Я несколько секунд молчал. Видимо, я и правда вёл себя довольно странно. Если подумать, то я практически не плакал в своём втором детстве. Только когда хотел показать, что я нагадил в подгузник или проголодался. Да и это был скорее не плач, а простой крик.
— Прости, но я не расскажу кто я. Могу лишь сказать, что на самом деле мне не пять лет. А вот про лабораторию я тебе расскажу. Видишь ли, у меня есть что-то вроде… незабытых воспоминаний. Я знаю много такого, о чём в этом мире пока не догадываются.
Я замолчал на несколько секунд. Остин же перевариваривал эту информацию, пытаясь понять мои непонятные слова. После он кивнул, показывая чтобы я продолжал.
— То устройство называется пистолет. Ты ведь знаешь, что я не владею магией, так что я решил что мне нужен козырь, чтобы я мог потягаться с магами. Так что решил сделать пистолет. Работает он просто — нажимаешь на курок, механизм выбивает искры, они поджигают тот чёрный порошок. Он взрывается и выталкивает металлический шарик, пулю. Она летит на огромной скорости, и вполне может убить человека, а если стрелять с близкого расстояния — то можно даже пробить броню.
— Алхимичка сказала, что только недавно смогла создать этот порошок. Откуда ты знал о нём?
— Я же только что говорил — незабытые воспоминания.
Остин явно был недоволен таким ответом. Но мне не хотелось говорить ему о том, что я переродился, сохранив все воспоминания. Так что ему придётся смириться с этим.
— Я правильно понимаю, что этот твой… пистолет не использует магию, но при этом обладает большой убойной силой?
Я кивнул.
— А ты в курсе что за такое полагается смертная казнь?
— В курсе. Именно поэтому я не хотел тебя втягивать. Но тогда я так воодушевился, что не смог сдержаться.
Остин вздохнул, после чего засмеялся, откинувшись на спинку стула.
— Ладно. Я тебе пообещал, что буду молчать об этом. И своё обещание сдержу. Но также я хочу чтобы ты никак не впутывал в это меня и мою семью, чтобы наказание не пало и на нас.
— Разумеется, Остин. Я даже и не думал о таком.
Кузнец довольно кивнул и мягко улыбнулся, смотря на меня. А буквально через минуту пришла Клара, которая несла на деревянном блюдце две тарелки с бутербродами и чайник с кружками.
— Серьёзно? Ты даже дома их ешь?
— Да. А что плохого в бутербродах?
— Ничего, в общем то.
После этого мы начали есть. Клара села на один из стульев и смотрела на нас, переключая внимание с меня на кузнеца и обратно. Я ел довольно медленно, запивая каждый откусанный кусок бутерброда чаем.
Хотя, назвать его чаем можно было с огромной натяжкой. Это была скорее травяная настойка, которая обладала довольно приятным запахом, но при этом отдавала резким вкусом травы. Всё дело в том, что в этом мире не было чая. Точнее, где-то он, возможно, есть, всё-таки в этом мире не было эпохи открытий и люди на этой стороне планеты никогда не имели своего Колумба. Да и корабли тут остались на уровне римских трирем.
В общем, нормального чая не нашли, а пить простую воду никому не хотелось. Так что люди начали сначала сушить и заваривать обычные растения, которые приятно пахли и имели неплохой вкус, а затем смешивать эти засушенные растения, создавая более совершенные вкус и аромат.
Хороший травяной чай могут себе позволить только богачи, а простолюдины либо вообще не покупали чай, либо покупали просто отвратительные чаи, к которым нужно было долго привыкать. Мне в замке, конечно, не давали какие-то дорогие чаи, но их можно было пить. Этот напиток пить не хотелось от слова совсем.
Во время чаепития Клара задавала много вопросов. О том, какого это — жить в замке, чем я обычно занимаюсь, что мне нравится. Мне кажется, что она хотела узнать меня получше. Возможно, она хотела подражиться со мной.
