Дождавшись, пока за Расселом закроется дверь, сержант тряхнул коротко стриженной головой, мгновенно согнав остатки сна. Приставив автомат к переборке, он шагнул к отрешенно сидящему Мохаммеду и горячо зашептал ему на ухо:
– Я сам мусульманин. Не могу больше смотреть, как мучаются братья по вере!
Сержант напряженно вгляделся в лицо пленника. Выражение его оставалось таким же презрительно-равнодушным.
– Клянусь Аллахом, я знаю, как вам помочь! – афроамериканец торопливо достал из кармана связку ключей. – Нас здесь всего двое – я и этот белый недоносок. Пилоты заняты, они не окажут сопротивления. Это единственный шанс. В Майами ждут толпы автоматчиков – там уже не сбежишь.
– Отстегни наручники, – по-прежнему ни на кого не глядя, сквозь зубы процедил Мохаммед.
– Аллах велик! – Охранник суетливо начал возиться с ключами. – Когда вернется неверный – ударь меня, чтобы все было… Ну, ты понимаешь. У меня семья, дети – не хочу загреметь в тюрьму, когда все закончится.
– Не загремишь, – Черный Тигр недобро глянул на морпеха и кивнул в сторону пожилого араба с морщинистым лицом. – И его освободи.
Сержант покорно отстегнул цепочки и наручники, оставив лишь видимость того, что они надеты. Оглянувшись на дверь, из-за которой вот-вот должен был появиться другой морпех, он попятился к своему месту.
– Стой, где стоишь, – угрожающий шепот бывшего полевого командира заставил охранника вздрогнуть и замереть на месте. Таким же шепотом прозвучал короткий приказ на арабском языке. Араб у противоположного борта с готовностью мотнул плешивой макушкой. Решения принимались с молниеносной быстротой, как это и было свойственно Черному Тигру. И хотя он печенкой чувствовал какой-то подвох, выбирать было не из чего. Вернее, выбор был. Либо всю оставшуюся жизнь проторчать в американских тюрьмах, возможно, угодив под конец на электрический стул или в газовую камеру, либо, согласившись на предложенную кем-то игру, спутать все карты и использовать ситуацию исключительно в своих интересах.
Риск, конечно, был огромным: ведь он не знал ни того, кто все это затеял, ни того, что из этого должно получиться. Но ведь и американцы не знали, что риск – это его второе имя, вернее – третье.
– …Мы вот здесь сейчас, – второй пилот ткнул пальцем в яркий маленький значок на экране прибора GPS, обозначавший самолет. – Скоро будем на месте. Сдадите своих кровопийц и насильников – и на пляж, к девчонкам!
Джейкоб Рассел понимающе промычал в ответ и снова взглянул на часы. Прошло уже больше пяти минут. Его напарник должен был успеть сделать все как надо. Похлопав летчика по плечу в знак благодарности за рассказ, он повернулся к двери. Отточенным движением отсоединил магазин от винтовки, достал из него два патрона и заменил их на вынутые из нагрудного кармана. Внешне они ничем не отличались, просто были несколько испорченными варкой в кипятке и при всем желании не могли сработать.
Сунув магазин на место, он поставил винтовку на предохранитель. Со своей «береттой» поступил так же. Все это заняло считаные секунды, а спасти могло целую жизнь: за время передергивания затвора человек, возможно, передумает стрелять. Или ему помешают. Даже если удастся выиграть всего пару мгновений – все равно хорошо. Хотя особо надеяться на это не стоило.
Вздохнув, он открыл дверь в грузопассажирский салон. С делано-равнодушным видом оценил обстановку: ничего особенно не изменилось. Вот только сержант уже не дремал, а стоял напротив пожилого араба, сверля его ненавидящими глазами. Тот отвечал ему взаимностью с не меньшим энтузиазмом. Казалось, окажись в руках у негра автомат, который почему-то мирно стоял у сиденья, арабу пришлось бы прощаться с этим светом. Шагнув за переборку, Джейкоб затворил за собой дверь и насмешливо протянул:
– Он что, обозвал тебя маменькиным сынком?
Сержант резко обернулся на его голос. В тот же самый миг араб молниеносным движением выпрямил ногу. Сверкнули слетевшие с щиколоток цепи. Удар в пах согнул негра пополам. Скрючившись, тот мешком рухнул на пол. Нимало не удивившись такому обороту событий, Джейкоб в один прыжок оказался рядом с освободившимся пленником, занося автомат для удара прикладом. Но завершить начатое движение не успел. Оттолкнувшись двумя ногами от пола, на него с гортанным рычанием кинулся сам Черный Тигр. Схватив правой рукой за ствол отведенной для удара автоматической винтовки, средними суставами согнутых пальцев левой руки он нанес точный удар в гортань морскому пехотинцу. Тот замер, словно налетев с размаху на невидимую стену. Глаза американца расширились от удивления и боли, а потом разом погасли. Сознание покинуло его. Из горла вместо дыхания послышались булькающие хрипы.
Притянув к себе «М-16», Мохаммед подсечкой свалил его на пол.
