов, но довольно легко прочитала их по губам.
Он сказал:
— Иди сюда.
Глава 6
Она пошла. И не могла остановиться. Затылок пронзили иглы, тело прошиб озноб, но она шла, машинально переставляя ноги. Глаза в смятении были широко распахнуты. Как он это делает? Не то, чтобы «как» имело значение; гораздо больше ее беспокоило то, что это вообще происходит. Неспособность управлять собственным телом, передав контроль над ним ему, могла привести к некоторым неприятным ситуациям.
Она не могла даже позвать на помощь, потому что ей никто не поверит. В лучшем случае люди подумают, что она под действием наркотика или не в себе. Все симпатии будут на его стороне, поскольку он только что потерял казино, свое средство к существованию; последнее, в чем он нуждался, это в психопатке, обвиняющей его в управлении собственными движениями. Она представила, как завопит: «Помогите! Я иду и не могу остановиться! Он заставляет меня делать это!»
Да уж. Это не сработает.
Когда она приблизилась, он одарил Лорну хмурой, самодовольной полуулыбкой, и это ее добило. Рассердившись, она почувствовала себя намного лучше; ощущение беспомощности ей никогда не нравилось. Она была слишком хорошо обучена улицей, чтобы выдать свои намерения. Лорна широко распахнула глаза, придав лицу встревоженное выражение, хотя сомневалась, что он мог что-нибудь разглядеть на покрытом сажей и грязью лице. Она прижала правую руку к боку, немного согнула локоть и напрягла мускулы спины и плеча. Подойдя настолько близко, что почти могла поцеловать его, она запустила апперкот прямо ему в подбородок.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
