Голос Флоры говорил:
- До этого года Сумрак был только над Карфагеном. Он стал распространяться. Но не сюда. Ты думала об этом? Может быть, поэтому Фарис и оказалась тут со своей армией. Мы, может быть, оказались вне предела действия Диких Машин.
- Даже если и так, это может быть ненадолго.
Аш подняла глаза к небу. Машинально, потому что рядом была Флориан, она вслух высказала свою мысль:
- Помнишь эти слова: "Бургундия должна быть разрушена"? Это их главная цель. Флориан, у меня не было выбора, вести ли отряд сюда, - но теперь мы оказались как раз в эпицентре.
3
Ощущая всем лицом слабое тепло восходящего солнца, Аш потерла грязной ладонью покрытые шрамами щеки.
Флора рядом с ней отвела глаза от восточного неба и задрожала от утреннего холода.
- Эй, подруга, в такой ситуации я не хотела бы оказаться на твоей должности, - Флориан энергично подула на пальцы, обводя глазами лагерь. Назад идти мы не можем. А вперед - можем? Ты что им намерена сказать?
- Что? - впервые за последние недели Аш улыбнулась по-настоящему расслабленно. - Ну, это-то не трудно. Ладно, идем...
Аш двинулась в центр поляны, хлопая руками.
Пять сотен человек довольно быстро прекратили разговоры, собрались вокруг, как только увидели, что это она: мужчины были в доспехах, в ржавой броне, в куртках на подкладке, кто-то стоял, кто-то присел на корточки. Несколько человек играли в кости. Многие пили эль. Аш обводила глазами стоящих вокруг, лица многих все еще с изумлением были обращены к небу.
- Ну, - сказала Аш, - посмотрите-ка на свои тощие жопы!
- Переживем, командир! - завопил один из братьев Тиддеров, Саймон или Томас, Аш сразу не распознала. Он пригнулся от посыпавшихся ударов кулаков, комьев грязи и оскорблений.
- Ползи! - отреагировала Аш. Раздался непринужденный смех, облетел всю толпу.
"Ну-ну. Герен был не прав. А я была права".
Она потерла руки, и широко улыбнулась обращенным к ней лицам:
- Ладно, ребята. Мы опять в прогаре - и не в первый раз. Да и не в последний. Это значит - еще один-два дня на одном хлебе, но ничего, мы люди грубые, выносливые, мы сдюжим.
Другой из братьев Тиддеров дурашливо захныкал фальцетом:
- Мамочка!
Аш воспользовалась раздавшимся тут же раскатом хохота как возможностью внимательнее рассмотреть их. Тиддеры и еще много молодежи в воинском снаряжении пихали друг друга локтями в бока; один зажал под мышкой голову приятеля-копьеносца. Двести солдат, в выцветшей форме и потрепанных штанах, закутанные во все свое имущество; заляпанные грязью, пальцы побелевшие от холода, из носа у всех каплет. Ей мгновенно по воздуху передался их настрой - на их лицах читалось, что они показались себе круче, бодрее, сильнее от того, что они такие - оборванные, грубые, выносливые и вообще солдаты среди моря беженцев.
"Это потому, что взошло солнце. Мы перешли границу. Впервые за много недель - солнце..."
И они без потерь ушли из Карфагена и проделали марш-бросок на расстояние сотен лье в темноте и при свете луны, и вот теперь они считают, что им сам черт не брат.
И это так.
"Прошу тебя, Господи, лишь бы это было не впустую".
Когда смех умолк, Аш подняла голову и оглядела грязную стоянку и заляпанных грязью людей перед ней.
- Мы - отряд Льва. Не забывайте этого. Мы охренеть до чего потрясающие. Мы прошли сотни лье, шли ночами в жутком холоде; шли неделями, но мы тут, мы вместе, мы - это отряд. Это потому, что у нас дисциплина, и мы - самые лучшие. Тут и споров нет. Что бы теперь ни случилось, мы - самые лучшие, и вы это знаете.
Раздались отдельные добродушные смешки; они-то знали, какова доля правды в ее словах. Кто-то кивал, кто-то молча смотрел на нее. Аш следила за собравшимися, стараясь углядеть испуг, заносчивость, едва заметную утрату связей между людьми.
Она указала через плечо, в сторону речной долины и Дижона.
- Вы небось ждете от меня рассказа, как мы раскидаем эти стены и выручим Ансельма и наших ребят. Ну, парни, я сначала должна была глянуть на них. И могу вам сказать: эти стены не раскидаешь, они до хрена прочные.
Руку поднял один их алебардщиков Караччи.
- Фелипе, что?
- Тогда, командир, как мы вытащим наших Львов оттуда?
- Мы не станем, - и она повторила еще громче. - Не станем этого делать.
Все зашумели в замешательстве.
- Сейчас город осажден, - сказала Аш, говоря так громко, чтобы голос разносился далеко. - Большинство жителей стараются вырваться из осады.
- Кроме врагов, - подсказал ей сзади Томас Рочестер.
Антонио Анжелотти хихикнул. Его смешок подхватили близко стоящие, слышавшие обмен репликами.
Аш, которая прекрасно знала, почему среди визиготского окружения, в темноте двадцать четыре часа в день и говорящих каменных пирамид, оба ее офицера позволяли себе эту разрядку, и удовольствовалась сердитым взглядом.
- Ладно, - сказала она, пар ее дыхания курился в ледяном воздухе, кроме врагов, пара чертовых жоп.
- За это вы и платите нам, мадонна...
- Он что, получает оплату? - жалобно спросил Эвен Хью, с сильным уэльским акцентом.
Аш подняла обе руки:
- Заткнитесь и слушайте, вы, сонные потоки дерьма!
Из задних рядов чей-то голос передразнил насмешливо:
- "Мы самые лучшие..."
Раздался такой взрыв хохота, что даже Аш заухмылялась. Она стояла, кивая и выжидая, пока наступит тишина; потом утерла свое красное взмокшее лицо рукавом, уперла руки в бока и бросила им:
- Ситуация такова. Мы находимся во враждебном окружении. Дальше по дороге стоят два карфагенских легиона - Четырнадцатый легион Утики и часть Шестого легиона Лептис Парвы: всего шесть-семь тысяч человек.
В толпе забормотали. Она продолжала:
- Остальные их силы - позади нас, на территории Франции, и выше к северу, во Фландрии. Ладно, сейчас здесь еще не зима, как было под Сумраком, - но в полях на корню гниет зерно и на лозах гниет виноград. Охоты тоже нет, всю дичь перестреляли. Рассчитывать на грабеж нечего, на мили вокруг все деревни и города ободраны как липка. Эта страна опустошена, - она замолчала, ожидая реакции, оглядела толпу; на нее мрачно смотрели суровые грязные лица.
- Нечего так на меня смотреть, - добавила Аш, - поскольку вы награбили свою долю по пути сюда...
- А ведь верно, ни хрена себе, - раздался голос кого-то из лучников.
- Вы, мерзавцы, утащили все, что не было припрятано. Ну, у меня для вас есть новость. Все наши припасы кончились. Я говорила с Генри Брантом, и все - кончилось.
Аш проговорила это медленно, с расстановкой, подождала, пока мысль уляжется у них в головах. Аркебузир, сидевший на корточках в нескольких шагах, задумчиво посмотрел на горбушку черного хлеба, которую держал в руке, и убрал ее в сумку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