Я сначала отвечал на все её вопросы неохотно. На самом деле я не очень хорошо понимал, зачем ей что-либо обо мне знать. Однако под конец я начал отвечать более охотно. Потом и сам начал задавать вопросы, и вскоре у нас завязалась настоящая беседа. Остин наблюдал за этим с огромным удовольствием. Возможно, он видел то, как со мной обращались во дворце, поэтому хотел чтобы со мной хотя бы на несколько дней обращались нормально. И именно поэтому он не останавливал свою жену, хотя видел что я отвечал на вопросы с большой неохотой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Через час разговоров мы, наконец, закончили наш диалог. Я встал из-за стола и поблагодарил хозяйку и хозяина за это угощение. Пусть чай было пить и не очень приятно, но он подошли ко мне со всей душой, так что я обязан хотя бы просто сказать "Спасибо".
После мне показали комнату, где я буду спать. Этой комнатой, по моей просьбе, оказался главный зал с небольшим диваном. Неважно, как ко мне относится семья герцога — для простолюдинов я остаюсь высокородным. Мне просто не хотелось стеснять хозяев, хотя Клара настаивали чтобы я занял одну из комнат их детей, или вообще их собственную. Я отказывался, и в конце концов вмешался Остин.
— Лучше отступи, Клара. Ранп ни за что не откажется от этого дивана.
В итоге она и правда сдалась, постелив мне на диване.
За окном уже давно стемнело, так что всем нужно было идти спать. Разогнав играющих детей, которые уже начали приставать ко мне с просьбой поиграть, по комнатам, хозяева сами решили идти спать. Пожелав мне спокойной ночи, они удалились в свою комнату. Я так и не снял плащ за всё время пребывания в доме, ограничившись простым откидыванием капюшона.
Однако спать в плаще было бы очень не удобно, и я его снял, положив на спинку дивана, поближе к стене. Остальную одежду я решил не снимать. Не очень хотелось лежать в главном зале чужого дома в нижнем белье.
И вот я уже лёг, как вдруг заметил на себе чужой взгляд. Это сложно объяснить. Просто иногда, если человек на тебя пристально смотрит, ты это начинаешь чувствовать. Конечно, такое случается не всегда, но переодически, если за мной следят, а я этого не вижу, у меня вся спина покрывается мурашками.
Я приподнялся с дивана и начал осматриваться, ищя неизвестного наблюдателя. Я просто надеялся, что это не шпион, которого послал мой брат. Не зря же он сказал, что будет следить за мной. В доме было темно. Свет луны практически не пробивался через зашторенные окна, поэтому сама комната была почти полностью поглащена темнотой.
Я решил на всякий случай зарядить пистолет. Да, это было больше похоже на приступ шизофрении, но лучше подготовиться к неожиданностям, чем жалеть когда ты их встретишь безоружным. Мешочки с порохом и пулями, а также сам пистолет я спрятал под диваном в наежде, что дети не станут там искать что-нибудь интересное. Быстро зарядив пистолет, потратив на это примерно сорок секунд, я держал пистолет дулом вверх. В темноте я не мог определить, достаточно ли пороха я засыпал, однако пуля должна была вылететь по крайней мере на десять метров. А большего мне и не надо было.
— Что ты делаешь?
Детский голос девочки, доносящийся из темноты, напугал меня. Настолько, что я аж подпрыгнул на месте, после чего быстро повернулся на голос, держа пистолет всё также дулом кверху.
Всматриваясь в темноту я наконец разшлядел девочку. Глаза уже давно привыкли к этой жуткой темени, но всё равно видно было плохо.
Возле двери в свою комнату стояла маленькая девочка. По словам Остина, она моя одногодка.
— Ты же Люси, да?
Я сказал это, одновременно с этим пряча пистолет за спиной. Вид у девочки был заспанный, значит она, скорее всего, не смогла увидеть что у меня в руках. Да она бы и не поняла что это такое.
— Да, я Люси. А ты Рамп?
— Да.
— Странное у тебя имя, Рамп.
С этим я не мог не согласиться. У всех дворян в этом мире были довольно странные имена. Вроде как их имена были составлены из слов языка Древней Империи, однако потом язык был утерян, как и значения имён. Но мне больше верится в то, что дворяне хотят такими странными именами ещё больше отгородиться от простолюдинов.