Второй пленник в это время уже выхватывал пистолет из кобуры сержанта, свернувшегося на полу от боли. Главарь привычным движением развернул обмякшего американца лицом вниз и заломил ему руки за спину. Подобрав бывшие свои наручники, лежащие неподалеку, он сковал морпеха и пристегнул к ближайшему креслу. Сдернул с его пояса ремень вместе с кобурой, ножом и фляжкой, удовлетворенно извлек из кобуры «беретту» и бросил ближайшему арабу на колени автоматическую винтовку. После чего последовал отрывистый приказ на арабском: связать охранников, освободить остальных и ждать его команды. Подобравшись к двери, он многозначительным жестом заставил умолкнуть восторженно загудевших было попутчиков и аккуратно отворил ее.
Пилоты, ни о чем не подозревая, продолжали управлять воздушной машиной. Сквозь надетые наушники они не услышали бы шума борьбы даже у себя за спиной. Террорист не раздумывая ударил рукоятью пистолета в затылок второму пилоту, сидевшему справа. Потеряв сознание, тот завалился на приборную доску, резко подав вперед штурвал. Самолет чутко отреагировал на это, клюнув носом и заставив первого пилота изо всех сил потянуть штурвал обеими руками на себя. Что было крайне затруднительно, учитывая грубо вдавленный чуть пониже уха ствол пистолета и бешеное рычание араба:
– Сажай самолет, слышишь?! Я сказал, сажай свой долбаный самолет прямо здесь! И не вздумай фокусы выкидывать! – пистолет еще сильнее уперся в шею летчика. – А то мне придется сделать в твоей башке здоровенную дырку и любоваться через нее твоими мозгами!
Наступившая вместе с последним чиханием выключенных моторов тишина непривычно гудела в ушах. Гидроплан мерно покачивался на невысокой волне, которая тихо плескала, ударяясь о поплавки. Бывшие пленники деловито сновали по небольшому самолету в поисках оружия и припасов, переворачивая все вверх дном. Две трофейные винтовки «М-16», четыре пистолета, включая личное оружие пилотов, ракетница с коробкой ракет, ножи морских пехотинцев – вот и весь арсенал, которым удалось завладеть.
Мохаммед распределил оружие среди своих подручных, выставил что-то вроде дозора и стал допрашивать новоиспеченных пленников. Картина складывалась не очень радужная. Далеко на этой посудине не улетишь – топлива в баках осталось миль на триста максимум. Оружия на борту мало. По словам пилотов, скоро самолет начнут искать – гидроплан ведь пропал с экранов радаров, не выходит на связь в положенное время. И, что самое скверное, где-то недалеко торчит катер береговой охраны США. А в сложившейся ситуации тягаться с хорошо вооруженным кораблем было глупо и бесперспективно. Оставался единственный выход – использовать американцев в качестве живого щита.
Солдаты, в одночасье превратившиеся в заложников, хмуро сидели на полу, скованные наручниками. На их лицах багровели следы допроса. Подойдя к ним поближе, главарь остановился напротив негра. Тот заискивающими глазами посмотрел на своего бывшего заключенного и тут же отвел их, не выдержав ледяного фанатичного взгляда. Мохаммед неспешно схватил его за шиворот и выволок на середину прохода.
– Предавший своих предаст и нас! – как приговор прозвучало в притихшем салоне. В руках араба появились четки и обвились вокруг шеи сержанта. Тот попытался рвануться и закричать, но, придавленный весом террориста, только захрипел и задергался в предсмертных судорогах.
Второй из американских морпехов попробовал вскочить на ноги, но, получив профессиональный тычок стволом автомата в солнечное сплетение, снова упал на пол. Лицо пилота было бледным как мел.
С явным наслаждением убедившись, что жизнь окончательно оставила тело бывшего надзирателя, Мохаммед выпрямился, сжав в кулаке четки.
– Так будет с каждым, кто предаст меня! Смерть неверным!
Над водой эхом разнеслись разноголосые торжествующие вопли террористов:
– Смерть неверным!! Аллах акбар!!!
Глава 10
Куба, Гавана, пляж «для белых людей»
Вечер – самое удобное время отдохнуть на пляже. Полуденный зной уже позади, морская вода великолепна. Настроение еще лучше. Збруйков полулежал в шезлонге, стараясь уловить всю прелесть момента. В голове крутилась расслабляющая мелодия, он даже и не пытался вспомнить, что это за песенка. Такое бывало в те моменты, когда все дела шли как нельзя лучше. А они и вправду продвигались просто замечательно! Совсем недавно связывался с сухогрузом – все идет, как и планировалось, никаких казусов. Лоцман ведет себя правильно. Павлов глаз с него не спускает. Единственная ложка дегтя в громадной бочке превосходного настроения – радиомаяк, обнаруженный Полундрой. Да провались он пропадом, этот маяк! Может, кубинцы просто хотят проконтролировать выход судна из территориальных вод? Нечего забивать себе голову. Все равно больше уже ничего не придумаешь, чтобы обезопасить груз.
